Гончарное дело попаданки или Кирпич на вашу голову - Дара Хаард
Правда, Хорт оставил своего Пая. Тоже ничего хорошего. Наглый воин лез везде — в карьер, на завод, устанавливал свои порядки в деревне, не пропуская и не выпуская никого. Пришлось ехать показывать колючку в истинном гневе. Что интересно — когда я человек, мы могли разговаривать, когда я дракон — мы сливались, и я — это я общая. Вот такой вот конец сказки.
Прошло несколько месяцев.
Стало потише. Драконы всё так же жили на границах, говорят, что чем ближе ко мне, тем лучше они начинают чувствовать своего дракона. У одной женщины родился младенец — и сразу обернулся земляным драконёнком. Радости не было предела, как и ужаса. Как растить драконёнка, современные мамаши не знали.
Имара всё так же заведует домом, уезжать с Хортом она отказалась. Прислуги у нас прибавилось. Полностью переехала жить к нам госпожа Офди, взяв на себя обучение Мирии. Только Тревор ходил злой и требовал своего наставника. Предлагала других — он не соглашался и ждал Хорта.
Я тоже ждала Хорта… чтобы залепить ему пощёчину или откусить хвост. Мы с колючкой всё время об этом спорим. Как он мог, после всех его слов о любви, бросить меня одну?
Неделю я лепила новых защитников — злость на мужа добавляла мне сил. Скоро весь посёлок и поместье были окружены моими големами. Делать их пришлось возле карьера — таскать столько глины в мои мастерские было лишним.
Тем более големов я делала не теми мелкими истуканчиками, а высокими, с человеческий рост. Мои деревенские уже ничему не удивлялись. Ну големы. И что? Есть не просят — и хорошо.
Почти все дома в деревне заняты, новые я строить не собиралась. Большее число жителей мой клочок земли не прокормит. А желающих — море.
Тут Пай с его воинами был кстати. Отгонял настырных. Не удивлюсь, если он посылает отчёты Хорту. Гордость не позволяла мне спрашивать о герцоге. Я молча сжимала зубы и ждала своего часа.
В тот знаменательный день, когда он вернулся, я как раз создала первую ванну. Всё же посуда с иллюзиями — весьма специфична. Несколько сервизов уже уехали в столицу, но закупщик ничего не обещал. Простую посуду с охлаждением и согревающим эффектами он взял по хорошей цене, а вот с иллюзиями — взял на реализацию. Что же, идеи бывают разными: продаваемыми и нет, провалится идея — придумаю другую.
Ванну я не стала делать длинной, как у нас. Скорее, это даже не ванна, а керамическая бочка. Внутри — удобный стульчик, на котором сидишь, откинувшись на широкий борт, с желобками для воды. Может, кому-то голову слуги моют — очень удобно.
Так вот, тут уже иллюзия получилась весьма к месту, как и не дающая стыть воде магия. Иллюзию приходилось писать из рун, используя их как алфавит. Оказывается, так тоже можно. Вот на первой ванне я написала иллюзию пальм, которые вырастают из стен ванны. Вода образовалась в морскую волну, которая пеной билась о золотистый песочек. Сидишь себе по грудь в тёплой водичке, смотришь на пальмы — отдыхаешь не только телом, но и душой.
Пришлось на заводе отгораживать себе участок, ставить просто огромный гончарный круг и звать на помощь мастеров. Одной мне эту бандуру тяжко крутить и вытягивать.
Когда позвала смотреть, что получилось из магии, собрался весь завод. Заворожённо смотрели на шевелящиеся листья пальмы, глазели на прибережные камешки. А я решила, что вторая ванна пойдёт в личное пользование. Такой успокоитель нужен и мне.
Судя по ошарашенным лицам, задумка простым людям понравилась. Теперь нужно просушить, пожарить, залить глазурью, нарисовать узоры по боку и опять прожарить.
Пока предавалась мечтаниям, прибежал деревенский мальчишка:
— Госпожа, меня Саврус послал сказать — там это, муж ваш приехал!
— А? — я тут же включила тепло.
Когда я работала, старалась, чтобы ничто не мешало сосредоточиться на изделии. Потому прозевала такой эпохальный момент, как приезд моего блудного мужа. Вот как так?!
Оглядела себя. Взгрустнула. Не получится встретить муженька в сверкающих одеждах. Я похожа на одну из рабочих завода: кожаный фартук, руки в глине, на голове косынка, уверена, что и на лице куски глины висят — я когда работаю, могу так замараться…
Но делать нечего, сняла фартук, умылась. Движения заторможенные, не знаю, радоваться или злится. Скорее второе. Очнулся наконец-то, вспомнил, что у него жена есть!
Хотелось, как той сварливой бабке руки в боки и грозный вид на физиономию, для лучшего усвоения не хватает чего-нибудь устрашающего. Скалка не подходит, а вот кирпич в самый раз!
Колючка проснулась, высунула нос, обозревая окружность, лениво зевнула, согласилась, что герцога нужно хорошенько покарать.
Ну всё, хватит трусить, нужно идти встречать гостей, слишком их много для одного герцога…
Пока я продиралась по тропинкам до деревни, шум стал слышен ещё больше. Ржание лошадей, шум колёс, бряцание оружия… Надеюсь, там не ещё одна битва...
Осторожно вышла из-за таверны и замерла. Кортеж был красив — несколько карет, из которых выходили затянутые в бархат мужчины. Видно, что не последние люди в Империи. Лошади в попонах различных расцветок… И Хорт — отстранённый, холодный, как айсберг. Разве так едут на встречу с любимой? Что-то мне это не нравится.
— Что тут происходит? — спрашиваю первого попавшегося мужчину.
Аккуратная бородка, надменный взгляд. Он отряхнул с камзола с золотой вышивкой несуществующий мусор и рявкнул на меня:
— Уйди, чернавка! Как ты смеешь обращаться ко мне без поклона? Надир, высечь девку! Совсем чернь распоясалась!
Глава 28
С лошади тут же соскочил молодчик и направился прямо ко мне, поигрывая плетью. Я удивлённо приподняла брови. Ну вот, Иришка, совсем ты в своей глухомани перестала бояться. Пришли, понимаешь ли, напомнить.
Хорт, кстати, услышал разгорячённый вопль высокородного и посмотрел туда, куда указывал золочёный камзол. Увидев меня, замер, хмыкнул, словно не он сейчас должен был меня защищать от всего этого сброда, который сам же и привёл. Потом кивнул мне, выводя из себя ещё больше.
На моей же земле меня розгами пугают! Колючка проснулась, рыкнула и приготовилась выходить на первый план.
Но, видимо, камзолу этого было мало.
— Господа, вот к чему приводит, когда землями руководит женщина. Полная деградация черни в животное состояние, запустение, — этот козёл показал на кучу кирпичей, которые привозили сюда, чтобы деревенские могли спокойно
