Папа по контракту, или Дракона нет, но вы держитесь! - Селина Катрин
«Ты не должен туда идти».
Ах вот как, оказывается, действует внушение сирен.
Я почувствовал, как что-то цепляется за мои мысли, словно пытаясь замедлить их. Ну, Теон… Мы ещё поговорим на эту тему. Каждое движение давалось с усилием, будто меня затягивало в густую трясину.
«Остановись».
Я попытался шагнуть – непонятно куда, – лишь бы только не стоять статуей и скинуть оцепенение. Затошнило сильнее.
«Киора справится сама. Она драконица, а ты человек. Ты не должен вмешиваться. Тебя там убьют. Это только её дело…»
Тошнота подобралась к самому горлу. Давление не отпускало. Но у меня был опыт в прошлом мире, где я боролся за жизнь. Врачи не верили, что я выкарабкаюсь, но я смог. И сейчас смогу.
Я обязан.
Превозмогая адское сопротивление, я моргнул. Затем с усилием тряхнул головой, прогоняя треклятый голос.
– Теон, хватит! – рявкнул со всех сил, какие смог собрать в организме. – Это и моё дело тоже.
Мутная картинка тут же развеялась, звуки стали чётче, вата ушла из сознания, хотя двигаться всё ещё было тяжело. Как сквозь запотевшее стекло начали проступать силуэты детей – испуганные мордашки, переглядывающиеся друг с другом, и очень, очень бледный Теон с бисеринами пота на лбу и шее. Его обычно чёрные с синими прядями волосы сейчас блестели в лучах заходящего солнца ослепительно-ярким сапфировым цветом, местами переходя в насыщенную светлую бирюзу. Очевидно, сирена выложился на полную.
– Я тебя не наказываю сейчас, потому что у меня нет на это времени, – сказал, не скрывая злости. – Но ты меня очень разочаровал. Идёмте.
Я развернулся и пошёл прочь, искренне надеясь, что ребята последуют за мной. К счастью, последовали. Понятия не имею, как бы выкручивался, если бы они не поплелись к замку.
* * *
Киора
Киора вытерла последние капли воды с плеч, влажные пряди тут же прилипли к коже. Она отказалась от помощи – помыться самой было хотя бы маленьким актом сохранения собственного достоинства. Но дальше всё происходило по установленному обычаю, который претил каждой клетке её тела.
Прилетевшие в замок драконицы, шушукаясь между собой, окружили её и принялись готовить к торжественному подношению. Мио начала наносить на кожу тёплое масло с лёгким запахом хризантем. Пальцы двигались медленно, растирая жидкость до тех пор, пока кожа на бёдрах и животе не стала шелковистой и блестящей. Киора с трудом сдержалась, чтобы не вздрогнуть – это было слишком интимно, слишком унизительно.
Теперь она до конца жизни будет ненавидеть хризантемы.
Некстати вспомнилось, как Ивэнь однажды после случайной встречи в душе растирал её ноги – почему-то тогда Киора не считала это унижением, а сейчас – да. Ещё каким.
Густые чёрные волосы леди Морской Лотос уложили в сложную причёску с пробором посередине и заплели так, чтобы не мешали лежать на столе.
Киора дошла от личных комнат до зала босиком и абсолютно обнажённая. Ещё один крошечный ритуал. Какая-то часть леди Морской Лотос цинично усмехнулась, подумав, что вот тут Таями-сан сильно просчиталась: в её замке нет слуг мужского пола и никто не станет глазеть на свою леди в непристойном виде.
Кхантоке в центральном зале застелили белоснежной шёлковой тканью. Обычно драконы ели на небольших прямоугольных циновках, но эта ткань была обязательным элементом – символом сакральности момента и чистоты, отделяющим подношение от грубой деревянной столешницы и «всего мирского». Ведь боги не прикасаются ни к чему земному. По периметру стола девушки разложили палочки из слоновьей кости – тоже белые, под стать торжеству.
– Ложитесь, крылатая госпожа, – сказала Мелисария приторно-медовым голосом.
Пока четыре остальных драконицы действительно помогали Киоре со сборами, эта стояла в стороне, слегка склонив голову и пряча змеиную улыбку. Она совершенно точно была ставленницей Таями-сан.
Киора поравнялась с драконицей из мелкого рода Песчаной Бури и окинула её таким презрительным взором, на который только была способна в сложившейся ситуации.
– Не забывайтесь, Мелисария Песчаная Буря. Это мой замок и моё торжество. Не указывайте, что я должна делать.
– Вы не так поняли, госпожа, я только предложила вам лечь… – тут же залебезила Мелисария.
Как же.
А то Киора не заметила, как у этой драконицы заблестели злорадством глаза, стоило ей выйти из душа. Мио, Асуко, Ая на протяжении всей подготовки отличались равнодушием, а помощница Олсандера бросала на Киору скорее сочувственные взгляды. Жаль, но леди Морской Лотос так и не спросила, как зовут девушку.
Все замерли, глядя на будущую ниотамори. Она продолжала стоять, чего-то ожидая. Свидетельницы таинства обеспокоенно переглянулись, так как не поняли причины заминки.
– Если госпожа испытывает страх за мебель, то не переживайте. Стол выдержит ваш вес. Он явно сколочен опытным плотником, – с приторной улыбкой сообщила Мелисария. И добавила с плохо скрытой насмешкой:
– Мы никому не расскажем, что вы боялись.
Киора скрипнула зубами от досады, но, к счастью, в этот момент боковые бумажные двери раздвинулись и в зал вошли три девушки с музыкальными инструментами. Они поклонились в пол и, не поднимая взглядов, стайкой отошли в дальний угол зала. Киора мысленно облегчённо перевела дыхание: хорошо, что преданная кухарка поняла её с полуслова и мигом побежала в деревню за мастерицами мелодий. С Таями-сан сталось бы прислать собственных музыкантов из дешёвого человеческого питейного заведения, которые опошлят весь ритуал настолько, насколько вообще возможно.
Судя по тому, как скривилась Мелисария, именно так всё и было задумано.
– Я ничего не боюсь. – Леди Морской Лотос гордо вскинула подбородок. – Я ждала мастериц мелодий. Теперь можно начинать.
С этими словами она не без изящества легла на белоснежную ткань на кхантоке. Холод шёлка обжёг кожу и заставил оба сердца стучать чаще. На какое-то время Киора закрыла глаза, чтобы не видеть, как драконицы делают из её тела подношение.
Свидетельницы таинства принялись закрывать самые интимные места бамбуковыми листочками. Только вот те были почти прозрачными, их структура напоминала тончайший папирус, и от этого иллюзия прикрытости казалась ещё более унизительной. Поверх бамбуковых листьев выкладывали еду. Тонкие ломтики рыбы, полоски морских водорослей, крошечные цветки сакуры и кусочки фруктов. Они ложились холодными пластинами, усиливая чувство отвращения.
Киора лежала, ощущая себя бесконечно уязвимой. Каждый листок ложился на её кожу с лёгким шорохом. Поверх него – еда. Это не молитва и не подношение богам, которые давно не смотрят в сторону смертных, а будущая сцена для насмешек и лицемерия. Леди Морской Лотос хотела, чтобы всё это закончилось как можно быстрее, но время тянулось мучительно долго, словно издеваясь над ней.
– О,
