Адептка второго плана - Надежда Николаевна Мамаева
Так что, быстро поев, я отправилась в главный корпус, где еще утром заприметила доску с объявлениями и расписанием. Там-то и выяснилось, что после большого перерыва, именуемого здесь обеденной переменой, у группы боевых магов значилось занятие по основам зельеварения. Причем проходило оно в бестиолого-алхимическом корпусе. Где находится оный, удалось выяснить с помощью плана эвакуации, одного адепта и драконьей матери. К последней хлипкий заложник, которого я взяла в оборот, меня посылал активно, но безуспешно. Хотя направил бы сразу в нужное здание – и я бы шустро туда пошла.
А так – потеряла время, и, когда подбегала к нужному корпусу, его оставалось не так и много. Вот-вот должно было начаться первое в моей коме… в смысле жизни, занятие по магии и… Взрыв, от которого вылетели все окна на третьем этаже, заставил меня замереть на месте.
Я смотрела на полыхавшее, словно в глотке дракона, пламя, и мне становилось не по себе. И вдруг внутри этого пожара послышался отчаянный женский крик.
И почти сразу же за языками пламени из окон вырвался дым. Его запах – едкий, с привкусом серы и железной окалины – я ощутила, подбегая ближе к полыхавшему зданию. Хотя чем бы могла помочь? Броситься в огонь – уж точно нет. Но и пройти мимо, словно ничего не происходит, – тоже не могла. Хотя это же фэнтези. Здесь законами жанра положены пульсары, сражения, взрывы… так же, как в детективах – труп или хотя бы кража! Так что мозг твердил: это сюжет, постой в сторонке, а душа шептала: поторопись на занятие…
Только раздавшийся грохот выбил из моей головы подобные мысли. Да и вообще любые. Ударной волной, которая толкнула меня на кого-то, подбежавшего сзади.
Слишком все было вокруг реально. И огонь, и толпа, гудевшая, точно улей. Оглянулась, чувствуя звон в ушах после второго, еще более оглушительного взрыва.
Вокруг метались адепты – кто-то кричал, кто-то звал целителей, кто-то просто стоял, уставившись в дымящиеся окна.
– Это ведь кабинет алхимии? – услышала я обеспокоенный мужской надтреснутый голос.
– Да вроде нет, занятия закончились уже, – неуверенно отозвался ему юношеский.
– Дурень ты, Фирк, там же Одри! Магесса Мервидич оставила Хайрис на отработку! – тут же вклинился еще один адепт.
А я, услышав знакомое имя, хищной гарпией повернулась к говорившим. Ими оказались уже убеленный сединами магистр в мантии и двое парней. Один – высокий, кучерявый, второй – с серьгой в ухе и выбритой, кроме макушки, башкой. На оставшейся репице красовалась косица.
Она-то и моталась из стороны в сторону, когда полубритоголовый вертел головой, глядя то на своего приятеля, то на полыхавшее зарево.
– Вир, давай чары по призыву воды разом? – выдохнул решительно он, что-то прикинув.
Кучерявый кивнул, а в следующий миг эти двое, больше не сговариваясь, вытянули руки и…
Кажется, не только эти двое адептов решили побыть огнеборцами. В полыхавшие окна со всех сторон устремились потоки воды, гася пламя…
И, когда они иссякли, мы все увидели, как из дверей корпуса высокий статный блондин выносит на руках светловолосую девушку без сознания.
Даже если бы в этот момент по толпе не поползли совершенно не возвышенные, зато наполненные неподдельным любопытством шепотки: «Ее принц тащит?», «Сам Ричард?..», «Она хоть жива?» – я бы и без дополнительных подсказок и сносок догадалась, что передо мной тот самый главный героичный герой истории, в которую я умудрилась вляпаться.
Его дорогой, сидевший идеально по фигуре камзол был в пыли и копоти, одна рука – в крови. Но этот принц не моего романа не обращал на такие мелочи внимания. Он держал ее – Одри. Тоже всю такую утонченную и прекрасную. Девы, подобные ей, в обмороки никогда не грохаются. Они в них грациозно уходят. Даже если платье при этом изорвано, в алых пятнах и подпалинах.
Принц решительным шагом рассек толпу, не обращая внимания на вопросы и причитания. Его челюсти были сжаты так, что скулы побелели. А возможно – и зубы слегка покрошились. Казалось, что он сожрет любого, кто сейчас встанет у него на пути. Причем сожрет – не фигурально.
Так что очутившиеся с ним рядом адепты, кажется, даже помимо своей воли вытягивались во фрунт, как и зрачки у самого принца, становясь все вертикальнее и змеинее. Видя, как Ричард начал терять лицо в самом прямом смысле слова – то стремительно превращалось в морду – я нервно икнула и от шока (мамочка и папочка, этот блондин, что, не человек?) сделала шаг назад.
И вовремя – мимо меня как раз стремительно прошел принц со своей главногероинистой ношей. И едва он нас миновал, как людская полынья за ним начала стремительно затягиваться, заполняться адептами, а с ними – вопросами и сплетнями.
– Думаешь, она это нарочно подстроила? – донесся до меня чей-то любопытный девичий голос.
– Нарочно решила помереть? – возразила ей вторая.
– Ради короны и рискнуть можно, – поддержал женский разговор какой-то, судя по басовитым ноткам, парень.
– Как же, женится Ричард на какой-то безродной… – раздался еще один голос.
В нем было столько желчи, что та была способна и ведро гвоздей переварить, но, увы, не новость о том, что венценосный наследник носил на руках главную героиню.
– Ходят слухи, что ради Хайрис принц готов разорвать помолвку с эльфийской княжной… – подлил масла в огонь адептского любопытства тот самый кучерявый, вместе с дружком еще недавно заливавший горевшее окно кабинета алхимии. И многозначительно добавил: – К тому же на Одри покушалась одна гадина из первокурсниц. Та самая, из рода темных магов, Тервинов. Думаете, эта злыдня просто так бы решилась уничтожить нашу Од, если бы не чувствовала в ней опасную соперницу?..
С намеком «и ты, злыдня, не шипи мне тут…» – закончил кудрявый говорун.
– Правда, что ли? – удивленно выдохнул еще кто-то.
– Неужели принц и вправду выбрал Хайрис?
– Почему именно она?
И этим восклицаниям вторил задумчивый голос профессора, стоявшего рядом:
– Почему же не сработали противопожарные амулеты? – пристально вглядываясь в пламя, выдохнул он.
«Потому что мы в фэнтези! Как иначе тогда сработает противопожарный принц? Он же по жанру обязан спасать главную героиню», – мысленно ответила магистру я и посмотрела в ту сторону, куда направился принц. Он был уже далеко и с шага перешел на бег. Причем аллея, по которой раздраконенный принц несся, заканчивалась знакомым мне зданием. С него, как я лично успела убедиться, открывался прекрасный вид на академию, а скаты крыши хоть и пологие, но покатись по ним –
