Прикосновение смерти - Т. Л. Мартин

— Можно просто Лу, но да.

— Лу, отлично.

Ключи звякают друг о друга, когда она шарит в ящике.

— Я Клэр, — она достает еще один бронзовый ключ и протягивает его мне. — Вот, пожалуйста. Должен работать лучше, чем предыдущий, но если возникнут проблемы, не стесняйтесь, дайте мне знать.

Я кладу его в карман и улыбаюсь в ответ.

— Спасибо.

— Конечно!

Она смотрит на меня добрыми, широко раскрытыми глазами, горя желанием продолжить разговор, и это мило, на самом деле. Совсем как медсестра в больнице и, кажется, как все остальные в этом городе, пока что. Но у меня пока нет сил поддерживать такой энтузиазм, поэтому я благодарю ее, машу на прощание и направляюсь обратно к входной двери.

Свежий ветерок касается обнаженной кожи моих рук и шеи, когда я выхожу на улицу. Он развевает мои волосы, и я складываю руки на груди, дрожа при ходьбе. Очевидно, что холод Лос-Анджелеса имеет совершенно иное значение, чем холод Канзаса. К этому нужно немного привыкнуть.

Сейчас первая неделя января, но деревья и магазины все еще украшены красными, зелеными и желтыми рождественскими гирляндами. Мимо меня протискивается женщина со своей маленькой дочерью, бормоча что-то о том, что в следующий раз нужно захватить с собой шарф, а привлекательная пара держится за руки, ожидая перехода улицы. В глазах этих людей нет ничего печального, ничего, кроме признаков удовлетворенности, и это вызывает легкую улыбку на моих губах. Может быть, это глупо, но я представляю молодую бабушку, гуляющую под разноцветными огнями с таким же выражением на юном лице. Может быть, держащую маму за маленькую ручку, когда они гуляют по району.

Вытащив открытку, я замечаю библиотеку справа от себя и по наитию решаю зайти внутрь. Это самое долгое время, которое я провела без телефона, благодаря озеру Таттл-Крик. Я думаю, мне следует хотя бы проверить свою электронную почту на случай, если у риэлтора есть новости о доме бабушки.

Регистрация на стойке занимает некоторое время, но затем я нахожу свободный компьютер в углу и захожу в свою учетную запись Gmail.

Два непрочитанных электронных письма: одно от риэлтора и одно от Бобби.

Я начинаю с риэлтора, вопреки всему надеясь, что есть хорошие новости, даже если прошла всего неделя с тех пор, как я внесла квартиру в список. Это короткое электронное письмо, информирующее меня, что он просто отправляет обновление и пока не было никаких обращений. Я стону. Чем скорее я покончу с этим, тем скорее смогу оставить все это позади и попытаться двигаться вперед. Я набираю быстрый ответ, чтобы сообщить ему, что у меня нет мобильного телефона, но со мной можно связаться в отеле «Ashwick Inn» или по электронной почте.

Я знаю, что могла бы купить новый телефон, но пока не хочу. Мне вроде как нравится быть отключённой прямо сейчас. На Джейми это никак не повлияет. Нам было девять лет, когда мы познакомились по программе «Друзья по переписке» в наших отдельных государственных школах — моей в Лос — Анджелесе, ее в Сими-Вэлли, — и общение с помощью старых добрых писем стало традицией, которой мы с гордостью придерживаемся с тех пор.

Я возвращаю свое внимание к компьютеру и открываю электронную почту Бобби.

Детка, я понимаю, хорошо? Но ты не обязана игнорировать мои звонки и сообщения. Просто я хочу убедиться, что с тобой все в порядке, узнать, где ты оказалась. Послушай, я знаю, это было тяжело, но тебе не обязательно справляться с этим дерьмом в одиночку. Ты знаешь, что всегда можешь вернуться ко мне. Я знаю, как позаботиться о тебе. Давай, просто позвони мне.

Я глубоко вздыхаю. Он редко называет меня ‘деткой’ при личной встрече, с тех пор как мы расстались, но ему нравится использовать это прозвище в текстовых сообщениях и электронных письмах. Прошло всего четыре дня с тех пор, как я уехала. Сколько раз он пытался позвонить и написать мне?

Конечно, мне потребовался всего один день, чтобы съехать в озеро и практически погибнуть, но он этого не знает.

Может быть, мне не стоит быть с ним такой строгой. В конце концов, он и Джейми — единственные люди, которые остались, наблюдая за мной сейчас. Однако есть что-то, что проникает мне под кожу в том, как он это делает, как будто я не могу быть одна. И, я знаю, как позаботиться о тебе, на самом деле? Да, Бобби, долгое время ты действительно знал, как заботиться обо мне. Но за эти последние пару лет… Я думаю, мы оба знаем, что на самом деле означает эта фраза: я знаю, как позаботиться о себе.

Я сажусь прямо и расправляю плечи, как будто мне нужно что-то доказать. Я не знаю, откуда это берется, но слова просто всплывают в моем мозгу, скатываются по руке и выходят из пальцев, пока на экране передо мной не появляется невероятная куча дерьма.

Бобби,

У меня все хорошо. Я нашла идеальный город в Канзасе, чтобы проветрить голову. Думаю, я собираюсь немного здесь обосноваться, освоиться. Найду работу. Спасибо за твою заботу, но я прекрасно справляюсь сама. Не жди меня.

Лу

Я нажимаю отправить с самодовольной улыбкой на лице, но она исчезает к тому времени, как я выхожу из библиотеки и возвращаюсь на свежий зимний воздух. Я не преуспеваю сама по себе, если только не считать того, что я великий лжец.

Клэр все еще стоит за стойкой регистрации, когда я возвращаюсь в гостиницу, и она улыбается и машет рукой, когда замечает меня.

— Мисс Адэр! — зовет она, как будто мы не видели друг друга всего двадцать минут назад.

— Просто Лу, — напоминаю я ей.

— Ладно, извини. Как прошла твоя прогулка?

Я нахожусь где-то посередине между правдой и ложью, когда отвечаю:

— Было приятно, спасибо.

— Великолепно зимой, правда? Это мое любимое время года.

Я киваю в знак согласия, удивленная тем, что у нас есть что-то общее.

— Праздничное настроение, зимние фестивали, семейные узы — это так волшебно, так много надежды и любви.

Она мечтательно смотрит в окно, голубые глаза сверкают, и внезапно мы снова на разных волнах.

— Что-то вроде этого, да, — отвечаю я, забавляясь ее розовым и пушистым взглядом на вещи, похожим на сахарную вату, и начинаю поворачиваться к