Восторг гаргульи (ЛП) - Лукас Наоми
Она больна? Обнюхивая ее шею, я не чувствую никакой болезни.
‒ Ой.
Ее рот замирает, красивые губы приоткрыты от удивления.
‒ Это, хм-м… О боже, ты меня нюхаешь. Это не тот разговор, которого я ожидала.
Она нервно смеется.
‒ Может быть, будет проще, если я покажу тебе.
‒ Покажешь мне?
Я откидываюсь назад и рассматриваю ее одежду, не замечая в ней ничего необычного.
Саммер сдвигает задницу к задней части стойки.
‒ Ты заставляешь меня нервничать, когда смотришь на меня так.
‒ Я хочу увидеть это белье, ‒ рычу я. ‒ Я хочу знать, что это такое.
Она еще более напугана, чем раньше. Мне это не нравится.
‒ Может, сначала поговорим?
Я рычу слово «Нет», снова осматривая ее тело. Стройная и миниатюрная, в ней нет ничего необычного.
‒ Хорошо, ‒ фыркает она. ‒ Отойди, чтобы я могла раздеться.
Мой взгляд сужается, но я делаю, как она говорит, мои крылья все еще держат ее в клетке.
Это как-то связано с ее отметками?
Она… украсила их?
Медленно Саммер соскальзывает со стойки. Женевьева убегает и исчезает в комнатах, когда ноги Саммер касаются пола.
Дрожащими руками она дергает подол своего синего свитера и, слегка отвернувшись, стягивает его через голову.
Ее нервы вспыхивают, как электрический шок, поражая и мой организм.
Мой взгляд падает на ее груди, где их обхватывает кроваво-красный бюстгальтер с замысловатым узором, приподнимая и прижимая друг к другу. Почти высыпая наружу, появляются края ее розовых сосков, над ними возвышается мой фирменный отпечаток руки, выпученный наружу. Она хватается за стойку обеими руками и отклоняется от меня.
Мой член дергается, набухая, когда его свет усиливается и освещает ее. Мои руки сжимаются, желая больше всего на свете обхватить ее грудь и сжать ее, сделать ее еще пухлее, стянуть вниз ткань, прикрывающую ее соски, чтобы мои большие пальцы могли погладить их, сжать их.
У меня слюнки текут от желания полакомиться ей.
‒ Нижнее белье, ‒ хриплю я, облизывая губы.
‒ Есть еще кое-что.
Мой взгляд опускается на ее живот и останавливается между ее бедер.
‒ Покажи мне.
Она дрожит, отрывая руки с побелевшими костяшками от стойки, чтобы расстегнуть штаны. Саммер скатывает их вниз по ногам, одновременно снимая туфли и носки, позволяя мне взглянуть на свою задницу. Сжимаю руки по бокам, когти впиваются в ладони.
Когда она выпрямляется, ее лицо краснеет, руки согнуты, как будто ей приходится бороться с инстинктом прикрыть свое тело.
‒ Не надо, ‒ умоляю я. ‒ Никогда не прикрывай свое тело, когда мы наедине.
Ее горло подпрыгивает, когда я смотрю на крошечный красный треугольник, скрывающий ее женскую сладость. Он сочетается с бюстгальтером и украшен золотой лентой, прикрепляющей его к бедрам. Ее возбуждение сгущает воздух, едва сдерживаемый нежной красной тканью.
‒ Я постараюсь, ‒ звучит как писк ее голос.
Падая на колени, мои ноздри раздуваются, когда я наклоняюсь ближе и принюхиваюсь. Ее запах заставляет меня содрогнуться.
‒ З… ‒ снова пищит она, когда мои руки сжимают стойку по обе стороны от нее.
‒ Мне нравится это… нижнее белье.
‒ Я рада.
‒ Мне никогда не дарили подарков, и это… ‒ я вдыхаю ее возбуждение, ‒ никогда не сможет превзойти.
Она молчит на мгновение, пока я тыкаюсь носом в ее трусики, размышляя, стоит ли мне использовать язык, чтобы отодвинуть их в сторону и исследовать, что под ними.
‒ Я могу превзойти это, ‒ шепчет она.
Я посмеиваюсь.
‒ Я хотел бы увидеть, как ты попробуешь, мой маленький человечек. Я хотел бы увидеть, как ты попробуешь.
Саммер вскакивает, садится на стойку, заставляя меня отступить назад, и когда я снова смотрю на нее, она раздвигает бедра, упираясь ступнями в мои запястья. Я отпускаю стойку и опускаю взгляд.
Она превзошла сама себя.
В центре красного кружева есть разрез, открывающий ее блестящую киску.
Мой контроль ломается.
