Гончарное дело попаданки или Кирпич на вашу голову - Дара Хаард
Глава 27
До посёлка долетели быстро. Я не боялась высоты, я боялась того, что последует за тем, когда мы приземлимся. Почему чертов Саврус ничего не предпринял? Только бы они были живы.
Я сама впустила эту тварь на свои земли, дала ей силу тут бесчинствовать. Он что-то делал, чтобы ослабить меня, я не понимала что. Тепло всё так же кружило вокруг меня, только чувствовала я магию плохо. Колючка внутри притихла, я словно потеряла её, и это тоже пугало больше, чем немыслимая высота, на которой мы летели.
Приземлился наместник на середину площади перед таверной, вокруг — тишина. Гвардейцы наместника стоят вокруг площади, посередине помост, похожий на камень, вычерченный по кругу узким желобом.
На камне посередине — бездыханное тело жены наместника с широко распахнутыми удивлёнными глазами. Её кровь стекала по желобам на высеченную прямо на земле пентаграмму, наполняя её сверкающей красной силой. Меня затошнило от запаха смерти — она вонючей гнилью заполонила всю площадь. Тепло пусть плохо чувствовалось, но ясно показывало множество живых звёздочек по домам. Уф, люди живы!
— Не соблаговолите ли, госпожа Терра, взойти на своё последнее пристанище? — монстр под шкурой красивого мужчины легко столкнул на землю труп жены. — Как оказалось, силы этого тельца не хватило, чтобы активировать проход. Ах да, ваше согласие мне совсем не нужно, — сказал он.
— Соглашайся? — вдруг слышу я голос Колючки. — Верь мне!
Громыхало так, что мне показалось, слышали все, но наместник, приподняв одну бровь, опять указал на камень. Потом закатил глаза.
— Обещаю, что ваши люди пострадают в последнюю очередь, поверьте, тьме не нужны тут кладбища — этого добра и у нас хватает. Но чтобы вы были более покладисты, вот!
Тут же из таверны вытащили Савруса, связанного, избитого, с заткнутым ртом. Из его глаз текли слёзы.
— Я убью его сейчас на ваших глазах, если вы не будете покорны своей участи, госпожа Альрина.
«Ну смотри, Колючка, если мы умрём — лучше тебе на том свете мне не попадаться», — мысленно сказала я своей драконице.
— Он дурак, — хмыкнула разговорившаяся ящерка. — Первые не могут умереть. Мы можем лишь переродиться.
Я выдохнула, старалась не смотреть на тело бедной жены наместника, на уже не скрывающего рыдания Савруса, и ступила на камень.
— Быстрее, пока он всё не испортил, — поторопила Колючка. — Скачет нас спасать, дуралей.
— Что-то ты разболталась.
— Я забрала у тебя силу на некоторое время, тебе она сейчас всё равно только мешает.
— Ах ты! — возмутилась я. — Как ты могла?!
— Такой случай переродиться нельзя упускать, сам прислужник, можно сказать, в лапки к нам попался. Его силы нам хватит. Пришло время, Альрина, вернее, не так — пришло время Аринея Терра, первая среди равных! Вернись в мир, который мы создали, призови своих братьев и сестёр! — пафосно рыкнула Колючка.
Я хмыкнула, так и знала, что без всей этой чепухи с пророчествами не обойдётся.
Умирать страшно, пусть это не первая смерть. Я услышала крик, полный ярости. Райхорт уже близко, видел меня, укладывающуюся на камень.
— Нет, Альрина!
Наместник кивнул своим гвардейцам, те размытыми тенями кинулись наперерез моему спасителю, который скатился с чёрного коня и ринулся в драку, вспыхивая яростным пламенем.
Я выдохнула, когда эмиссар подошёл ко мне, улыбнулся, показывая острые хищные зубы.
— Магов земли всегда охраняли, нам понадобилось много времени, чтобы все забыли об этом, — сказал он.
Так хотелось ему сказать, чтобы захлопнул свою пасть и уже доделывал, что начал. Надо мной сверкнул чёрным цветом изогнутый кинжал, и боль пронзила моё сердце. Эмиссар улыбался, смотря, как я кричу, кричу, кричу.
Через какое-то время он попытался оторвать руки от кинжала, но не смог. Дёргался как сумасшедший, шипел, толкался ногами, но рук оторвать от кинжала не мог. Постепенно на его лице проступал ужас — всё же тварь хочет жить, как и все разумные существа.
А я всё кричала, отмечаю мельчайшие детали того, что творится вокруг, видела теплом, ощущала каждым камешком на своей земле, чувствовала всем воздухом, что заполнял пространство вокруг, и кричала.
А чего, собственно, кричала? Резко захлопнула рот. Больно! Очень больно, но думаю, наместнику ещё больнее. Орал он пострашнее, чем я. Я выгнулась, почти становясь на мостик, корёжило меня знатно.
— Ничего не бойся, — шепнула мне Колючка.
На секунду зрение выключилась, а когда я вновь открываю глаза, угол зрения изменилось. Я встряхнулась, хотела сказать, но лишь рычала — громко, мощно, так что скулящий эмиссар тьмы отполз с испугом, смотря на меня.
Что происходит? Я говорила, а изо рта вырывался грозный рокот. Моё тело – не моё, пока я с удивлением рассматривала свои крылья, взметнувшиеся за спиной, кожистые с мелкими коричневыми чешуйками, острыми шипами на сочленениях. С удивлением увидела, что под ногами наместник стал ещё мельче.
Откусила ему голову, осознала, что сделала, вырвало, если можно так назвать потуги в теле дракона… Дракон! Я, мать вашу, дракон! Божечки! За что?! Я не хочу! Верните меня взад, то есть назад! Ааааа!
Наверное, кого хочешь испугает рёв огромного дракона, потому что замерший возле таверны Саврус, позабытый гвардией наместника, обмочился и потерял сознание. Это меня отрезвило.
Я вспомнила о Хорте, но после смерти наместника вся его гвардия просто повалилась на землю мёртвыми куклами. Они давно уже не были людьми. А сам герцог медленно шёл ко мне. Немного порезанный, немного побитый, но невредимый и вроде как не удивлённый.
— Альрина, девочка моя, успокойся, — он поднял одну руку, — всё хорошо.
— Я тебе что, собака, что ты со мной так разговариваешь?! — возмущённо заревела я.
Потом осознала, что он не понимает, выдохнула, вернее думала, что просто выдохнула, а на самом деле струя огня полетела в Хорта, опала с него волной, оставляя его целым и невредимым. Я от страха упала на мощную задницу, поджимаю хвост.
Вот теперь Хорт был удивлён, потом засмеялся, бесстрашно подошел ко мне. Я, пятясь, ползла назад — боялась опять дыхнуть огнём, или наступить на него, или, ещё хуже, голову откусить. С наместником как-то само получилось.
В общем, пока я превратилась опять в нормального человека, прошло полдня. Из домов стали выходить люди, Саврус стыдливо унёсся домой переодеваться, а потом стал зычно командовать, чтобы разгребали тела чёрных, собирая огромный костёр.
Я от всей
