Чёрные скрижали - Павел Сергеевич Комарницкий
Она оглянулась.
— Ну вот мы и пришли. Вот это мой дом.
— Как?! — искренне изумился Денис. — Уже?!
— Мне тоже кажется, что прошла лишь минутка, — улыбнулась Изольда.
Пауза.
— Ну что ж… — тяжко вздохнул Иевлев, с видимым усилием отпуская её ладошку. — До завтра… Изольда.
Лесная фея лишь кивнула. Три шага бывший лейтенант пятился задом, пока не сообразил наконец развернуться. «До завтра»… Господи, когда-то оно ещё будет, это «завтра»?!
— Денис!
Он резко обернулся.
— Не уходи никуда. Не надо. Пожалуйста.
…
Сильно сплющенный огненный диск погружался в океан лениво, словно разнеженная красавица в тёплую ванну. Вот он осел в океанские воды наполовину… вот на четверть… вот уже только огненная горбушка торчит…
Зелёный луч, как всегда, вспыхнул лишь на пару мгновений и тут же погас, уступив место обычным на Лалиле золотым сумеркам. Вздохнув, Элентари закрыла глаза. Иллюзия заката… иллюзии, иллюзии, и снова иллюзии…
— Не помешаю?
— Садись, Циала, — начальница экспедиции со вздохом открыла глаза.
Щёлкнув пальцами, молодая валарка уселась в призрачно светящийся силовой шезлонг.
— Мне тоже нравятся закаты Лалилы. И зелёный луч как завершающий аккорд… Здесь, на Громме, закаты совсем другие. Небо, будто окрашенное кровью…
— Ты удивишься, но здесь на Громме Три тоже иногда бывает зелёный луч. Правда, очень редко.
Элентари чуть улыбнулась.
— У меня такое ощущение, Циа, что за время пребывания здесь, на Громме, ты повзрослела. Строже стала, что ли…
— Нет, — юная валарка поджала губы. — Я стала злее.
Пауза.
— Только теперь мне стал понятен смысл выражения «инфернальный мир».
Пауза.
— И сны стали сниться какие-то инфернальные. Птенец, бьющийся в яйце и никак не могущий пробить толстую скорлупу…
— Твоё подсознание очень верно уловило самую суть явления, Циа. Птенец, никак не могущий вылупиться — довольно точный образ этого мира.
Элентари тяжело вздохнула.
— А экстремальная коррекция — всего лишь разбивание скорлупы молотком.
Девушка наклонилась вперёд.
— Эли, ну а если мы ошиблись? Ну если?
Начальница экспедиции поморщилась.
— Слушай, Циа… Ты уже не та девочка, что восторженно загружалась на борт корабля. Эмоции мне не нужны. Только аргументы. Подтверждённые расчётами прогноз-варианты выхода аборигенов из той воронки, куда они столь уверенно и целеустремлённо лезут. Есть у тебя?
Пауза.
— Вот так-то. Да, разбивая скорлупу молотком, легко можно убить и птенца. Но что делать, если сам он выбраться не в состоянии?
Глава 3
Принцип неопределённости
— Ого себе! Ну прямо как в танке!
— Да это мне знакомые парнишки изладили, из чего под руку подвернулось. Крепкая дверца, не отрицаю. Ты проходи, проходи. Слушай, тапочек на твой размер нету, вот только такие…
— Ещё чего, тапочки! Если ты успел заметить, я обожаю ходить босиком.
Изя с любопытством озирала холостяцкое жилище Иевлева, довольно-таки запущенное. Правда, накопившийся за полтора года отсутствия хозяина могучий слой пыли Иевлев сразу же по прибытии в Москву добросовестно вымел вон, так что квартира выглядела всё-таки человечьим жилищем, а не усыпальницей какого-нибудь Тутанхамона. Однако по сравнению с ухоженно-чистенькой квартиркой Изольды обиталище бывшего лейтенанта смотрелось явно проигрышно.
— Чай? Кофе?
