Папа по контракту, или Дракона нет, но вы держитесь! - Селина Катрин

Мальчишка судорожно вздрагивал всем телом, всхлипывая прямо мне в подмышку. И сквозь эти всхлипы пробивались обрывки слов: «пожалуйста, не уходи», «не бросай нас». Только когда Теон немного успокоился, я позволил себе отстраниться. Присел на корточки, чтобы заглянуть прямо в его заплаканные глаза.

– Теон, твои родители любили тебя, – сказал я мягко, но твёрдо. – Именно поэтому они ушли в день прорыва, чтобы защищать тебя и других от Мёртвых Душ. Они сделали это ради тебя, а не потому, что хотели бросить. Ты понимаешь?

Мальчишка чуть заметно кивнул, вытирая ладонью покрасневшие глаза, но во взгляде всё ещё читалась растерянность. Кажется, этом об этом с ним никто не говорил. На маленьком лбу прорезались морщины.

– Но тётка сказала, что они глупые неудачники, которые не смогли постоять за себя… Умные сирены спрятались за куполом отвода глаз и выжили, – пробормотал Теон, стискивая ладони в кулаки.

Замечательная тётка. Как же всё-таки хорошо, что Киора усыновила мальчишку.

– Они сражались за то, чтобы ты жил, Теон. – Я наклонился ближе, чтобы он слышал каждое слово. – Они – герои. И ты должен ими гордиться. Они сделали то, что было правильно для той ситуации. Так же, как я сделал то, что посчитал правильным вчера на ниотамори.

Мальчишка сдвинул брови, вопросительно посмотрел на меня.

– Я пришёл и забрал Киору из драконьих лап, потому что считаю, что весь этот ритуал нацелен… – я запнулся. Ну как объяснить ему так, чтобы понял? Чтобы не звучало слишком сложно или глупо? – … не на религию и молитву богам, а на унижение жертвы. Это неуважение, замаскированное под традицию. И Киора была благодарна за то, что я вмешался.

– Правда?

– Правда.

Несколько минут мы сидели в тишине, пока Теон переваривал всё, что услышал. Я уже было решил, что разговор окончен, как он вдруг потрясённо выдохнул:

– Выходит, я поступил ужасно… Я поставил себя выше тебя, и своей магией я чуть не сделал плохо маме! – Он посмотрел на меня огромными печальными глазами. – Я никогда больше не должен пользоваться магией!

Я прямо-таки ощутил, как с этими словами мигрень разрослась вдвое. Ну почему дети такие сложные? И вообще, где их воспитатель?! Ах да, я за него…

– Стоп, Теон. Это не так. – Я поднял ладони, пытаясь остановить поток его самобичевания. – Да, ты ошибся. Да, ты применил магию неправильно. Но ты понял это, и это главное…

– Нет, это ты меня послушай! – Запальчиво перебил подросток. – Я ошибся, в том-то и дело! Если бы ты не преодолел моё внушение, то всё закончилось бы плохо… У меня очень сильный дар, и ты первый из людей, кто смог сопротивляться голосу. Я вообще поражён, что это произошло! Я думал, что вырос и могу контролировать свою магию, но оказывается, она всё ещё такая же дикая, как в четыре года, когда я заставил всех вокруг играть со мной! – Голос Теона дрогнул, а тонкие плечи заметно затряслись. – Я думал, я стал лучше… сильнее… А всё, что я сделал, – это поставил тебя под удар! И маму Киору!!! Нет, я больше никогда-никогда не буду использовать магию!

Мальчишку колотило. Определённо тут требовался другой подход.

– Знаешь, Теон, когда я был маленьким, отец проделывал со мной одну странную штуку. – Я сел прямо на пол напротив парнишки, чтобы видеть его лицо. – Каждую неделю он спрашивал меня: «Ну что, сын, в чём ты накосячил на этот раз?» И, представляешь, если я говорил, что ни в чём, он даже расстраивался. Серьёзно, обижался, что я ничего не испортил.

– Что? – Теон моргнул, и даже перестал дрожать, так он изумился моим словам. – Почему?

– Потому что для него это значило, что я даже не пытался, – улыбнулся я, вспоминая отца. – А вот если я приходил и говорил: «Пап, я испортил тест по математике» или «Я завалил самокат в грязь», он радовался. Да-да, радовался, как будто я хорошую оценку получил! Хлопал по плечу и говорил: «Отлично, сын! Вот это здорово! Теперь ты знаешь, что этого делать не надо». Или, бывало, наоборот: я влетал в дом и орал: «Пап, я так облажался, ты не представляешь!» И он только смеялся: «Дай пять! Молодец!»

– Это же… странно, – Теон озадаченно нахмурился, но я видел, как интерес побеждает его сомнения. – Ты же мог сделать лучше. Разве твой отец не хотел, чтобы ты был идеальным?

– Ха, идеальным, говоришь? – Я хмыкнул и потер подбородок. – Не бывает идеальных людей… и других существ. Чтобы научиться делать что-то без ошибок, надо много-много раз ошибиться. Знаешь, что я понял спустя годы? Отец учил меня относиться к неудачам иначе. Он менял моё восприятие. Неудача для него не была результатом. Это было следствием того, что я пробовал что-то новое. А если я не терпел неудач, значит, я даже не пытался.

– Значит, он хотел, чтобы ты ошибался? – Теон задумчиво склонил голову. Бирюзовые волосы прикрыли часть лица, но я видел, как он пытается осмыслить сказанное.

– Хотел, чтобы я рос и развивался, – поправил я. – А развитие – это всегда про попытки, ошибки, иногда даже боль. И то, что у тебя вчера не получилось контролировать магию, – это не конец света, Теон. Это твой первый шаг к тому, чтобы научиться. Вот если ты перестанешь использовать магию, то ты меня разочаруешь. Но если будешь – я верю, что в какой-то момент у тебя будет получаться это делать правильно, дозированно и своевременно.

Теон молчал, но я заметил, как его плечи чуть расслабились.

– Значит, мне можно… попробовать ещё раз? – тихо спросил он.

– Не можно, а нужно! – я взъерошил его волосы, заставив его смутиться и фыркнуть. – Для этого ты и тренируешься. Чтобы ошибаться и делать лучше. Вот увидишь, однажды ты ещё своих сирен воспитывать будешь.

– Ой, не, дети это фу-у-у! Ещё с девочками целоваться придётся, – Теон скривился, протестующе мотнул головой и вышел прочь, а я лишь рассмеялся, глядя вслед парню. Всё-таки из всех детей он самый маленький. Ума не могу приложить, как я этого не замечал раньше?

Глава 23. Голубое письмо

Иван

О том, что Киора не хочет объявлять о наших отношениях детям, я понял ещё в тот момент, когда она любезно подбросила меня до балкона моих комнат,