Тетушка против - Тата Алатова
— Ну разумеется, — без колебаний ответила Пруденс и отошла на шаг, разглядывая его плечо. — Готово, ваша светлость. Можете одеваться.
— Спасибо, — вырвалось у него, он порывисто поднялся и благодарно, нежно поцеловал ее в лоб. Пруденс замерла, тихо дыша, а потом осторожно положила ладонь на локоть его здоровой руки.
— Я вот что думаю, ваша светлость… — прошептала она, поднимая на него потемневшие глаза.
Рауль в это мгновение не думал ни о чем вовсе. Она не шарахается от него, как от чумного, и явно одобряет поведение с мертвецами. Возможно… возможно ли, что он слишком строго себя судит? Ведь Пруденс не из тех женщин, кто легко ошибается!
— Кристин не может утонуть в болоте, — продолжила она грустно и решительно. — Это место принадлежит ей, она там хозяйка.
— Что?..
— Надо уезжать из замка как можно скорее.
На мгновение Раулю захотелось закричать на нее — все ведь уже позади, зачем она придумывает новые опасности! Но ползучая, отравленная правда этих слов все же медленно коснулась его сознания и угнездилась там.
Дух не может утонуть. Как это он сам не понял.
— Начинайте готовиться к отъезду, Пруденс, — неохотно попросил он, ежась от одной мысли о Кристин. Неужели она все еще здесь? Баюкает свою ненависть и выжидает?
— Я могу лично отправиться в Арлан, чтобы подобрать дом…
— Ни за что, — Рауль неосознанно повторил ее жест, стиснув локоть. — Не оставляйте меня здесь одного, умоляю вас. Я ведь и правда близок к помешательству! Клянусь, без вас я в одночасье сойду с ума в этом склепе.
Она смотрела с тем пронзительным пониманием, от которого ты чувствуешь себя особенно незащищенным, открытым для удара.
— Я напишу виконтессе Леклер, — решила Пруденс. — Вот увидите, как ловко она все устроит.
— А, — мигом успокоившись, Рауль даже улыбнулся, припоминая обстоятельства появления сиделки Робинсон. — Значит, рекомендательное письмо не было подделкой?
— Оно написано под мою диктовку, — призналась она, тоже улыбаясь.
Они напоминали отражения в зеркале, копируя мимику и жесты друг друга. Стояли так близко, что чувствовали теплое дыхание на своих лицах.
Миг, другой — и Рауль понял, что сейчас снова поцелует ее, и пусть все кошмары дожидаются своей очереди, не до них сейчас. Но тут в дверь бесцеремонно постучали. Вздрогнув, они шарахнулись в разные стороны, и Рауль поспешно взялся за рубашку.
А в комнату, не дожидаясь разрешения, ввалилась дуреха-горничная, поднявшая такой шум в коридоре.
— Госпожа Пруденс! — выпалила она, увидела Рауля, взвизгнула и закрыла лицо обеими руками, спасая себя от позора.
— Довольно, Манон, — холодно проговорила Пруденс. — Те, кто входит без разрешения, должны быть готовы к конфузам. Я понимаю, что помощь с гардеробом его светлости не входит в ваши обязанности, но если вы не перестанете издавать столько шума, мне позволено рассчитать вас. А теперь прекратите терзать мои нервы и объясните: почему вы ввалились сюда так непочтительно?
Девчонка торопливо уронила руки и, старательно не глядя на облачающегося господина, объяснила:
— Так ведь это… велено позвать.
— Кого позвать? Кем велено? Куда велено? — терпеливо уточнила Пруденс. Рауль даже забыл про пуговицы, залюбовавшись безграничной выдержкой этой женщины. На ее месте он бы уже запустил в девчонку чем-нибудь тяжелым.
— Госпожи Жанна и Соланж ждут госпожу Пруденс в гостиной, — собравшись с силами, отрапортовала девчонка.
— И для чего же? — резко спросил Рауль, смутно вспоминая, что успел наговорить своим сестрам в минуты помрачения.
— Не знаю, — залупала глазами служанка.
— Хорошо, — Пруденс невозмутимо направилась к выходу, а Рауль стремительно натянул жилет и поспешил следом.
— Я с вами.
Черт, черт, черт! Да ведь его дорогие сестрички похуже адских духов — узнав, что их брат сделал предложение бедной экономке, они растерзают ее похлеще стервятников.
— Вам бы отдохнуть, ваша светлость, — посоветовала Пруденс.
— Отдохну, — пообещал Рауль, любезно открывая перед ней дверь. Надо ли предупредить о предстоящей пытке? Или она сама разберется в происходящем?
Разберется, ну конечно же разберется. В противостоянии между избалованными графинями и бестрепетной Пруденс сомневаться в победителе не приходилось. Зато потом!
Потом эта женщина мокрого места не оставит от бестолкового графа, поставившего ее в столь сомнительное положение. Ах, бабушка Кристин, ну почему ты не добралась до меня прежде, чем разъяренная Пруденс!
Глава 23
Маргарет понятия не имела, зачем ее вызвали вниз, но нисколько не тревожилась на этот счет. Должно быть, сестры Флери хотели отдать распоряжения об ужине.
Мысленно она уже сочиняла письмо для своей приятельницы, формулируя требования к дому. Никакого новодела, спасибо. Нужен старинный, не слишком большой особняк в приличном состоянии и с меблировкой. Возможно, на Виноградной или Соляной улицах, тихих и благопристойных.
Хорошо бы узнать точную сумму, которую Соланж получила от Лафона. Так будет проще рассчитать траты и не оставить их вдруг с пустыми карманами.
В Арлан возвращаться не хотелось, ведь Флери наверняка окунутся в светскую жизнь, начнут жить на широкую ногу и принимать гостей. А значит, сплетен не избежать: тетушка оставленной невесты нынче служит в доме жениха, скандал! И — шурх-шурх-шурх — поползут шепотки и сплетни.
Поморщившись, она велела себе не тревожиться из-за пустяков. В конце концов, если Пеппа и вызывала определенный интерес на рынке невест, то ее безликая опекунша мало кого интересовала. Возможно, ее и вовсе никто не узнает, надо просто постараться не попадаться общим знакомым на глаза.
Остановившись перед дверями в гостиную, Маргарет оглядела Рауля, указав взглядом на незастегнутые пуговицы на жилете и вздохнув из-за его встрепанной шевелюры. С локонами-то получше будет. Вот бы его светлости поспать хоть пару часов, с чего он вообще увязался за ней?
А потом, коротко постучав, вошла.
Сестры Флери сидели рядком на диване, забытое рукоделие валялось на столике, а чай бессмысленно остывал на подносе.
— Наконец-то, — явно взволнованная Жанна, еще более прямая и высокомерная, чем обычно, небрежно указала на кресло перед собой.
— Как удивительно, Рауль, что ты тоже присоединился к нам, — усмехнулась Соланж, тоже весьма нервно, но с долей веселья. — Прежде ты не очень-то жаловал наше общество.
Маргарет молча опустилась в указанное кресло. Напряженная атмосфера в гостиной насторожила ее, и она предпочла занять выжидательную позицию. По сути, она никогда не числилась прислугой, ведь в юности брала заказы то у одной дамы, то у другой, а в доме Пеппы сразу подмяла всех домочадцев под себя. И теперь не совсем представляла, какого поведения от нее ждут.
Рауль, преувеличенно безмятежный, устроился в другом кресле и тоже замолчал, благодушно взирая на сестер из-под опущенных
