Мне его подарили. Дом-портал 3 - Мартиша Риш
— Он таким и остался.
— Ты ушла в декрет. Я работал, а денег не хватало. Дома вечный бардак. Я не понимал тогда, насколько тебе тяжело. Испугался в какой-то момент, поехал на вокзал. Несколько часов провел там. Все думал, ну какой из меня отец? Какой муж? Я же не могу заработать на самое простое! Даже новые штаны себе купить не на что! И уехал.
— Бросил нас.
— Нет, Дина, не бросил. Решил, что тебе так будет легче. Ты же такая красивая. Найдешь себе кого-то еще. Он и о тебе позаботится и о нашем с тобой сыне. Вы оба были как с картинки. Мадонна с младенцем, не меньше. Мама знала, где мои сбережения. Я дураком был, Дин, — Сергей наклонился, припал губами к моей ладони. Я ощутила, как потекла по моей руке его мужская слеза. Неужели всё, что он говорит — правда? Слова даются нелегко, еще тяжелее вырвать у бывшего свою руку.
— А потом ты решил меня укокошить, когда узнал о наследстве? Говори правду! Вздрогнул, сел прямо, я увидела, как искорки моей огненной магии пробежались по его рабскому ошейнику. Видно, как Сергей взвешивает слова. Как дёрнулся в углу Гюрза, готовый в любую секунду прийти мне на помощь.
— Я хотел воспитывать своего сына. Хотел уехать с ним туда, где тепло. Для этого мне бы понадобились деньги. Я надеялся, что ты дашь их нам. Или уедешь вместе со мною и сыном.
— А если нет?
— Не знаю, что бы я стал делать.
— Вот как?
— Да. Денис — мой единственный сын. Мне хотелось жить с ним на побережье. И чтоб деньги никогда не кончались. И ты бы была рядом с нами. Тогда я был бы счастлив по-настоящему.
— А я — нет, — непросто сказать это в лицо человеку, когда видишь такое раскаяние.
— Мне жаль, что все так сложилось.
— Я хочу снять видео для Антонины. Ей ты расскажешь на камеру о том, что уехал к морю. О том, что живёшь хорошо. Сыт, здоров, гуляешь по саду, работаешь. Ясно?
— Зачем тебе это, Дина?
— Не хочу, чтобы Антонина волновалась. Ей это ни к чему.
— Ты права.
Я сняла короткое видео с улыбающимся Сергеем. Здесь, в помещении и еще немножко в саду. Бывший выглядит как типичный питерский отпускник, который выбрался к морю, чтоб разогнать хандру. Бледный, глаза горят нездоровым блеском, но силится выглядеть счастливо.
Наконец его увели, и я смогла спокойно позавтракать. Кофе, немного мягкого сыра, сладкий кекс. Гюрза тенью подошёл к столу, замер чуть в отдалении. Глаза оборотня сверкают продолговатыми зрачками цвета меди. Это красиво.
— Ты хочешь что-то сказать?
— Сергей сокрушается о том, что у него не вышло вас обмануть. Он хотел жить с вами и сыном только для того, чтоб продолжить издеваться над вами всласть.
— Я догадываюсь, — произнесла я немного задумчиво. Перед глазами так и стоял тоскливый взгляд бывшего.
— А хорошо, что я его не убила. Месть моя будет долгой. Так даже интереснее.
— Вы прекрасны, эльтем, — во взгляде Гюрзы мелькнуло неподдельное восхищение.
— Пару раз в неделю пусть помогает в приюте нянчить младенцев. Только следи, чтоб не навредил никакому малышу.
— Вы знаете толк в мести, великолепная эльтем. Будь я свободен от рабского ошейника…
Гюрза с величайшим сожалением в голосе сказал это и качнул головой. Его глаза наполнились особым блеском. Прекрасный, подтянутый, жаждущий. На такого мужчину приятно смотреть и невольно забываешь о том, почему он здесь очутился.
— То что?
— Я бы ласкал и нежил вас с заката до самого рассвета. Вы бы познали блаженство. Великое, какого никогда не случалось с вами раньше. И не случилось бы никогда больше.
— Даже с тобой?
— Такая ночь может быть только единственной в жизни, эльтем. Мы бы насладились началом восхода светила, я обнял бы вас, усадил у себя на коленях. Целовал бы, целовал без конца. Вы были бы истомлены моей лаской до той степени, что не в силах были бы пошевелить даже пальцем. Самая красивая женщина этого мира оказалась бы на вершине своей красоты, — мечтательные глаза Гюрзы вдруг потемнели, — Прекрасный сосуд, желанная добыча. В эту секунду, когда невинные солнечные лучи впервые коснулись земли, я бы обернулся.
— И? Говори дальше, Гюрза.
— И станцевал для вас особенный танец. Танец смерти. Поднялся бы из колец и припал в укусе к вашему горлу. Вы бы стали моей... лучшей добычей. Идеальной. А ваши вещи стали бы моими трофеями подобно шкуре леопарда.
— Благодарю, за роскошный комплимент, — я чуть поперхнулась. Не каждый день получаешь такую оценку от убийцы.
— Вы смущены, эльтем? — в черных глазах невольника вновь зажглась узкая полосочка меди.
— Я считаю, что выбрала просто роскошную няньку для Серёженьки. Рассказывай ему почаще о своих мечтах на его счет.
— Он уже знает о них. Красивый мужчина и почти полностью в моей власти. Жаль, его я тоже не могу убить.
— Ммм. Мне, пожалуй, пора. Помни, Сергей должен остаться живым и здоровым.
— Непременно, эльтем. Сегодня мы опять сползаем на экскурсию в город. Поищем приют, поможем младенцам. Никто не пострадает, обещаю.
— Ошейник не даст тебе совершить глупость.
— Я просто не хочу оказаться на вашем столе, эльтем Диинаэ, в качестве живой закуски. Вы знаете толк в пытках и мести. Я уважаю вас за это, но совсем не желаю испытать ваше мастерство на себе. Предпочитаю служить верой и правдой самой прекрасной и поразительно умной женщине всех миров.
Глава 9
Никто не рискнул ко мне подойти. Я ушел в сад. Дорожки окутаны блеском чешуи мелких ящериц, они мелькают в траве, с усилием пробираются сквозь сочную листву, исчезают только для того, чтоб возникнуть вновь, порой в самом неожиданном месте. Пара таких устроилась на розовом камне у самой кромки воды. Фонтан давно выключен, полна только чаша, да и в ней плавают лепестки. Все цветёт, пахнет и опадает. Я сотню раз приходил сюда и приду еще вновь. Каждый миг сад приходит в движение, но мне кажется, будто он неизменен. Точно так же, как и я сам, как моя любовь к Диинаэ.
Каждый миг с ней приносит счастье, неповторимое, особое, в каждом миге упоение жизни, трепещущая на грани смерти невероятная красота. Ее сила огромна, и я до сих пор так и не смог понять, как выжил
