Эсперанса - Наталья Шемет
— И я люблю тебя просто так, — прошептала женщина. — Просто так…
Они сидели на крыльце долго, пока детей не пришло время отправлять спать — силой. Мальчишки…
И когда стало темнеть — на юге темнеет рано — они зажгли пару светильников во дворе и он начал читать вслух ей новую сказку.
А в море, словно по волшебству, появилась русалка. Хорошо, что в тот момент никто не купался в этом месте — вот бы удивились!
Она подплыла к берегу — не могла видеть ни женщину, ни мужчину, но чуткий слух уловил звук голосов и она узнала ту, с которой говорила когда-то почти такой же ночью, вспомнила разговор и почувствовала, что у них, у этих двоих земных, все хорошо.
И впервые за долгие столетия улыбнулась. Невероятно, но благодаря ее истории произошло что-то хорошее… настоящее чудо. Она, оказывается, смогла сделать так, что эта женщина переписала финал своей истории! Может быть, теперь она сможет помочь еще кому-нибудь? И ее собственная любовь, которая до сих пор живет в сердце, даст силы помогать… людям… любить… находить свою настоящую любовь? Счастье? Может, в этом весь смысл? Так можно жить, даже будучи одинокой русалкой. Чувствовать… радость?
Холодному сердцу, не знавшему радости многие столетия, стало чуточку теплее.
Русалка улыбалась, покачиваясь на волнах, чувствуя потоки любви, доходящие до нее с берега. Сегодня, как и тогда, тоже удивительная ночь. Кого она встретит?
Сегодня… что произойдет сегодня?
…Говорят, когда дни выдаются особенно жаркими и море становится теплым, словно парное молоко, что-то сдвигается в привычном течении времени. Ночь, следующая за таким днем, не простая: там, где серебрится лунная дорожка, по которой так и хочется побежать босиком к горизонту, пространство дает трещину и в наш старый мир ненадолго возвращаются чудеса. Нереальное становится реальным, выдуманное — правдой.
Много странного и удивительного происходит в такие ночи, только люди чаще всего этого не замечают. А если вдруг что-то идет не своим чередом, говорят — чудо, но не задумываются особо.
Правда, есть поверье, что такие ночи часто меняют судьбы людей…
Море (монолог)
Плеск. Тихий плеск волн.
Слышите, как они переговариваются? Что-то нежно шепчет прибой. Или чудится песня разбивающейся о скалы волны. А после все сменяет яростный, неистовый вой шторма…
Сколько тысячелетий люди пытаются понять, разгадать, расслышать, что же шепчет, о чем поет, что пытается поведать море.
Еле улавливаемый говор, в котором угадывается могучий рокот неукротимой стихии. Послушайте. Слышите? Слышите?…
— Я — море. Вы называете меня ласковым. Как вы не правы.
Разве может быть ласковым тот, кто в мгновение ока являет миру мощь и силу, по собственной прихоти превращая легкий попутный ветер в неистовый ураган, который сносит все на своем пути? Может быть ласковым тот, кто без счета губит корабли? Как легко они разбиваются под моими волнами на тысячи кусков, разбиваются вдребезги, взорвавшись фонтаном щепок…
И тогда вы говорите, что я безжалостен. Вы ошибаетесь! Я — море, я тот, кто дает жизнь несчетному количеству тварей. Разве может быть безжалостным тот, в чреве которого обитает существ едва ли не столько же, сколько на вашей земле?
Вы считаете меня магическим, в мыслях населяя морскую бездну богами и русалками, существами великими, могучими и тварями помельче, но не менее фантастическими. Но никто не ведает, что скрывается там, в глубине. Никто из вас никогда не узнает, что на самом деле таится там, на дне морском.
Бушующее, переменчивое, непредсказуемое — столько эпитетов, и все в корне не верны. Пролетают года, проходят века, минуют тысячелетия. Но никто так и не понял главного. Людская фантазия безгранична и способна поднять человека на немыслимые высоты. Но за ней не видно истины.
Никто не может дойти до сути. А она такова, что я — море. И мне — все равно.
Вы зовете меня старым — это не так. Я не молодо и не старо. У моря нет возраста. Я есть всегда.
Вы зовете меня беспощадным — и это не правильно. Нет во мне ни жалости, ни любви, ни сострадания, ни ненависти. Безразличие — моя главная черта, мое отличие от всего сущего. Безразличие и равнодушие.
Вы спросите, почему же тогда я насылаю на ваши головы бури и ураганы, смерчи и водовороты? Не могу сказать. Мне все равно.
Люди… Вы так просты и предсказуемы! Проходят века, а вы не меняетесь.
Право слово, порой смешно смотреть на вас, гореплавателей, которые мнят себя покорителями морских просторов. Меня нельзя покорить! Вы можете поработить землю — она все стерпит. Можете резать и кромсать ее, на то она и мать, чтобы вытерпеть все издевательства неразумных детей, которые, играя и резвясь, причиняют ей боль. Но море… море нельзя покорить. Так же, как нельзя покорить воздух. Вы, люди, величаете себя воздухоплавателями и называете «покорителями космоса». Но на самом деле вы просто дети, которым опрометчиво дали крылья — поиграть, чтоб те не капризничали и не мешали старшим, и забыли забрать игрушку. И вот вы летаете, мните себя взрослыми, поднимаетесь все выше, забыв о том, что чем ближе звезды, тем больнее падать. Повелители космоса? Вы не можете покорить космос, так же, как не можете покорить воздух. Воздух останется воздухом, несмотря на то, что вы постоянно отравляете его…
Я — море, вечность и миг. Во мне вы черпаете вдохновение, и меня же видите в кошмарах. Посвящаете мне стихи, пишете картины и то же время боитесь ступить на палубу корабля. Страдаете от морской болезни, мечтаете плыть к горизонту и с тоской смотрите в ослепительную синюю даль в надежде поскорее увидеть краешек земли. Увидеть землю. Вы люди, всего лишь люди.
И скорлупки, что набиты амбициозными индивидуумами, на самом деле не более чем щепки, затерявшиеся среди моих просторов. Но я не собираюсь, ни карать, ни миловать. Мне все равно.
Как много — без счета — имен героев мне известно. Тех героев, что бросали вызов мне, морю. Много имен стерлось навсегда из людской памяти, и из моей — тоже. Волны унесли их, и рассыпались они, разбившись о прибрежные камни. Как много героев осталось неузнанными, погибнув под обломками творения своих рук. Корабли… Кто из вас знает, сколько их покоится на морском дне? Но вы как дети малые, которые все строят, и плывут, и гибнут в морской пучине.
