Царица барахолки или мой магический сэконд-хэнд - Элла Яковец
Я остановилась, только когда поняла, что теперь платье требует от меня перелезть через забор. А там за забором – мрачный такой сад и странноватая постройка из серого камня. Круглый дом. Что-то вроде широкой башни с зубцами на вершине.
Башня дураков.
И тут одновременно случилось две вещи. Даже три. Мой инстинкт самосохранения взвыл сиреной. С пронзительным скрипом распахнулась калитка в заборе перед башней. И мое магическое зрение показало, как одно из щупалец обнаружило трещину в моей сияющей броне и стремительно вытянулось куда-то внутрь.
А дальше все было как в кошмарном сне. Когда тебе хочется бежать, сломя голову, а у тебя получается только чуть-чуть шевелить пальцами. И кричать ты тоже не можешь.
Из калитки мне навстречу выскочили два мордоворота в серой униформе. А за их спинами маячил кто-то ещё. Вот только лицо его было скрыто маской.
Меня здесь что, ждали?
Черт, мысли тоже были медленными, будто пробивались через кисель.
Я как будто смотрела на все сквозь мутное стекло. Вот человек в маске что-то командует мордоворотам. Я слышу голос. И даже как будто разбираю слова. Но они до моего мозга как будто не доходят.
Меня хватают за руки.
Что я делаю?
Почему я так странно себя веду?
Я наблюдала за собой как бы со стороны. Какая-то часть рассудка осталась нормально соображающей, но остальная я словно подчинялась написанному для нее сценарию.
Я громко и пронзительно кричала, потом принималась вдруг хохотать. Потом рыдала.
И так все время, пока мордовороты тащили меня по дорожке к громадному круглому зданию.
Вокруг на улице точно были люди. Не так уж и много, но не сказать, чтобы город был пустынен. “Помогите мне!” – хотела закричать я.
Но не получилось.
Мордовороты тащили меня совершенно открыто. А прохожие смотрели на меня с сочувствием и жадным любопытством.
И только тут до моих заторможенных мыслей дошло, как все это выглядит.
Двое сердобольных медбратьев аккуратно ведут сумасшедшую девушку в Башню Дураков.
Можно только посочувствовать: “Ай-яй, такая молодая…”
Или порадоваться, что это произошло не с тобой.
Но спасать безумную бедняжку никто не побежит точно.
Тяжёлая дверь с грохотом захлопнулась.
Я перестала тратить силы на попытки сопротивляться или вернуть контроль над своим телом. Сосредоточилась на том, чтобы остаться в сознании и запомнить, куда меня ведут.
Или, вернее сказать, несут.
И ещё мне было интересно, что за человек скрывается под маской. Не видно было даже волос…
– …после лестницы направо, потом по крытой галерее… – повторяла я, болтаясь в руках амбалов как тряпичная кукла.
Наверное, мне должно было быть страшно. Но на мое счастье, в той части сознания, которое осталось незамутненной, эмоции наглухо отсутствовали.
– Какая жуткая горгулья… – механически пробормотала я, когда мы свернули в очередной коридор.
Потом, кажется, я всё-таки ненадолго отключилась. Потому что снова сознание ко мне вернулось, когда я ударилась об пол, когда могучие руки моих пленителей разжались.
– Подготовить не сегодня? – раздался незнакомый противный голос. Старушечий такой, как у Бабы Яги из старых фильмов.
– Нет, сегодня мне некогда, – ответил тот, что под маской. И голос какой-то знакомый… Я бы даже его узнала, наверное, если бы у меня нормально работали мозги.
Снова хлопнула дверь, лязгнул замок. Чьи-то руки перевернули мое безвольное тело, и я почувствовала, как с меня стягивают платье.
Я даже вроде сопротивлялась, но не уверена. Дурацкий туман в голове не давал мне ни ясно мыслить, ни нормально оценивать обстановку.
– Поднимайся, что разлеглась? – раздался тот ж
е самый мерзкий старушечий голос
Кажется, ко мне снова вернулась способность управлять своим телом. Я пошевелила пальцами, ощущала всей кожей холодный каменный пол. И тут вредная бабка пнула меня под ребра. Я взвизгнула и вскочила на ноги.
Да уж, по сравнению с этим существом, Горбун – писаный красавец и завидный жених. Кажется, это все-таки женщина. Вот реально не приходило в голову, что Баба Яга из старых советских сказок может быть реальной…
– Надевай, – старуха швырнула в меня смятой комом тряпкой. – И не зыркай на меня так, видишь вот эту штуку?
Старуха помахала у меня перед лицом чем-то вроде длинного стека, вдоль которого пробегали едва заметные искорки.
– Попробуешь кинуться – пожалеешь! – скрипуче заявила она. – Больно будет так, что забудешь, как дышать, поняла? Ну давай, дернись, я покажу!
– Я все поняла, – изобразив испуг, ответила я, натягивая на себя бесформенную полотняную рубаху.
– Точно не будешь кочевряжиться? – подозрительно прищурилась бабка. – А то вид уж у тебя больно строптивый!
– Точно не буду! – с видом послушной школьницы ответила я.
Почему-то мне не было страшно. Вот непонятно даже, почему! Мозгом-то я понимала, что ситуация – хуже некуда. Я в плену у неизвестно кого неизвестно где…
“Известно где! – ехидно прокомментировал внутренний голос. – Башня дураков это. Где таким самонадеянным как ты, самое место”.
Ладно, допустим, известно где.
Но легче от этого совершенно не становится.
Я, конечно, попросила Дария отдать шерифу письмо. Но как он должен меня искать?
– Умная девочка, – похвалила мою сговорчивость бабка-надсмотрщица. – Теперь шагай вон туда!
– А кто был тот человек в маске? – спросила я, с любопытством оглядываясь.
– Помалкивай! – прикрикнула на меня бабка. – Вас тут не затем держат, чтобы вы лясы точили!
“А зачем нас тут держат? – подумала я, но вслух ничего говорить не стала. – И кого это – “нас”?
Кончик искрящегося стека угрожающе качнулся прямо перед моим лицом.
– Да иду я, иду… – пробормотала я. – Просто спросила…
Бабка провела меня по мрачному сводчатому коридору. С одной стороны были узкие, похожие на бойницы окна,с другой – тяжелые двери с крохотными зарешеченными окошечками на уровне глаз. Похоже было на тюрьму, хоть мне и не случалось в них бывать.
– Кормежка два раза в день, – вещала бабка. – Будешь голодом себя морить, насильно запихаем, хозяин худых не любит.
Неожиданно поняла, что хочу есть! Вот ведь неожиданность в такой-то ситуации!
– Будешь умницей, заслужишь отдельную комнату, шмотки и цацки всякие, поняла? – бабка толкнула меня в плечо.
Я промолчала.
– Чего молчишь? – рыкнула бабка.
– Нас тут не затем держат, чтобы мы лясы точили, – огрызнулась я.
– Еще одна остроязыкая, значит, – бабка противно засмеялась и
