Испорченная кровь (ЛП) - Кенборн Кора
-Хорошо, иди.
Тем временем мой отец не отрывает глаз от телефона. Я сжимаю его плечо, понимая, сейчас больше, чем когда-либо. - Иди к маме. Нет гарантии, что следующим не будет Legado.
Час спустя меня встречает запах меди и гниющего мяса. Мне не требуется много времени, чтобы найти источник. Два шага вглубь склада на Канал-стрит, и я врезаю носком ботинка в лицо мертвому итальянцу.
Он не единственный. Они повсюду — разбросаны, как выброшенные игрушки на полу игровой площадки убийцы. Двадцать ... может быть, тридцать. Я перестаю считать в тот момент, когда натыкаюсь на очередь из пистолетов Сантьяго, нацеленных мне в голову.
- Это становится немного старомодным, - мягко говорю я.
- Опустите оружие, парни. Грейсон следует за мной внутрь, не обращая внимания на кровавую бойню. - Каррера здесь не враг. Я ясно выражаюсь? А теперь расскажи нам о предварительном показе.
Один sicario, скорее мускулистый, чем мужчина, выходит вперед и жестом обводит комнату. - Большинство из них - люди Риччи. Все они носили ключи или татуировки. Те, кто поддался на это, были допрошены. Те, кто стрелял в нас из своего оружия, погибли.
- Они тебе что-нибудь сказали?
- Он, - уточняет sicario . Он кивает нам за спину на последнего оставшегося итальянца. Судя по оттенкам его кровавого загара, его уже избили до полусмерти. Стул, к которому он привязан, скорее красного цвета, чем деревянного. - У этого нет такого же болевого порога, как у остальных.
Я не спрашиваю разрешения, в основном потому, что мне похуй. Подойдя прямо к нему, я осматриваю его шею. Кто-то воткнул булавку-ключ в центр татуировки с черным топором.
- Это выглядит неприятно, - отмечаю я с мрачной улыбкой. - Он уже начал петь?
- Он сказал, что будет разговаривать только с боссом, - бормочет sicario.
Что ж, тогда пусть начинаются игры.
Присоединившийся ко мне Грейсон срывает кляп со рта итальянца до подбородка. - Имя?
- Винченцо, жалобно отвечает он хриплым от крика голосом.
- Что ж, Винченцо, сегодня твой счастливый день. Ты получаешь двух боссов картеля по цене одного. Сначала гости, Каррера...
Я не могу сказать, серьезно он говорит или придурок. В любом случае, это не имеет значения.
- Нож, приказываю я, протягивая руку. Через несколько секунд в моей ладони оказывается внушительный перочинный нож. - Позволь мне рассказать тебе, как это будет работать, Винченцо ... Вытаскивая лезвие, я наблюдаю, как расширяются его глаза, пока я кружу вокруг него. - В этом мире ничто не дается даром. Мы будем задавать вопросы, а ты будешь на них отвечать. Если твой ответ нам понравится, ты заплатишь за то, что были hijo de tu puta madre кровью . Я касаюсь лезвием его щеки. - Вот сукин сын, для слабоумных. Выпрямляясь, я продолжаю кружить. - Если ты солжешь или разозлишь нас, мы просто перережем тебе горло и покончим с этим. Понял?
Выбор невелик, но он все равно кивает.
- Muy bien. Вопрос номер один. Ты знаешь, кто похитил мою жену и сестру?
Подумай хорошенько, ублюдок.
Он тяжело сглатывает. - Нет, нет, я не знаю его имени.
Я хмурюсь. - Какая жалость. В тот момент, когда я отвожу руку в сторону и целюсь ему в горло, Винченцо начинает реветь, как маленькая сучка. - Нет, per favore! Пожалуйста! Может, я и не знаю его имени, но я могу описать его!
Интересно.
- У тебя тридцать секунд.
В уголках его рта появляются пузырьки красной слюны, из которых вырываются безумные слова. - Американец. Corto.... эээ, как это сказать по-английски? Маленькие? Si, маленькие. С маленькими глазками, как у ratto... Э-э-э, крысы. И он носил черные очки. Всегда ел arachidi.
Гребаный арахис.
Есть только один человек, который подходит под это описание. Один человек, которому удалось проникнуть в мой ближний круг и Грейсона.… Тот же человек, который был на моей гребаной свадьбе.
