Восторг гаргульи (ЛП) - Лукас Наоми
Это место, чем бы оно ни было ‒ чрево демона, его разум, Ад или его измерение ‒ оно ослабело, когда Зуриэль сиял. Я почувствовала это, когда ко мне вернулась надежда.
Я преследую далекую искру, пока она медленно не становится выше и шире, и это зрелище усиливает мой адреналин. Набирая обороты, я бегу еще быстрее.
Цепкие руки тянутся ко мне, жадные пальцы хватают мою одежду. Я проталкиваюсь вперед, стряхивая их, оставаясь на тропе, широко раскрыв глаза. Боюсь, если отвернусь, закрою их хотя бы на секунду, я потеряю свет.
Приближаюсь, на другой стороне что-то есть, но я не уверена, что именно. Цвета? Может быть, фигуры?
Достигнув его и резко остановившись, по моей коже пробегают щупальца тепла. Это какой-то портал, показывающий мне музей. Зуриэль на другой стороне, весь в крови ‒ все в крови.
Делая выпад вперед, мое тело натыкается на невидимый барьер. Зуриэль смотрит на меня с разъяренным лицом, и портал смещается, отслеживая его, пока он поднимается.
Я ругаюсь, стуча руками по невидимой стене. Кричу, надеясь, что он меня услышит.
«Это я!»
«Я здесь».
Я… здесь…
Вот только мой голос не слышен, звук глухой, отдающийся эхом. Я прижимаюсь всем телом к барьеру, проверяя пальцами каждый дюйм, молясь, чтобы провалиться и найти слабое место. Он сгибается, поддается, как жесткая резина, непреклонный.
Залитый кровью, с перерезанными крыльями и порезами на груди, Зуриэль привлекает мое внимание, с другой стороны. Я хмурю брови, в ужасе от того, что с ним произошло. Он не проявляет никаких признаков боли, но, если ему можно доставить удовольствие, ему можно причинить боль.
«Зуриэль…» Мои ногти царапают стену. Я отвечаю на необходимость выкрикнуть его имя.
Он бросается на меня, и я пытаюсь увернуться, падая, когда он пытается отбить атаку. Он нависает надо мной и бьет меня кулаком по лицу. Он делает это снова, и я вздрагиваю, чувствуя боль во всем теле. Мой нос ломается, боль становится пульсирующей, которая медленно нарастает.
Он слетает с меня, врезается в стену, разбив стеклянную перегородку. Он встает и снова атакует меня, оскалив зубы и насторожив уши.
Зуриэль хватает меня за подбородок, заставляя встретиться с его разъяренными глазами.
Мой рот расширяется в беззвучном крике, поглощенный моей потребностью в нем.
Портал расширяется, барьер становится тоньше. Я проваливаюсь сквозь него, и вдруг он смотрит на меня.
Я кричу. Мои глаза закатываются, пока я пытаюсь сохранить сознание в своем израненном теле. Моя голова, нос и шея взрываются от боли.
‒ Не заблуждайся, демон, я увижу, как над тобой издеваются, стоя на коленях перед Небесами, ‒ рычит он. ‒ Отпусти ее, и я, возможно, проявлю милосердие.
Я хнычу.
Он рычит, таща меня под руку.
‒ С меня хватит твоих хитростей!
Я воплю, боль обостряется и распространяется, когда у меня перехватывает дыхание. Упав на его руки, меня уносят в подвал. Мое зрение тускнеет, кровь приливает к голове, когда он бросает меня в круг из соли, который мы выложили несколько недель назад.
Ударившись о цемент, я стону, рухнув и сворачиваясь в клубок. Тяжело дыша, я медленно поднимаюсь на руки.
Он льет святую воду на пол. Часть ее стекает к моей ноге и обжигает, как кислота. Я шаркаю прочь, пятясь по соли, пока не останавливаюсь, словно ударяюсь о невидимую стену.
‒ Это не сработает, ‒ хриплю я.
‒ Замолчи.
Внутри меня нарастает отчаяние, и, вскрикнув, я опускаю взгляд на живот. Тошнота трансформируется, превращаясь в ощущение рук, давящих наружу, толкающих изнутри меня, поднимающихся вверх по груди. Холодность возвращается, ледяной холод охватывает мою грудь, поднимаясь к моим клеймам.
‒ Он пытается вернуть контроль.
В ужасе я царапаю свою плоть, толкая схватившие руки внутрь, не давая Эдрайолу растянуть меня вширь и разорвать на части.
‒ Помоги мне! ‒ кричу я.
Зуриэль останавливается, глядя на меня. Я бьюсь сильнее, в агонии.
‒ Саммер?
