Чёрные скрижали - Павел Сергеевич Комарницкий
«Ой-ёй…» — спутник Принцессы Грёзы цепко разглядывал художника сквозь свои очки. — «Похоже, повреждения головы серьёзны. Степан Андреевич, постарайтесь припомнить — под какими именем-отчеством, а заодно и фамилией вы пребывали на выставке?»
… И только ещё спустя время до него дошло наконец, что обе встречи были не случайны. Более чем…
— Спасибо, торт был замечательно вкусный, — девушка вновь положила ложечку на блюдце.
— Тебе спасибо, Туи, — улыбнулся Степан.
Однако лучистое веселье уже улетучивалось из омутов-глазищ. И приобретали они то самое выражение, навечно замурованное в стекле. Требовательный и печальный взгляд…
— Я рада, что доставила тебе хотя бы крохотное счастье. Но не тяни же кота за хвост, Стёпа. Ты решился?
Он виновато улыбнулся.
— Только не сердись, Туи. Я, наверное, здесь останусь.
— О Бездна! — гостья возвела свои очи к небесам. — Это же не планета, это просто-таки клуб самоубийц какой-то!
…
Багряные, рыжие и ярко-жёлтые листья шуршали под ногами, порхали в воздухе, словно бабочки. Деревья, одетые в золото, щедро транжирили свалившееся вдруг богатство. Чисто по-русски, усмехнулся Денис — пропить-прогулять, покуда не отняли…
Он закинул голову и несколько раз с силой вдохнул кристальный осенний воздух. Здесь, в самом сердце Лосиноостровского парка, тлетворное дыхание супермегаполиса уже практически не ощущалось. И даже монотонный глухой гул МКАДа, беспардонно рассекшего заповедный лесной массив, не мог заглушить шум падающих листьев. Иевлев блаженно улыбнулся, прикрыв глаза. Как тут хорошо… Свобода. Тот, кто не служил в армии и не сидел в местах не столь отдалённых, вряд ли может во всей полноте ощутить её вкус.
Звонить Алине он не стал. Хотя, чего греха таить, в первый день по прибытию в первопрестольную чуть было не сорвался. Дальше пошло легче. Зачем бередить давно зарубцевавшуюся рану?
А вот в лес — в лес ринулся, едва разгрёб самые неотложные канцелярские-бытовые делишки. Бабье лето слишком мимолётно, чуть промедлишь — и сменит вот эту невероятную золотую роскошь унылый октябрьский пейзаж, голые ветви, с укором тянущиеся к серому грязному небу, нудно моросящий дождик… бррр!
Едва натоптанная тропинка вилась меж кустов малины, ожесточённо борющейся за жизненное пространство с всепроникающей молодой порослью клёнов. На одной из веток алела запоздалая ягода, и вчерашний лейтенант походя отправил её в рот. Ммм… переспела малость, но всё равно — забытый вкус детства…
— …Ух ты! Братва, чё я тут нашёл!
— Отвали, урод! Руки убери! Ааааа! На помощь! Помогитееее!
Денис даже поморщился. Ну что за дела, право — чуть настроишь душу в резонанс, так сразу вылезет откуда-то сермяжная гнусь. Взгляд выхватил валяющуюся подле тропки недлинную прямую жердину. Иевлев нагнулся, подхватил дрын. Крепкий, не сгнил. То, что надо.
— Во, какие титьки!
— Хваталки, хваталки держи!
— Сволочь поганая! Помогите-аииии!
