Нежный цветок кактуса - Ольга Шах
Я с уважением посмотрела на управляющего. Надо же, вчера за считанные минуты сообразил, как обеспечить нас с братом транспортом! Но потом встревожилась:
- Господин Генри, а у вас потом проблем не будет? Если обнаружат, что одной лошади с телегой не хватает? И вообще…
Управляющий усмехнулся:
- Марта с этим пронырой ходили на конюшню, когда лошади уже не было. Он сам посчитал количество лошадей - пять! Их и записали в тетрадь. Так и останутся, пять. А насчёт денег - не волнуйтесь! Если и обнаружат недостаток - так принято считать, что управляющий ворует, вот, пользуясь суматохой этих дней, и часть денег присвоил. Но, скорее всего, не найдут, я подчищу все концы. И в тот же день положу им все книги и ключи на стол, и уеду. Пора и мне на покой. В Станборо у меня давно, ещё при вашем батюшке, домик куплен и дочка рядом живёт с детьми, вдовая она.
Марта набрала в грудь воздуха и тоже начала свой ответ:
- Вчера, когда я пошла за учётными книгами, вначале забежала к вам в покои, собрала все платья хорошие да с вышивкой каменьями, и унесла бегом на чердак. Там сундуки стоят со всякой рухлядью, в том числе ещё и от маменьки вашей. Вот я ваши платья и спрятала под старье. Потом ещё пылью притрусила сундуки и свои следы. Потом уж на первый этаж за учётными тетрадями сбегала.
Я только покачала головой - как она ещё до инсульта не добегалась! Не зря мне вчера показалось это!
- Только этот лиходей все равно на чердак полез! Не поверил! Открыл первый сундук, а там на шерстяных старых пледах моль пирует! И пыли полсундука! Он расчихался, сопли потекли, глаза сразу покраснели и дальше смотреть не стал. Пледы бы выбросить пора, да я понемногу каждую зиму отдаю на птичник, они там двери-окна утепляют. А эти все-таки придется выбросить. И ещё: мы с вами сегодня переберем одежду вашей матушки, модница она была! отложим, что может пригодиться, а что нет - отпорем все камешки с них, весь жемчуг. И с ваших платьев тоже, и нитки все выдернем, чтобы следов не оставить. Да я потихоньку всю вашу добрую одежду и что там ещё по мелочи, увезу к себе домой. А потом загружу в вашу телегу. И мастера Джейми вещи тоже надо все пересмотреть. Вот как раз на неделю нам забот и хватит. И руки заняты, и голова. Некогда будет переживать сильно. И с мастером Джейми надо поговорить, он большой мальчик, семь лет уже.
Я, если честно, растрогалась почти до слез. Ну, пару раз носом хлюпнула точно. Не думала, что за нас с братом так люди будут переживать, стараться помочь нам преодолеть трудности дальней дороги и последующего нашего обустройства.
С этого дня и начались наши сборы в дорогу. И в самом деле, мы только три дня занимались пересмотром и перетряхиванием нашего с Джейми гардероба. Нашлись и приличные платья, правда, не сказать, что бальные, но теплые, из хороших тканей, вполне достойные, чтобы и в гости куда-то поехать, и принять гостей. Ага, как раз мне сейчас самое оно - гостей принимать! Было и несколько летних простых и миленьких платьиц. Но весь гардероб девушки был предназначен для того, чтобы быть украшением приличного особняка. Ни одно не годилось для того, чтобы просто бегать по хозяйству. Как ни вздыхала, но все это, кроме одного дорожного теплого платья, с которого мы с Мартой тщательно отпороли все украшения и даже убрали следы от ниток, пришлось упаковать и отправить с экономкой к ней домой. При себе оставила лишь парочку старых домашних платьев. Да старый полушубок и разбитые сапожки, в этом "великолепии" раньше по двору бегала по делам своим. Почти новые сапоги и ладненький кожушок тоже уехал в деревню. Пришла очередь и сундуков с материнскими нарядами. Большая часть из них не годилось уже для ношения - где-то моль порезвилась, где-то на шёлке появились заломы, которые крошились при попытке их расправить. И практически все они вышли из моды.
Пригодны оказались лишь два платья - подвенечное, из голубого, почти прозрачного мягкого шелка с великолепной вышивкой, и ещё одно, из бледно-золотистой тафты, с коротким рукавчиком и небольшим декольте. Померяла - сели как влитые! Их упаковали особо тщательно. А со всех остальных мы два дня осторожно отпарывали жемчуг и мелкие самоцветные камни. В крайнем случае, я всегда смогу их продать, камни некрупные, их легко купит любой ювелир. Получилась приличная кучка. И тоже уехала в поселок к Марте.
Бедная Марта! Ей пришлось и со мной работать с гардеробом, и прямыми своими обязанностями заниматься, и на кухне распоряжаться, чтобы сделать нам запас продуктов в дорогу. Пекли хлеб, сбивали масло, коптили горячим копчением несколько тушек кур и изрядный шматок мясистой свиной грудинки. Из погреба достали несколько глиняных кувшинчиков с вареньем (моя бабушка такие небольшие кувшинчики называла " глечики"). Я уверяла Марту, что мы можем отлично поесть и на постоялых дворах, но она отмахивались:
- Знаю я эти постоялые дворы! Ваши желудки к той пище непривычные, потом больше денег потратите на лекаря! И то, если повезёт не нарваться на шарлатана. Они и селятся возле таких постоялых дворов, чтобы наживаться на несчастных проезжающих. Местные-то их знают и к ним не пойдут лечиться.
В ее словах была своя сермяжная правда, и я вынуждена была согласиться с Мартой. А та продолжала меня наставлять:
- На постоялых дворах не пейте их напитки! Вот, я вам варенья разного приготовила да медку. Спросите кипятку, да со своим и попьете. Целее будете! Ой, и деньги-то надо ещё будет зашить куда-нибудь, чтоб и не видал никто! Мелочь только держите в кармане и все! Ну, ещё несколько шиллингов на оплату ночёвки.
Глава 7
Управляющий тоже готовился - откладывал в мешочки деньги для меня, вносил записи в журналы, приготовил он и деньги, чтобы рассчитаться в последний день со всеми работниками поместья, неизвестно ещё, как поведут себя новые хозяева, а люди ни в чем не виноваты, они работали и должны получить оплату за свой труд.
Так что дни у меня заполнены под завязку, некогда было рефлексировать. А вот ночи… подолгу не могла уснуть, как бы не уставала днём. Разные
