Там, где живет истина (ЛП) - Шеридан Миа

— Я так переживаю за тебя, Лиза. Не хочу, чтобы ты пострадала. Если одно из этих животных причинит тебе боль...

Лиза отстранилась, издав горловой звук, выражающий несогласие.

— Они не животные, Чад. Саймон не животное. Он ребенок. И он очень обижен, сбит с толку...

— Болен.

Лиза отвела взгляд в сторону.

— Возможно.

— Ему нужны лекарства.

— Не могу не согласиться, Чад. Возможно, лекарства необходимы, особенно сейчас. Но есть и еще что-то. Другие причины его поведения. Я могла бы помочь ему, если бы он доверился мне. — Лекарства лучше всего помогают в сочетании с терапией. Они дополняли друг друга.

Чад убрал прядь волос с ее щеки, и его взгляд смягчился, когда мужчина посмотрел ей в глаза.

— Ты слишком сильно сочувствуешь своим пациентам, Лиза. Я понимаю, почему, но... Я не хочу, чтобы это в конечном итоге сделало тебя слепой к тому, на что способны эти люди. Они очень больны.

— Это не пятое отделение, Чад. Я не имею дела с психопатами.

— Нет, но они все равно непредсказуемы.

Она выдохнула, отведя взгляд в сторону. Разве Рид Дэвис не говорил что-то подобное, когда допрашивал ее? Но вопрос Рида был адресован ей. Он намекал на ее собственное поведение...

Рид. Почему одна мысль о нем вызывала электрический трепет в животе?

Движение заставило ее вновь обратить внимание на Чада, и в этот момент его лицо приблизилось к ней, а губы встретились с ее губами. Он обхватил ее голову руками и наклонил, чтобы углубить поцелуй. Когда его язык коснулся ее сомкнутых губ, девушка отпрянула, отстраняясь от него. Его глаза распахнулись, язык частично высунулся изо рта, придав лицу комичное выражение, вызвавшее у нее нервный смешок.

Лиза прикрыла рот рукой, когда мужчина нахмурился.

— Прости, — выдохнула она. — Я... прости. Просто... — Лиза покачала головой. — Чад, мы уже говорили об этом. Ты и я — не лучшая идея. Мне жаль.

Гримаса на его лице сменилась угрюмостью.

— Ты даже не дала нам настоящего шанса.

— Мы коллеги, Чад. Я… я очень тебя уважаю. И не хочу разрушать это, пожалуйста.

Он снова шагнул к ней, поигрывая все той же прядью волос, выбившейся из ее пучка.

— Ты не испортишь. Кто еще знает все твои секреты, Лиза? Кто еще принимает тебя такой, какая ты есть? Со всем, что с тобой случилось?

Ее охватил гнев и стыд. Он использовал то, о чем она рассказала ему, как средство убедить ее встречаться с ним? Лиза уже пожалела, что встретилась с ним несколько раз, когда они только начинали работать вместе, и что доверилась ему как психиатру и другу — не во всех подробностях своей истории, конечно, но достаточно. В самом начале, когда она верила, что они настоящая команда. Она поделилась своим прошлым, думая, что он сможет взглянуть на него с клинической точки зрения, как пыталась сделать она сама с тех пор, как начала изучать психологию, и успокоить ее, чтобы она не чувствовала себя мошенницей, которой не пристало лечить душевнобольных. И у него это получилось... в некотором роде. Чад прописал ей успокаивающее средство, которое она перестала принимать, когда у нее возникли проблемы с концентрацией внимания на своих пациентах. Он сказал ей, что есть и другие, которые она может попробовать — иногда нужно было найти подходящую смесь препаратов, — но она отказалась. Была полна решимости сначала попробовать несколько других способов.

— Я ценю твою поддержку. Ты хороший друг, Чад — Она добавила в свой голос немного стали, выделив слово «друг».

В его взгляде промелькнуло раздражение, но мужчина отступил назад, вздохнув и пригладив волосы.

— Просто береги себя, Лиза. — Чад повернулся, чтобы уйти. — И впредь проводи свои сеансы терапии где-нибудь в более людном месте.

Он ушел, закрыв за собой дверь и Лиза закатила глаза. Ну да, ведь пациенты просто горели желанием поделиться своими самыми сокровенными секретами, сидя посреди кафетерия. С громким вздохом она опустилась на кресло за своим столом. По крайней мере, ее перестало трясти. Но после выброса адреналина, который испытала, когда Саймон набросился на нее, она почувствовала себя опустошенной.

