Песнь бездны - Эмма Хамм

Мира тоже прижала руку к сердцу, и что-то внутри у Ани расслабилось.

– Так не должно быть.

– Наверное. Твой отец наверняка назвал бы нас ошибками природы за такие чувства. – Мира пожала плечами. – Но я никогда не следовала правилам и уж точно не собираюсь начинать. Правда, все равно не могу поверить, что ты это все чувствуешь к Дайосу. Он же такая жопа.

Аня хихикнула раз, потом другой, а потом и вовсе перестала сдерживаться. Хохот вырвался из ее груди и сорвался с губ, переходя на почти истерический смех. Едва взяв себя в руки, она увидела, что Мира тоже смеется, и расхохоталась опять.

Наконец, насмеявшись до боли в животе, обе успокоились. Мира сползла по стене и уселась на пол, а Аня облокотилась о ящик с ростками базилика. Она ощутила запах влажной земли, глины и успокаивающий аромат трав.

Утерев слезы, Аня все-таки выдавила:

– И ничего он не жопа.

– Еще какая! Несколько раз пытался меня убить, когда я тут только появилась. И даже решив, что убивать меня не стоит, все равно ведет себя как хмурый грубиян.

– Только не со мной, – сказала Аня, едва выговаривая слова от смеха. – Со мной он всегда был таким милым.

– Сложно даже представить.

Ане было непонятно почему. Рядом с ней он всегда помнил о своей силе. И был куда добрее любого человека из ее города, потому что за его добротой не скрывались корыстные цели. Дайосу ничего от нее было не надо. Только чтобы она улыбалась.

Вздохнув, Аня тоже сползла на пол. Опершись спиной на потертую деревяшку, она сказала:

– Он расчесывал мне волосы.

– Чего? – Мира от удивления резко подалась вперед. – Когда?

– Постоянно, – пожала плечами Аня. – Ему нравятся мои волосы.

– Ну это… – Мира потрясла головой. – Расскажи мне об этом. Я знаю только грубого козла, который пытался меня убить. С твоей версией я точно не знакома.

Впервые со дня своего похищения Аня полностью расслабилась. Она рассказала своей новой подруге все, за исключением, пожалуй, наиболее интимных моментов. О том, что было, о доброте, обо всех своих странных чувствах.

Мира слушала ее без малейшего осуждения. Перед Аней сидела лишь еще одна девушка, влюбленная в ундину. Теперь Аня верила, что здесь ее примут такой, какая она есть.

Приятное чувство, пусть и немного пугающее.

Глава 27

Дайос

Дайоса унесло вниз, в грязь и муть жилища глубинников. Когда-то давно, когда он был еще ребенком, он слышал множество историй об этих существах. Они были бледны, потому что к ним не проникал свет солнца, и опасны, потому что их когти были крупнее, чем у него, а глаза видели будущее.

Ходили слухи, что возглавляющая их стаю Митера была из глубинников и поэтому куда больше походила на медузу, чем остальной Народ Воды. Ее разноцветные глаза видели будущее и могли заглядывать другим в самую душу.

Опасные существа, что верно, то верно. Коснувшись человека, они видели его насквозь и знали, куда, когда и как ты заплывешь в этой жизни. Дайос боялся их до ужаса. Или, может быть, его пугало то, что они могли увидеть.

Дайос ударился о дно с такой силой, что спине стало больно. Песок взметнулся облаком, песчинки забарабанили по всему телу, забили жабры, грозя задушить. Точно так же глубинники затянули его к себе в первый раз много лет назад, когда он был молодым и глупым.

В глубине души Дайос всегда считал себя лучше остальных. Гордость его и погубила. Когда Арджес получил престижное звание вожака воинов стаи, Дайос словно сошел с ума. Его эго низвергло его на глубину, словно он мог что-то изменить в случившемся. Как и сейчас, когда его ударили и швырнули в грязь.

Дайос был большим. Это создание было куда больше.

Тяжело дыша, он впился пальцами в илистое дно океана. Он знал, что увидит, когда поднимет взгляд, и все равно пришлось сжать всю волю в кулак.

Бледность кожи на груди самца переходила в насыщенный фиолетовый, который встречался только на этом уровне бездны. У нависшего над ним глубинника не было плавников, которые бы вставали дыбом, как у ундин, вместо этого вокруг него парили щупальца. Щупальца с шарообразными уплотнениями на концах, которые вспыхивали от злости. У него имелись плавники по обе стороны от лица, но волосы были куда тоньше. Кудри Дайоса были перепутаны с похожими щупальцами, а вот у глубинника волосы пари́ли вокруг головы, подобно чернильному пятну.

Сверху на Дайоса взирало суровое точеное лицо, белое, как луна, с темно-фиолетовыми линиями, идущими от глаз подобно дорожкам слез. Мощные мышцы напряглись. Хвост за спиной простирался на такое расстояние, что исчезал за пределами тусклого света, излучаемого их телами.

– Фортис, – рыкнул Дайос.

– Ты вернулся слишком рано, – ответил Фортис хриплым от долгого молчания голосом. – А может быть, слишком поздно.

Концы его щупалец вспыхнули ярче и потянулись к нему. Дайос знал, что дальше последует удар током, который лишит его сознания.

Откатившись в сторону, он ударил хвостом, чтобы отплыть подальше от огромного самца. В океане редко встречался кто-либо крупнее Дайоса, и его всегда это нервировало.

Фортис схватил его за хвостовой плавник, беспощадно всадив когти в тонкую мембрану. Дайос выгнул спину и оскалил зубы, ощутив вспышку ослепляющей боли, взметнувшейся по позвоночнику до самой поясницы.

Он сопротивлялся. Извивался и дергался, словно надеялся спастись от этого огромного существа, которое не собиралось его отпускать. Он сражался, пока жабры не наполнились кровью из ран, которые продолжал наносить Фортис. И все равно он был в ловушке. Как рыбка на крючке.

Выдохнув с яростным шипением, он затих.

– Чего ты хочешь от меня, Фортис?

– Хочу, чтобы ты увидел.

– Я у вас уже достаточно всякого насмотрелся, – сплюнул Дайос. Вывернувшись, чтобы оглянуться на второго противника, он оскалил зубы и щелкнул челюстью. – Или ты уже забыл, сколько я здесь проторчал? Потому что я-то помню. Я прекрасно знаю, сколько тут пробыл и сколько своей серы вы в меня вкачали. Несколько месяцев потом не мог вывести из себя эту гадость.

– Потому что ты еще не увидел, – ответил Фортис, глядя на него бездушными черными глазами и словно не замечая, что причиняет боль. – Ты увидел часть, но этого мало. Тебя призвали.

– Кто? – прорычал Дайос.

– Все те, кто был