— Кофе с шоколадными конфетами, — засмеялась Изольда.
— Э… — Иевлев потянулся скрести в затылке. — Слушай, а конфет-то, наверное, и нету… Но я сейчас скоренько сбегаю, если что!
— Ну вот ещё! Обойдусь. Я к тебе вообще-то пришла, а не конфеты лопать.
— Есть мармелад!
— Вау! Тогда чай и мармелад!
— Бу сделано! Ты осматривайся пока, чего интересного найдёшь, спрашивай.
Заваривание чая даже при наличии мощного электрочайника процесс не мгновенный, и когда Денис вернулся в комнату, застал гостью поглощённой рассматриванием домашней коллекции.
— Слушай, да у тебя тут настоящий музей…
— Ну, музей не музей… — Денис был явно польщён. — Но кое-что из раритетов древности имеется.
— О! А это чего такое?
— А, это? Это раннегерзейская палетка. Уникальная вещь, между прочим.
— Ранне… чего?
— Палетка. Ну это такая каменная пластинка, вот видишь, чтобы на ней разную косметику размазывать. Тушь для ресниц, или зелёные тени для век. Навроде нынешней косметички.
— Понятно. А ты ещё перед этим сказал какое-то слово… что-то насчёт змей.
— Змей? — Денис захлопал глазами.
— Ну «гюрза» или как-то так…
— А! Нет, змеи тут ни при чём, — рассмеялся Иевлев. — Понимаешь, была в древнем-предревнем Египте такая эпоха, именуемая ныне «эпохой Герзе». Это ещё до первых фараонов, сиречь Раннего Царства.
— Это сколько ж ей лет?
— Ну… по моим прикидкам, где-то пять с половиной тысячелетий. Или почти.
— Нифига себе… — Изя осторожно положила отшлифованную каменную плитку. — Как же она к тебе попала?
— О, это целая детективная история, — улыбнулся Денис. — Сам бы я конечно не смог, такие вещи из Египта сроду не выпускают. Сразу скрутили бы в аэропорту. Товарищ одного знакомого, он военный, смог провезти на судне.
— Ого себе… Так ты ко всему ещё и контрабандист?
— Да я вааще пират! — Иевлев повязал на глаз наискосок валявшуюся на краю стола в ворохе всякой всячины чёрную ленту. — «Прежде чем догорит эта трубка, я увижу, какого цвета у них потроха!»
Они разом рассмеялись.
— А это что? — девушка уже рассматривала альбом с фотографиями.
— Это? Это фотографии разных древних надписей, — Денис отбросил ленту, взял альбом в руки. — Понимаешь, не все материалы возможно получить для изучения а-натюрель. Клинописных табличек не так много, и стоят они бешеных денег. Приходится довольствоваться снимками.
Денис перелистнул пару страниц.
— Вот это вот раннешумерская письменность. Видишь, тут ещё иероглифы фактически прорисованы. А вот тут, это уже двадцать третий век до нашей эры, видишь, тут уже настоящая клинопись. А вот это уже аккадский язык. На нём говорила широко известная в наши дни царица Семирамида.
— Хозяйка знаменитых висячих садов?
— Точно.
— А вот это что? — Изя раскрыла следующий альбом. — Ох ты, какие страшенные…
— Это уже Ассирия. «Страна демонов», как её окрестили соседи. Вот эти вот крылатые зверюги охраняли вход в царский дворец.
Девушка задумчиво разглядывала фото.
— Денис, вот отчего так — как царь, так кругом оскаленные звериные морды?
— Законный вопрос, — улыбнулся Иевлев. — Вообще-то соседи у них тоже были отнюдь не ангелы, но чтобы в те жестокие времена заслужить звание демонов, это надо было здорово постараться. Да, Ассирия была овеществлённым адом. Немногие из рабов там выживали более пяти лет. Да и вообще… простого человека там держали за сволочь, которую всё никак руки не доходят убить.
Пауза.
— И что же с