Я хватаю ее ноги, раздвигая их, и ныряю между ее бедер. Она вскрикивает, хватая меня за рога, а я зарываюсь лицом в ее киску, скользя языком внутрь нее, ощущая ее вкус повсюду. Ее бедра дергаются, ее крики переходят в стоны, когда я двигаю языком, потирая им маленький сморщенный комок, который заставляет ее танцевать, когда прикасаюсь к нему языком.
Ее стоны снова переходят в крики, когда я провожу хвостом по внутренней стороне ее бедра и провожу кончиком синхронно с вращающимся языком.
Она кончает мне в рот, и я выпиваю ее, ее сок выливается на мое лицо, смачивая его повсюду. Это что-то новое, и я хочу большего. Проведя ладонью по щеке, я облизываю ее, и мои губы становятся чистыми.
Вкусно. Ее вкус губит меня.
Я падаю на нее, пожирая ее губы своими, и сжимаю свой член, поднося его к ее теплому, дрожащему отверстию. Я вхожу внутрь.
‒ Нет, подожди!
Она толкает меня в грудь.
‒ Пока нет!
На полпути в ее сжимающуюся, напряженную киску я замираю, нахмурив брови от боли ‒ от удовольствия.
‒ В чем дело?
Она сжимается, шевелится и скользит задницей по столу, в то время как ее сжимающие ножны толкают меня на поверхность.
‒ Сначала я хочу отплатить тем же…
Она задыхается, сильнее толкаясь мне в грудь, дрожа от шока, от оргазма.
Стоная от мучений, я отпускаю ее, предпочитая дико толкаться и показывать ей, кто здесь главный.
‒ Отплатить тем же?
Я гримасничаю, хватая свой пульсирующий член.
Саммер указывает на стену.
‒ Мне нужно, чтобы ты сел там.
Я хмурюсь.
‒ Зачем?
‒ Увидишь. Я так же могу превзойти этот последний дар.
Рыча, я не верю, что она может.
Тем не менее я делаю, как Саммер говорит. В конце концов, я ее слуга, ее нуждающаяся горгулья. Отступив в угол, в котором стоял раньше, я устраиваюсь на полу, прислонившись к стене, наблюдая за каждым ее движением. Схватив свой набухший член обеими руками, я сжимаю его, сильно. Я хочу его внутри нее. Это должно быть внутри нее.
Саммер завязывает волосы назад, вызывая у меня еще одно раздраженное рычание. Я бы тоже трахнул ее волосы, если бы мог. Она смотрит на меня сверху вниз. Я в ее власти. Она могла бы попросить меня, о чем угодно прямо сейчас.
Я бы сделал для нее все и вся.
Саммер неторопливо приближается, демонстрируя все прелести этого фантастического белья: прижатая грудь подпрыгивает, кружево обрамляет ее киску. Наблюдая за тем, как я смотрю на нее, на ее губах расплывается застенчивая улыбка, и она садится между моими коленями, обхватив их своими маленькими ручками.
‒ Саммер, ‒ хриплю я. ‒ Подари мне этот подарок поскорее, а то я могу…
‒ Что можешь?
‒ Возможно, я больше не смогу сдерживаться.
‒ Ты не сможешь сопротивляться. Это я тебе обещаю.
Ее слова звучат шепотом, когда она кладет свои руки на мои, отрывая их от моей пульсирующей эрекции.
‒ Мне снилось это.
«Снилось…» я не могу ее точно понять.
Она кладет мои руки мне на колени, встречаясь со мной взглядом. Прижав меня ими, Саммер снимает очки и откладывает их в сторону. Она моргает, глядя на меня раскрытыми голубыми глазами.
Наклонившись, она хватает мою эрекцию обеими руками и целует кончик.
Я замираю, мои крылья упираются в стену и выгибаются от напряжения. Напряжение наполняет мои конечности, когда она снова и снова целует мой кончик, лаская его своими мягкими губами. Она целует, целует и целует.
Я почти снова превращаюсь в камень, опасаясь, что, если я этого не сделаю, все это закончится, и она отдернет рот. Удовольствие струится по моему члену, сжимает яички и скручивает живот. Мои губы приоткрываются, когда ее руки скользят по моему члену, кончики пальцев исследуют мои выступы, а ее ладони ласкают. Я сглатываю, впиваясь когтистыми пальцами ног в деревянный пол и царапая его.
Она прикасалась ко мне раньше, много раз. Я чувствовал ее руки на своих крыльях, груди и жестких линиях своего лица. За последний год она даже вытирала с меня пыль, следя за тем, чтобы каждая часть моей большой формы была чистой. Я ненавидел это, зная, что никогда не смогу сделать то же самое, хотя я этого ждал и дорожил этим.