До источника звука было не больше сотни метров, которые Денис преодолел ровной спортивной рысцой. На крохотной полянке, устланной ковром палых листьев, разыгрывалась драма, по нынешним временам довольно обыденная — четверо великовозрастных ублюдков явно намеревались коллективно овладеть абсолютно голой девицей. Судя по крикам — явно не спрашивая на то её согласия. Господи Вседержитель, ну пошто их четверо-то?! Ну было бы хотя бы трое…
Первый удар Денис нанёс как копьём, молча и страшно, метя меж лопаток. Упитанный амбал со спущенными штанами, уже примеривавшийся к девушке, хрюкнул и сунулся носом в грунт, придавив своей тушей жертву. Не давая противнику опомниться, вторым ударом Иевлев наотмашь огрел по горбу второго, долговязого, с какой-то крысиной мордочкой. Двое подонков помельче, державшие девушке руки, рванули с места так, что догнать их было бы проблемно даже олимпийскому чемпиону.
— Ну что, хряк, очухался? Давай-давай, скачками отсюда! Штаны на ходу натянешь! Ты тоже вали, ну?!
Дождавшись, когда двое приотставших сластолюбцев направятся вслед за товарищами, Денис перевёл взгляд на девушку. И сердце его остановилось. Вот кто бы мог подумать, что поэтическая метафора так буквально передаёт смысл…
Нет, ничуть эта девушка не напоминала тех развязных «пацанок», что тусуются в компашках бритоголовых, и по дури своей увязываются с подонками в лес. Эта девушка, если честно, вообще ни на кого не была похожа. Иевлев сглотнул ставшую вязкой слюну. Фея… вот она какая, лесная фея…
— Ну, ты, фраер!
Бесславно бежавший с поля боя перекормленный амбал в сопровождении крысолицего дружка стоял на краю полянки. Уже в штанах. И, что гораздо хуже, в руке у него блестел пистолет. Совсем небольшой в сравнении с пухлой лапой. Изящная никелированная игрушка.
— Ты знаешь ли, мудак, на кого руку поднял?!
Денис сморщил нос. Метров восемь до него. А сейчас, похоже, и те чемпионы по бегу подтянутся. Ой, как скверно выходит…
— Брось дрючок, ну? Бросай!
Хлопнул выстрел, ногу ниже колена обожгло будто кипятком.
— Чо, не понял?! На колени! Ты тоже, бля!..
Какие ещё условия имелись в круто-пацанском ультиматуме, узнать не довелось. Коротко и беззвучно полыхнул бледный огонь, и в брюхе амбала образовалось дымящееся отверстие. Труп ещё только начал крениться, как в туловище второго сформировалась точно такая же дырка. Густо завоняло палёным мясом.
— Решительно не понимаю, Денис Аркадьевич, какой смысл было столько торчать в этой вашей армии, если не удалось усвоить даже простейшей вещи — врагов надо бить сразу насмерть?
Остроухий знакомец, одетый в необычного вида кроссовки и ещё более необычный пятнистый комбинезон с откидным капюшоном выходил из леса, держа в левой руке уже виденный Денисом кофр, правой же пряча в карман что-то некрупное, но тяжёлое.
— Таур?! — девушка во все глаза таращилась на пришельца.
— Как у вас тут говорят, «мир тесен», — подойдя к валяющимся на земле жертвам вплотную, Таур поставил свой багаж на землю, — Порой мне даже кажется, что это не полноразмерная планета, а мелкий астероид какой-то. Изольда, я бы посоветовал тебе всё-таки одеться. И заняться раной бесстрашного рыцаря. Судя по тому, что он до сих пор стоит, кость цела, но всё же.
Денис сумел наконец-то справиться с отвалившейся нижней челюстью.
— Вы… знакомы?!
Вместо ответа по-русски эльдар выдал вслух какую-то длинную, чрезвычайно эмоционально насыщенную фразу.
— Прошу прощения, не понял…
— Неважно, — пришелец вертел в руке трофейный пистолет. — Всё равно вы оба не знаете наших ругательств. Однако ваше умение влипать в опасные для жизни ситуации просто поражает. Мне что, на куски разорваться? Изя, что с раной?
— Только кожу сорвало, мышца даже не задета, — девушка, успевшая за разговором скоренько напялить одежду, присев на корточки, ловко ощупывала голень пострадавшего прямо через дырку в джинсах. — Сейчас всё будет