‒ Останови его! ‒ визжу я, борясь со своими рыданиями.
Зуриэль подбегает ближе и прижимает меня к себе.
‒ Не двигайся.
Я едва слышу его, корчась, когда руки Эдрайола достигают моего горла, перехватывая мое дыхание. Обхватив руками шею, я подавляю себя, отчаянно пытаясь не дать ему вырваться из меня.
Зуриэль прижимает меня к полу. Оседлав меня, он обхватывает мою сжимающую грудь руками над моими отметками.
Его прикосновение обжигает.
Его контакт не дает мне покоя, и ужасный визг вырывается из моего горла, заставляя его открыться.
‒ Саммер, ‒ его голос тихий, его огонь растет, обжигая меня. ‒ Прости меня.
Вспышка света сосредоточилась на моей груди. Боль обжигает, кипятит меня, становясь больше, чем я могу вынести. Я исчезаю…
Моргая, я появляюсь на поверхности. Давление Эдрайола исчезло, и остались только физические раны и боли прошлого. Я вздрагиваю и хватаюсь за голову.
Зуриэль сдвигает мои руки и заставляет меня посмотреть на него, наши носы сомкнуты. Смаргивая слезы, я падаю с криком.
Он притягивает меня к своей груди.
‒ Мне очень жаль, ‒ шепчет он хриплым голосом.
Заложив одну руку за мою голову, а другой обхватив поясницу, он прижимает меня к себе.
‒ Пожалуйста, будь в порядке.
Облизывая ободранные губы, я не знаю, что сказать.
Я не в порядке.
Я все еще чувствую Эдрайола внутри себя. Давление его тьмы снова нарастает.
‒ Тебе нужно сделать больше, ‒ хриплю я.
Его руки сжимаются вокруг меня.
‒ Я не могу продолжать причинять тебе боль.
Я качаю головой.
‒ Он поднимается.
Моя спина выгибается, когда удары начинаются снова, начиная с нижней части живота.
‒ Я не смогу долго терпеть. Ты можешь сделать это. Ты должен это сделать.
Зуриэль касается моих щек.
‒ Это убьет тебя.
‒ Раньше твой свет освещал его Ад. Используй это. Теперь он содержится внутри меня. Наполни меня изнутри.
Я вздрагиваю, когда когти Эдрайола превращаются в червей. Они шевелятся, извиваются, грызут меня, скользя по моей груди.
‒ Не сдерживайся.
Я закрываю глаза, чтобы не видеть тошнотворного расширения внутри меня.
‒ Есть другой способ.
‒ Другого пути нет!
‒ Это не сработает ‒ это только убьет тебя.
‒ Поверь мне! Я все равно умру! Если ты не попробуешь… ‒ рыдаю я, чувствуя, как Эдрайол царапает мое ноющее горло, ‒ он узнает твое имя.
«Пытки прекратятся, если ты дашь мне то, что я хочу», ‒ звучат в моей голове слова Эдрайола, как барабаны в прошлый раз.
‒ Пожалуйста, ‒ прошу я, водя руками по груди Зуриэля, по его голове. ‒ Пожалуйста!
Схватив его за рога, я из последних сил поднимаю его, прижимаюсь губами к его и целую. Оно поверхностное, но дикое, безумное от боли.
Зуриэль стоит неподвижно и не целует меня в ответ.
‒ Пожалуйста, ‒ шепчу я ему в рот, умоляя. ‒ Он почти здесь. Если мы не сделаем это сейчас…
Мои руки подводят меня, и я опускаю голову.
Его губы ласкают мой лоб.
Мне очень хочется произнести его имя, хотя бы для того, чтобы в последний раз признаться в любви, обнажить доказательство того, что он для меня значит все. Но я этого не делаю. И сдерживаю боль. Это больно. Все болит, и как бы мне ни хотелось хоть минуты покоя, я знаю, что эти мгновения уже потрачены. Я решила, что буду ценить их, пока у меня есть такая возможность.
Я недостаточно ценила их.
Я чувствую некоторое облегчение, когда Зуриэль кладет меня на пол.
Я сжимаю зубы, сжимаю губы, сдерживая тьму Эдрайола, пока могу. С последним болезненным взглядом Зуриэль срывает то, что осталось от моего свитера и бюстгальтера, кладя руки прямо мне на грудь. Его руки теплые, они жгут, но я не чувствую боли.
Эдрайол рыдает во мне, кричит внутри, его руки сжимают мое сердце, мою утробу, мою голову.
Комнату заливает свет, ослепляющий меня. Черви заползают в мое горло, заполняя рот, заставляя меня давиться и заставляя губы разомкнуться.