Она была разбита. Боже, она была потрясена до глубины души с тех пор, как открыла дверь на лестницу два дня назад. Мистер Садовски... возможное освобождение ее брата... сеанс с Саймоном...

Лиза скрестила руки, положила их на стол и опустила на них голову, делая глубокие, успокаивающие вдохи. Зазвонил телефон, напугав ее, она схватила его и с придыханием ответила.

— Здравствуйте, доктор Нолан?

Ее желудок подпрыгнул.

— Детектив Дэвис.

Последовала короткая пауза.

— Да, — сказал он, казалось, удивленный. Возможно, тем, что она так легко узнала его голос. И, возможно, она тоже была немного удивлена этим. Почему она не могла выбросить его из головы? Его выражение лица, его смех, его голос... — Надеюсь, я не сильно тебя беспокою, но я только что получил журнал использования ключ-карт. К сожалению, он охватывает только несколько дней, так как информация часто стирается, но у меня возникли некоторые вопросы, на которые... э-эм, — Лиза услышала шелест бумаги, — Майк Хендерсон, предоставивший журнал, не смог ответить.

Лиза выдохнула и улыбнулась.

— Система карт-ключей здесь, мягко говоря, слабовата. По правде говоря, не думаю, чтобы за нее отвечал какой-то один человек. Майк, вообще-то, работает делопроизводителем.

— А, ну тогда понятно.

Лиза улыбнулась.

— Я постараюсь ответить на твои вопросы.

— Отлично. Итак, похоже, что Стивен Садовски покинул больницу около шести тридцати вечера в понедельник. Его можно увидеть на нескольких камерах. Судя по записям, Садовски была выдана ключ-карта в день его приема на работу, и эта карта была использована один раз для доступа на заднюю лестницу, где нет камер, вчера утром.

— О, — выдохнула Лиза, и по ее коже побежали мурашки.

Рид сделал секундную паузу.

— Самое странное, что ключ-карта, которая соответствует видеозаписи его ухода в понедельник вечером, это другая карта, зарегистрированная на Гордона Дрейпера.

— Это бывший директор.

— А, понятно. — Рид сделал паузу. — Есть идеи, почему Стивен Садовски использовал карточку Гордона Дрейпера в дополнение к своей?

— Хм. Ну, как я уже сказала, системе не помешало бы управление. Полагаю, что мистеру Садовски выдали старую карточку бывшего директора и новую, но старая так и не была официально переведена на его имя. Мистер Дрейпер может располагать более подробной информацией на этот счет. Он живет в Гайд-парке. У меня есть его адрес, минутку. — Она отодвинула в сторону несколько бумаг и нашла стикер, на котором записала его адрес, который получила в административном отделе. — Я посылала ему цветы несколько месяцев назад. В его семье произошло несчастье, — сказала она, и в ее голос закралась грусть.

— Очень жаль это слышать, — сказал Рид. — Я запишу его адрес.

Лиза зачитала ему адрес, и Рид снова сделал паузу. Девушка почувствовала тяжесть молчания в телефонной трубке. Она крепче сжала трубку и закрыла глаза, почему-то зная, что на его лице было то самое наполовину обеспокоенное, наполовину задумчивое выражение, которое вызывало у нее желание разгладить морщинку беспокойства между его бровями.

Ты несешь на своих плечах всю тяжесть мира, Рид Дэвис, и что-то заставляет меня думать, что ты счастлив делать это.

— Можешь ли придумать какую-нибудь причину, по которой старый директор мог желать зла мистеру Садовски?

Лиза тихонько рассмеялась.

— Нет. И если пообщаешься с ним лично, думаю, ты поймешь, почему это невозможно.

— Хорошо. — Она услышала улыбку в его голосе. Снова эта тяжелая пауза, что-то весомое между ними, не поддающееся расстоянию. — Как ты? После того, что случилось?

Лиза откинулась на спинку кресла. Она могла бы дать ему стандартный ответ, в котором пыталась убедить всех вокруг, что с ней все в порядке. Но это было не так... и она... доверяла Риду. Удивительно, ведь другой человек, которому она доверяла, только что пытался манипулировать ею с помощью общей правды.