Проклятый мастер Гуэй - Яо Син

Кровь в жилах Сяо Ту застыла. Если он говорит про тех, кого похоронили, да еще, если учесть талисманы, которые, по словам мастера, были изготовлены учеником одной из сильнейших школ заклинателей…

– Да не тяни уже! – не выдержал Ми Хоу, в очередной раз заставив Сяо Ту вздрогнуть.

– А потом мы стали замечать, – продолжил старик, – что могилы наших родных пусты. Вначале мы грешили на дикую кошку или медведя и даже нашли одного. Но кто-то продолжил разрывать могилы. Странным было то, что даже если ночью шел дождь, наутро следы вели только от могил…

Сяо Ту совсем не понравилось то, насколько серьезным и внимательным стал темный мастер. И даже Ми Хоу, казалось, за шутками скрывал самый настоящий страх.

– Мы отправились в деревню по соседству, – продолжал старик. – Но там не встретили никого. Ни единого человека. «Неужто все люди в ней умерли?» – подумали мы. Мы обошли каждый дом и осмотрели все поля. И также никого не нашли… пока солнце не скрылось за облаками. И тогда, стоя в том доме, я своими глазами увидел, как за окном мелькнул кто-то мертвецки бледный. Вначале я себе не поверил, ведь и зрение уже не то. Но когда он полез в окно! Ломаясь и выворачиваясь, и очень быстро…

– Как же вы спаслись? – снова спросил Гуэй.

– Мое спасение стоило жизни моего сына, – ответил староста с глубокой скорбью и нестерпимым чувством вины в голосе. – Он бросился меня защитить. – Старика трясло, он заплакал. – Я уверен, что стал бы следующим, из кого цзянши[38] вместе с плотью вытянул бы всю ян. Но в тот момент меня озарило солнце. По сей день я желаю вновь оказаться в том дне. Чтобы цзянши сожрал меня! Но тогда я мог лишь в бессилии сидеть на полу, пока мертвец заканчивал доедать моего сына, а позже клацал возле моего лица своими сгнившими зубами. Пока меня оттуда не забрали.

Сердце Сяо Ту сжалось.

Слушая рассказ, он представлял себя сначала на месте старосты, как если бы это его собственный сын, который у него непременно родится, бросился бы защищать его, отжившего свое старика. Потом он представил себя на месте сына, если бы на его отца бросился цзянши. Сяо Ту без раздумий бы кинулся его спасти. Даже ценой своей жизни.

Как сделал бы это и для матери, и для Да Сюна, будь тот еще жив, и сделает для Мэй Мэй. Возможно, он чуточку был бы готов так же защитить и темного мастера с Владыкой.

Но сейчас рядом не было никого столь же важного, как его родные, чтобы их защищать. Только сам Сяо Ту. Поэтому ему было страшно.

– Вы уверены в том, что это был именно цзянши? – уточнил мастер.

– Полностью, – подтвердил староста. – Нам повезло, что сюда они не приходят, а наоборот, с наших могил идут в ту деревню. До этого мы гадали, куда же пропал переписчик, что должен считать людей[39]. Через некоторое время туда же отправился брат Цзе Чэн. Когда-то он был монахом. Но из-за указа императора[40] покинул монастырь и вернулся. Если эта подвеска ваша, – поклонился Гуэю староста, – значит, вы мастер. От всей деревни прошу, не оставляйте нас! – Он поклонился ниже, в пол. – Здесь живут и старики, и женщины, и дети, и некогда лежали наши родные. А теперь где-то там бродят голодные цзянши с лицами дорогих нам детей, мужей и жен, родителей, братьев и сестер, готовые в любой момент сожрать нас – их любящих.

– Понимаю ваше горе, – со всем уважением ответил Гуэй, – но я не монах. Этих делом должны заниматься братья с горы Хэньшань.

– Каждую ночь и во всякий пасмурный день мы ждем, что эта нечисть придет к нам. Брат Цзе Чэн отправил в монастырь весть. Но было это не так давно. Кто знает, сколько времени отведено нам и сколько еще времени понадобится посланию, а главное – дойдет ли оно. Еще в мор от нас огородились города и деревни, будто ждут нашей гибели. Основными дорогами сюда не попасть. А самое ужасное, – сказал староста, едва сдерживая слезы, – что тем цзянши был такой же старик, как и я. Как может старик отнимать жизнь у совсем еще юного? Моему сыну было лет не больше, чем самому младшему из вас.

Он указал он на Сяо Ту, и сердце писаря сжалось еще сильнее.

– Много раз я желал пойти туда. Хотел отправиться и с братом Цзе Чэном. Но что может старик? Только одно – не стать таким же цзянши. С моими болезнями я легкая для них добыча. Если я стану таким же мертвецом, то что станет с деревней? Потому никому идти туда не разрешено.

– Знаешь, – обратился Ми Хоу к Гуэю, – я вспомнил того мальчишку с дороги, что был вместе со старухой…

– Вы видели Лин Лина? – вдруг закричала неизвестная девушка.

– Ли, тише, – укорила ее рядом стоявшая женщина.

– Простите, мастер, – повинился за нее староста. – Эту девушку зовут Ли, она старшая сестра Лин Лина. Их родители, братья и сестры умерли, остались только Ли, Лин Лин и их бабушка. Вчера они не вернулись.

– Если они ушли к деревне, – с сочувствием ответил Гуэй, – уверен, там они и останутся.

Сяо Ту чувствовал, что слова мастера были слишком жестоки, но он также понимал, что это необходимо. Если деревенские так и продолжат ходить в проклятую деревню, то в итоге все они умрут.

– Сколько дней назад брат Цзе Чэн отправил послание?

– Всего четыре дня, – ответил староста.

– Кому еще вы об этом рассказали?

– Никому…

– Первое, что вам следовало бы сделать, – это уведомить чиновников, а монаху ни в коем случае не идти в деревню одному. – Гуэй с силой потер лоб. – Сколько ошибок!.. – И в итоге скомандовал: – К деревне никто не пойдет. Мы напишем письмо чиновникам, и вы будете дожидаться от них помощи. Вам же я оставлю талисманы, которые смогут защитить даже от демонов.

Ми Хоу кашлянул.

– Мы останемся только на эту ночь, чтобы я успел закончить с талисманами, – добавил Гуэй. – Я мастер, но даже мне не справиться с несколькими цзянши.

– Разве вы тогда мастер? – язвительно отозвался кто-то из толпы, но на него тут же шикнули.

Слово взял Ми Хоу:

– Мастер ранен. Поскольку сразился с демоном и его голодными духами. Он вышел из боя победителем, но с глубоким ранением. А сражался потому, что защищал таких же жителей, как и вы, – нагло врал демон. – Не