Спасите, мой рыцарь! - Александра Питкевич
– Тогда, думаю, все пройдет в довольно непринужденной обстановке.
Барон ничего на это не ответил. Кажется, он снова просчитывал, в какие траты это ему встанет. А затем, словно вспомнив какую-то мелочь, добавил.
– Ах да, бароны прибудут не только на совет. Дочь моего соседа, барона Детири, через несколько дней выходит замуж за Крамета.
А вот это уже была новость. Я едва сдержался, чтобы не сесть прямее. Бароны имели право решать вопросы о брачных союзах без вмешательства короны. Для этого было довольно согласия герцога. О том, что здесь намечается такое важное событие, как объединение двух семей, я не слышал.
– И как же они собираются проводить церемонию без присутствия сюзерена? – поинтересовался как можно безразличнее. Крамет. Он вызывал много вопросов, но его власть, кажется, не распространялась так далеко, чтобы стоять во главе заговора. Но имея в зятьях Детири… это выглядело куда как подозрительно. Особенно с учетом подобной спешки.
– Так они вроде бы сговорились уже давно. Ждали решения невесты. Детири очень уж много свободы дает своей дочери, – последние слова прозвучали с нотками высокомерного презрения, словно такое поведение казалось хозяину замка порицаемым.
– И где пройдут торжества?
– В землях Детири, как водится. Как раз после совета, всем составом можем и двинуться на праздник.
– Нужно будет приготовить подарок молодым, – кивнул я, поднимаясь. Нужно было ускориться. Пока бароны будут добираться, пока Крамет будет отсутствовать в собственном доме… – Благодарю за ужин.
Попрощавшись, я как можно быстрее вернулся в ставку. Нужно было отправить голубей. Такой шанс мог больше не представиться.
– Ты какой-то встревоженный, – заметил Хага, наливая себе вино из моего кувшина, не стесняясь без посторонних.
– Крамет женится на дочери Детири. И мы об этом не знали.
– Я видел, как улетели голуби. Этот вопрос ты почти решил, так что не нужно меня убеждать, что все дело именно в этом. Что-то происходит с тобой.
– Ты наговариваешь, – отмахнулся я. Но друг был прав: третий день я чувствовал себя так, словно забыл о чем-то важном, о чем-то, что всегда должно быть рядом.
– Не думаю, Энор. Мы не первый день знакомы. Я молчал, но больше это невозможно игнорировать. Солдаты начинают шептаться. Ты так загонял их утром на разминке, что даже капитаны ворчали. А ты, стоит напомнить, лично занимался построением лет пять назад, не меньше.
– Просто все расслабились.
– Нет, друг. Отряды строятся, как никогда, быстро. У нас нет новичков, и все знают команды труб и барабанов. Ни одной заминки, ряды ровные, словно пики. А ты все недоволен. Прислушайся к себе, лорд. Пока нас не накрыло какой бедой с этой стороны.
Хага одним глотком опустошил содержимое кружки и, кивнув, вышел из моей палатки, оставив наедине с невеселыми мыслями.
Я прокручивал в голове варианты, один за другим, но мысли, не подчиняясь воле, почему-то перескакивали на светловолосую девушку, что так неожиданно исчезла из моих объятий поутру.
– Соран, – словно пробуя имя на вкус, произнес я вслух. И как по волшебству тело расслабилось. Я и не замечал, как скручивало мышцы до этого, словно я целый день провел на плацу с оружием. – Соран.
Вместе со спокойствием пришел и сон. Дни были тревожными, и, кажется, впервые с прибытия на Север я смог уснуть без сновидений.
**
Сон оказался каким-то тревожным. Я чувствовал себя так, словно лежу не под тонким покрывалом, которого мне хватало в любую погоду, а под каменной плитой. Дышать получалось с трудом, а перед глазами все время крутился какой-то черный туман.
Проснулся я от ощущения, как скручивает тело. Мышцы разрывало от напряжения, из горла вырывался какой-то хрип, когда тело выгнулось дугой. Пальцы вцепились в тюфяк, разрывая крепкую ткань, впиваясь в солому. И я все еще не видел ничего, кроме дыма перед глазами. Но и он менялся. Из черного он медленно, словно напитываясь чьей-то кровью, становился красным. Багровый, темный и насыщенный цвет расходился в стороны, окутывая меня пеленой, словно проникая в тело, отравляя его ядом. Громко, оглушительно заскрипели кости. Мои кости. Тело выкручивало так, словно оно готово было вот-вот переломиться наполовину.
– Энор! Энор! Прекрати! – голос доносился издалека, откуда-то из-за пелены тумана, но в нем было что-то знакомое. Что-то, что позволяло вернуть себе контроль над телом.
Вдохнув сквозь сжатые зубы, я с трудом прогнал волну напряжения через собственное тело, вынося ощущения за грань возможных. И это почувствовалось. Тело резко расслабилось, упало на подушки, и зрение прояснилось. Я понял, что туман – мой! Мое творение!
Мне потребовались все силы, чтобы спуститься с постели, упасть на колени и глубоко, наконец, вдохнуть полной грудью.
– Стоп.
Тихо, едва слышно прозвучало в темноте, подсвеченной одним, едва горящим светильником и багровым сиянием. Потребовалось еще несколько мгновений, чтобы справиться с окружающим, и туман схлынул. Резкой волной втянулся куда-то за мою спину, словно никогда его и не было.
Полог палатки тут же распахнулся, впуская встревоженного, бледного Хагу. В лагере царила суета и крики, разносился гонг тревоги, я же только и мог, что поднять голову, посмотрев на своего командира. Все также стоя на коленях у разодранной постели.
– Все живы?
– Вроде бы. Твоя стража среагировала быстрее всех. Задело только двоих, но, кажется, не насмерть.
Хага, убедившись, что я больше не опасен, подошел ближе, подавая руку. Я протянул свою, но тут же отдернул: на пальцах, словно короткие клинки сверкали чернотой когти.
– Энор, – Хага, успев заметить перемену, опустился рядом, не делая попытки больше мне помочь. – Я знаю тебя уже почти вечность. Что за мрак тут только что произошел, и что сейчас творится с тобой? Такого я не видел даже во время компании на дальнем западе, когда тебя едва не убили.
– У меня пока нет ответа, друг. Я думал, что эта сила мне не доступна, – медленно, опираясь на руки, на постель, я все же поднялся на ноги. Тело дрожало от холода и усталости. Кожа была липкой от испарины, но разум оставался удивительно ясным. И в нем, словно спасительная звезда в темноте, вдруг вспыхнуло:
– Соран.
– Та девушка? Что с ней? И при чем тут она? У нас и без того теперь сложностей хоть отбавляй…
– Соран, – повторил я, медленно садясь на разодранную постель. Подняв взгляд на друга и подчиненного, я, кривясь, произнес. – Кажется, у меня проснулся Зов.
– Ты про то
