Система: Искупление - Сия Тони
– Что тебе сказал Максимус?
Неверие, разочарование и безысходность сменяли друг друга на ее лице, заставляя медлить с ответом.
– Да какая разница, что он сказал? – Она развела руками, высвобождаясь.
– Они на нашей стороне, – коснувшись ее предплечья, сказала я. – Они помогут остановить эксперимент раз и навсегда.
Мои слова заставили Таллид раскатисто засмеяться.
Я взглянула на ее сопровождающего, вопросительно подняв брови. Теряя контроль над ситуацией, я ждала его поддержки, надеялась, что он вразумит подопечную. Но на это, судя по его поднятым ладоням, можно было не рассчитывать.
Пришлось чуть повысить голос:
– Дорогая, я понимаю тебя, как никто другой. Понимаю твои чувства, страхи, переживания…
Таллид подняла на меня взгляд, мгновенно овладев своими эмоциями.
– Ати, холостяки проекта – верумианцы. И у них нет ни одной весомой причины останавливать эксперимент. Если же есть, Верум претерпит разрушительные изменения, в которых на самом деле ни один из них не заинтересован. Это во-первых, а во-вторых, мы с тобой, да и все остальные участницы, – пустышки. Нас используют в грязной игре, а мы только и рады вестись в обмен на что? Сытую жизнь? У нас нет дома, достоинства или базового чувства самосохранения? – Она резко подняла руку, когда я открыла рот, чтобы прервать ее. – В-третьих, как я уже говорила, ничего не оправдывает предстоящей нам участи. И я лучше сотру себе память и вернусь к прошлой жизни, которая теперь мне видится более честной и свободной, нежели… – Она тяжело сглотнула. – Все это было ошибкой.
– Таллид, я думала, ты поддержишь…
Не успела я договорить, как она встала, снова перебив меня:
– Мы должны уйти, пока еще не поздно.
– Стой, – спохватилась я, когда она отвернулась, чтобы направиться к выходу. – Таллид, стой, – попросила я, схватив ее за руку. – Кто кроме нас заступится за Землю? Ты верно подметила: здесь всем плевать, и только нам – нет. Мы сможем все изменить или хотя бы попытаться, – тараторила я, сопротивляясь решительности ее настроя. – Если мы потерпим неудачу, в любой момент сможем вернуться домой, а если преуспеем – спасем миллионы жизней!
Таллид расправила плечи и окинула меня оценивающим взглядом.
– Ати… ты веришь в то, что говоришь, – тихо произнесла она.
– Конечно, – кивая, подтвердила я, снова коснувшись ее плеча.
Она всхлипнула и расплакалась, рухнув в мои объятия. Словно маленькая испуганная девочка, она сжимала меня дрожащими руками. Я понимала ее боль. Чувствовала ее прямо сейчас, как и в любое другое время… Я запирала свои тревоги где-то глубоко внутри, и теперь мне не стоило поддаваться страху Таллид, ее разрушительному отчаянию и разочарованию. Поглаживая ее по спине и прижимая к себе, я успокаивала не только ее, но и себя. Каждое ее слово больно било в самое уязвимое место, пробуждая естественное желание сбежать… Бросить все и забыться…
– Ати… – Таллид подняла на меня заплаканный взгляд. – Я не смогу убедить себя… не смогу заставить себя верить…
– Таллид, вы ведь любите друг друга. Разве нет? – спросила я, поджав губы от нахлынувшего разочарования.
– Любовь условна… – заливаясь слезами, прошептала она. – Ати, любовь условна…
Лир подхватил меня под руку, помогая удержаться на ногах.
– Не могу поверить, – произнесла я, задыхаясь. – Не могу поверить… я думала, думала…
Несмотря на все, Таллид решила покинуть проект, отказавшись от участия в дальнейших мероприятиях. Что бы я ей ни говорила, она оставалась непреклонна.
Я захлебывалась слезами, снова проживая состояние, от которого с таким упорством бежала все это время.
Может, стоило все ей рассказать, как только я узнала об эксперименте?
Может, узнав о желании Максимуса оставить правду в секрете от нее, я должна была убедить его в важности этого разговора?
Или же мне вообще не нужно было уговаривать ее остаться?
Может, мне не стоило рассказывать ей о своих планах? Не следовало подливать масла в огонь ее переживаний…
Я прикрыла глаза и прильнула спиной к Лиру.
– Не думала, что она уйдет… – призналась я.
– Пойдем, приведем тебя в порядок, – без привычного веселья в голосе предложил он. – Вся заплаканная. Посмотри на себя. На кого ты похожа? – уже более игриво добавил он.
Я повернулась, уловив его взгляд.
– Лир, неужели я ошибаюсь, а она права?
– Сложно судить, не зная всех правил игры. Как бы сопровождающие ни старались все для вас узнать, мы всего лишь мутанты. С нами не считаются, нам не доверяют. Поэтому мы тоже не знаем, в чем истинная цель проекта. Но мы уже это обсуждали, – напомнил он, подставив мне предплечье.
Взявшись за него, я тяжело вздохнула.
– Ты прав.
И какой бы ни оказалась цель проекта, я должна буду это принять и преодолеть во имя нашего будущего. Пусть унижают, пусть смеются, пусть делают что угодно. Я выдержу и продолжу свой путь. Подарю своему мужчине возможность стать советником Системы, а затем мы прекратим эксперимент.
Объявив девочкам, что Таллид покинула проект, я проронила последнюю слезу и пообещала себе впредь быть сильней. Не злиться. На себя за то, что не смогла убедить ее остаться, на Таллид за то, что она сдалась и убежала, словно последняя трусиха, на Максимуса за то, что он не смог убедить ее выбрать его…
Я чувствовала себя преданной предательницей, которая была не в состоянии справиться хоть с чем-то. Все валилось из рук, ускользало и пряталось. Приходилось двигаться на ощупь в темной комнате без окон и дверей.
Несмотря на мое желание обуздать переживания, пальцы дрожали, а сердце билось быстрее обычного. Стараясь сидеть прямо, я надеялась, что корсет платья перестанет душить. Но все было не так. Туфли казались неудобными, шлейф платья путался в ногах из-за чрезмерной длины, украшения были слишком тяжелыми.
Подставляя лицо визажисту, я преодолевала подступающие к горлу пугающие позывы.
Меня бросило сначала в жар, а затем в холод.
Я судорожно сглотнула, пытаясь подавить подступающую к горлу тошноту, но это только спровоцировало головокружение.
Пальцы непроизвольно сжались на подлокотниках кресла, ногти впились в мягкую обивку.
– Минутку, – все же произнесла я, отшатнувшись.
Андроид тут же отступила, а уже через мгновение протянула мне стакан воды.
Я хотела… хотела взять его… но дикая волна панического ужаса накрыла с головой. Переживания, тревоги, опасения навалились разом, испытывая выносливость моего сознания на прочность. Я забыла, как дышать, а мое сердце будто остановилось. Губы онемели, перед глазами заплясали черные пятна…
– Атанасия, ты в порядке? – услышала я знакомый голос, полный неподдельного беспокойства. Это был Лир. –
