Песнь бездны - Эмма Хамм

Кашлянув в кулак, она поправила Битси на голове, готовая читать много слов в очень быстром темпе.

– Какие-то проблемы?

Мира прикусила губу, одним только этим беспокойным движением уже сказав все, что Аня хотела знать.

– Мы не уверены, что нам теперь делать. Ты говоришь, твой контакт больше ничего предложить не может. Безопасного пути в город у нас нет. Идея с пропагандой не сработает без твоего друга. И если верить твоим словам, твой отец не заинтересован в твоем возвращении.

– Я бы даже сказала, мое отсутствие только помогает ему убедить всех, что ундины опасны, – медленно кивнула Аня. – Судите сами. У него есть запись того, как Дайос меня похитил. Жителям города всегда говорили, что ундины – это опасные монстры, которые и собственных детей сожрут, если понадобится. Они видели записи атак на города. А теперь еще я пропала.

– Значит, единственный вариант – вернуть тебя обратно.

Мира нахмурилась. Видимо, сама понимала недостаток такого плана.

– Мы не сможем вернуть меня, – ответила Аня, стараясь не обращать внимания на предостерегающие восклицательные знаки от Битси. – Честно говоря, я не уверена, что он позволит мне вернуться. На данный момент ему куда проще сказать, что я мертва.

Это было хуже всего. Ему было проще объявить дочь мертвой. Проще изобразить из себя мученика, отца, потерявшего любимую дочурку и не справляющегося с такой утратой без помощи своего верного города.

Они исполнили его главную мечту и теперь пожинали последствия.

Жабры Арджеса встопорщились и сдулись.

– Я поговорю с братьями. Может, у них будут идеи.

Мира поцеловала его на прощание. От этой картины щеки Ани залило краской, и она сама не знала почему. Хотя нет, знала. Каждый раз, когда она смотрела на них, ее сердце пылало от зависти. Все так просто. А ей было больно смотреть, потому что хотелось, чтобы на их месте была она сама с другим ундиной, который забыл о ее существовании.

Битси устроилась поудобнее на голове, как только Аня встала и побрела в комнату с садом. Его надо было расширять, поскольку двоим требовалось куда больше еды, чем одному. Если ей предстояло остаться здесь надолго, нужно было больше растений. Больше места.

К сожалению, все было не так просто.

Битси нарисовала стрелочку у нее перед носом, указывая ей за спину. Ну разумеется, Мира пошла за ней. И конечно, она собиралась поговорить с ней о… о чем там Мира обычно разговаривала.

Вздохнув, Аня оглянулась с фальшивой улыбкой:

– Уплыл?

Ей все еще сложно было произносить имя Арджеса. Ундины так странно двигали губами, что она не всегда могла угадать, как правильно воспроизвести нужный звук. Аня называла его по имени пару раз, но Арджес так щурился, что становилось очевидно – она произнесла неправильно.

– Ага, поплыл искать братьев. – Мира прислонилась к стене, скрестив руки на груди и ноги в щиколотках. – В общем, ты здесь. Здорово, наверное, наконец-то оказаться с нами, а не там, где тебя держал Дайос.

Она уже заводила эту тему несколько раз, и каждый раз Аня чувствовала желание защитить его.

– Все было не так плохо.

– Та станция, о которой ты говорила? Я поискала информацию. У тебя там едва хватало энергии на отопление, не говоря уже об остальном, что ты там делала. Это наверняка было нелегко. Особенно с…

Примерно на этом месте Мира всегда переставала говорить, словно выуживая у нее информацию про Дайоса. Аня знала таких людей в Альфе. Они любили коллекционировать слухи, но сами помалкивали. Собирали информацию, полагая, что это даст им власть.

К сожалению, Мире это и правда давало власть. А Аня не хотела никому ничего рассказывать. Но в то же время…

Ей нужна была подруга.

Битси обвела Миру большим кружком и подписала:

«Ей можно доверять».

Глубоко вздохнув, Аня посмотрела наверх сквозь крышу купола. Как бы ей хотелось увидеть знакомого красного ундину над своей головой.

– С ним я чувствую себя в безопасности.

Битси пришлось нарисовать несколько восклицательных знаков и смеющегося человечка. Но Аня и так видела в отражении над своей головой, как хохочет Мира.

Пусть смеется. Не очень-то и надо, чтобы другая понимала ее чувства.

Но Битси настаивала, и Аня все же посмотрела на Миру.

Рыжая девушка вдруг умолкла и уставилась на нее со смесью шока, ужаса и, может быть, легкого отвращения на лице.

– Стоп, так ты не шутишь?

Аня покачала головой:

– Нет, не шучу. Все время, что мы были вместе, он меня оберегал.

– Но он же огромный. Наверняка он тебя напугал в первую встречу.

Аня попыталась вспомнить, была ли она испугана. Теперь, когда она знала Дайоса лучше, ей сложно было представить, что когда-то, увидев его впервые, она посчитала его монстром. Но даже тогда он не вызывал в ней ужас.

– Да не особо. – Аня пожала плечами. – Он был моим билетом оттуда. Я выросла с настоящими монстрами, Мира. Видела, что они творили и как они ужасны. Ундины никогда не казались мне такими уж страшными, учитывая то, какие они могучие. Мне нужен был защитник, и он прекрасно справился с этой ролью.

Призрачное касание его губ на ее коже. Она все еще чувствовала силу его руки, притягивающей ее ближе. Ощущала его когти на своем теле. Но теплом отзывались не только эти воспоминания. Его когти, расчесывающие ее волосы, так что не оставалось ни одного узелка, когда она просыпалась. Низкий голос, который она даже могла слышать. То, как он смягчался, когда смотрел на нее.

– Я никогда не чувствовала, чтобы мной так дорожили, – сказала Аня, даже не зная, слышит ли ее собеседница. – Безумие, понимаю. Я не знаю его по-настоящему. Мы мало говорили о жизни, о том, откуда он. Я не знаю, через что он прошел, не знаю его семью, не знаю, как он рос. Знаю только, что внутри у него… – Она ударила себя в грудь кулачком. – То же самое, что бьется здесь.

Мира смотрела на нее, широко распахнув глаза, и Аня уже подумала, что девушка ей не верит. Может, все ее слова похожи на ложь.

Но Мира кивнула. Медленно, но все же кивнула.

– Когда Арджес впервые меня похитил, он тоже утащил меня в подводное строение. Спрятал от остальных, хотел убедить пойти против нашего вида. Но потом что-то случилось. Чем больше я видела его выносливость, его стойкость и свирепость, которые делали его самим собой, тем больше он меня привлекал.