В этот момент клетка отпирается, и двадцатичетырехчасовое напряжение выплескивается наружу в порыве гнева и ярости. - Спейдер, рычу я сквозь стиснутые зубы. Я бросаю взгляд на Грейсона, который стоит неподвижно, стиснув челюсти.
Я всегда знал, что у предательства много граней. То, чего я никак не ожидал, было организовано человеком, посвятившим себя моему восхождению к славе.
- Ты... Тебе нравится? Итальянец запинается.
И демоны танцуют.
- Да, Винченцо, мне нравится твой ответ. К сожалению, мне больше не нравится смотреть на твою гребаную татуировку, поэтому я избавляюсь от нее. У него едва ли есть шанс осознать, что я говорю, прежде чем я вонзаю кончик своего ножа ему в шею сбоку. Когда трое sicario приближаются, чтобы удержать его на месте, я сдираю с него слой кожи. В конце он одновременно выкрикивает молитвы и проклинает меня ко всем чертям по-итальянски.
Они оба не нужны. Это поверхностная рана, и я был проклят адом задолго до своего рождения.
Закончив, я поворачиваюсь к Грейсону. - Весь твой.
Он не теряет времени даром. - Кто стоит за "Обществом Вильфора" в наши дни?
Итальянец слишком долго колеблется, и Грейсон одним сильным ударом ломает ему нос.
Его мольбы о пощаде смешиваются с искаженными словами. — Он убьет меня, если я расскажу...
- Мы убьем тебя, если ты этого не сделаешь.
Он переводит взгляд с Грейсона на меня и обратно, прежде чем испустить прерывистый вздох смирения. - Il Re Nero. Он называет себя Черным Королем.
- Мне нужно имя, Винченцо, не тешить свое эго.
- Лоренцо Заккария.
- Чеерт, шипит Грейсон. - Внук Томмазо. Все это время он двигался в тени.
Итальянец трясется на стуле. - Пожалуйста, хватит.
Он холодно смотрит на него. - Каррера заранее заявил, как все будет происходить. Мы не меняем правила в середине игры. Его взгляд скользит к ножу в моей руке. - Могу я одолжить его?
- Будь моим гостем, говорю я, передавая его ему.
- Раз уж ты так любишь татуировки, Винченцо, позволь мне сделать тебе еще несколько. Подъезжая ближе, он работает быстро, вырезая букву "С" на одной щеке и "С" на другой. К тому времени, как он отбрасывает нож, его глаза расширены от ярости. - Пусть это будет засчитано, Каррера. Не уверен, сколько еще он протянет.
Мне не нужно много.
Мне нужно одно слово.
Я крадусь вокруг него, как лев, умирающий следит за каждым моим движением. На третьем повороте я кладу руки на подлокотники кресла, мое лицо оказывается в нескольких дюймах от его лица. Когда я говорю, мой тон становится опасно низким — каждое слово произносится со всей ненавистью, которая кипит внутри меня.
- Куда они их отвезли? - спрашиваю я.
Он в отчаянии опускает голову. - Даже если я скажу тебе, они, вероятно, уже мертвы - или молят о смерти. Что они делают с женщинами...
Не ходи туда.
Не думай об этом.
Схватив его за волосы, я откидываю его голову назад. - Тогда я заставлю всех, кто к ним прикоснется, умолять об этом... начиная с тебя.
Его пытали, но он не страдал. По мрачному выражению остекленевших глаз он, наконец, понимает разницу.
- Италия, слабым голосом произносит он.
Италия… Прилив срочности окрашивает мое зрение в черный цвет. Нужно преодолеть такое большое расстояние за такое короткое время.
- На холмах северной Тосканы есть городок. Там их берут и ломают. Я не знаю его названия, но местные жители называют его "Città Fantasma", в честь всех призраков, которые его населяют. Богатые люди платят за то, чтобы делать с ними там все, что они захотят.
Я отпускаю его волосы, позволяя его голове упасть вниз, как у сломанной куклы. Делая шаг назад, я встаю плечом к плечу с Грейсоном, пока слова Винченцо доходят до нас.
Мы точно знаем, куда направимся дальше.
Мы вместе везем их домой.
Закрываю нож и прячу его в карман. - Я закончил. Ты?
