Венец безбрачия - Полина Ром
Слушая этот разговор Альда разрыдалась и выбежала из-за стола. На какое-то мгновение мне даже стало её жалко. Но потом я вспомнила, что ведёт себя моя так называемая сестра нисколько не лучше матери. Они обе, не стесняясь, использовали средства той, прежней Софи, вогнали её в долги, и при этом ухитрялись гнобить даже дома. Так что утешать Альду я не пошла - перебьётся.
Вместо первой брачной ночи у нас с Леоном был долгий разговор наполненный деловыми деталями. Благодаря длинному языку слуг он прекрасно знал, что Альда живёт в моих бывших покоях, польстившись на обстановку, знал историю с порезанным платьем и прочие мелкие гадости, которыми богата была жизнь девушки. Он держал себя со мной очень мягко, как с милым, но не слишком разумным ребёнком. И обещал всегда защищать мои интересы.
- … именно поэтому, Софи, я предпочёл бы не брать Матильду. Конечно, если ты будешь настаивать, то место для неё найдётся, но она слишком стара.
Как ни благодарна я была Матильде за поддержку и любовь, но я прекрасно понимала, что в её возрасте длительное путешествие будет не простым и очень утомительным. Однако то решение, которое предложил Леон, устраивало меня полностью:
- Мэтр Маттео показал мне несколько вполне приличных домов, которые пустуют в городе и принадлежат тебе. Завтра я свожу тебя, и ты выберешь тот дом, который пожелаешь. К сожалению, Софи, сейчас у нас не будет времени и средств чтобы отремонтировать его, но там можно будет присмотреть помещение, где останется жить Матильда. Мы позаботимся о том, чтобы у неё были необходимые продукты и дрова, и ты можешь лично отдать приказ мэтру Маттео опекать её. Если понадобится, можно будет поселить в ней служанку. Все же она уже очень немолода, – извиняющимся тоном уговаривал меня муж: он был уверен, что просьба бросить старую служанку в городе серьёзно огорчит меня.
В общем-то я уже привыкла к безобидному ворчанию и сплетням Матильды, но расставание с ней не будет для меня трагедией. Главное, что за свою заботу и преданность она будет хорош устроена.
Пока Леон в сопровождении дюжины солдат на два дня уезжал разбираться с завещанием, Клигнен лично, не обращая внимание на недовольство баронессы, проверял карету, даже ползал под ней и что-то там простукивал, осмотрел всю упряжь и несколько раз мотался в город, каждый раз привозя какие-то мешки и свёртки на крестьянских телегах.
Барон Клинген же и сопровождал меня в город через день, когда мы с Матильдой ходили выбирать ей дом. Разумеется сперва она от души наохалась и даже всплакнула, но обещание собственного угла, где она сможет принимать в гости знакомых, сильно утешило её. Осмотреть мы успели всего шесть домов, потому потом и Матильда, и я почувствовали, как гудят ноги. Мысленно я сокрушалась о , физической слабости прежней Софи. Ну, думаю, что в поездке эта слабость быстро пройдёт. А дом мы выбрали такой, как просил Леон: два этажа, четыре комнаты на втором, кухня, кладовки, трапезная и комнаты прислуги на первом.
- Потом, когда мои дела закончатся, в доме сделают приличный ремонт, и ты купишь мебель по своему вкусу. Этим домом можно будет пользоваться, если ты захочешь навестить родные места.
Пока что мой муж максимально честно выполнял обещания опекать и оберегать меня.
В новой комнате Матильды был камин, и простая, старая, но крепкая мебель. Небольшое застеклённое окно с надёжными ставнями и дверь с засовом. Плита на господской кухне имела несколько отделений, и моя горничная, осмотрев новое жилище с удовольствие произнесла:
- Ить я прям как госпожа здесь буду. Даже кроватя как для знатной, на ножках! А плита оченно удобная: хоть на весь дом готовь, хоть для одного человека. Ить в эту дверку два полешка сунь и хоть кашу вари, хоть суп! – Затем, важно подняв к потолку чуть скрюченный палец она по слогам произнесла: - Ить какая а-ка-но-мия!
Я засмеялась, так как у меня душа радовалась тому, что добродушная старушка, сделавшая для меня так много, будет присмотрена – мэтр Маттео пообещал, что осенью проследит за закупкой продуктов для неё. А пока мэтр прислал женщин, которые шустро начали обмахивать пыль с потолка и намывать комнату Матильды.
Пожалуй, пока я была рада изменениям произошедшим в моей жизни. До этого я неделями сидела у окна, чувствуя, как меня засасывает трясина конфликтов с муттер, с Альдой, сплетни соседей и всякие бытовые мелочи. С появлением Леона, почувствовав шанс изменить жизнь и перестав так сильно бояться за будущее, я как будто встрепенулась.
Пока намывали дом для Матильды, мы с ней и парой горничных, которые не осмеливались возражать ни Клингену, ни моему мужу, перебирали вещи в замке, стирали все, что можно и укладывали в сундуки. Вещей оказалось не так и много, но главное, что был хороший запас белья, которое можно менять в дороге. Я уже знала, что путешествовать буду в катере муттер.
Разумеется, не по доброте душевной госпожа баронесса отдала эту карету. Вернувшийся из города Леон привёз копию завещания и после этого вновь разговаривал с баронессой. В этот раз голоса звучали громче, они скандалили, но подслушивать я не рискнула. Следствием этой беседы и стало «добровольное» разрешение муттер воспользоваться её каретой и лошадьми.
Во всей этой предотъездной суматохе был только один неприятный момент: когда я попросила Леона показать мне завещание, он искреннее удивился, отшутился, но бумагу в руки мне так и не дал. Похоже, решил, что я не осилю столь сложную информацию. Конфликтовать я не стала, подумав о том, что в дороге будет время нормально познакомиться.
Тем важнее для меня было то, что на моё юное тело муж пока не претендовал: он по-прежнему ночевал в гостевой комнате со своим другом. Для меня было важно, что Леон сдержал обещание. Раз уж развод здесь невозможен, нужно постараться даль нашему браку шанс.
В общем, на девятый
