Искатель – 12 - Сергей Шиленко
— Только отвернёшься на секунду, а он уже к двери ползёт. А то и вовсе за порогом окажется! Приходится теперь везде барьеры ставить, — смеялась она, вытирая мне спину.
Я смеялся вместе с ней, представляя маленького черноголового кунида-исследователя. Клевер рассказывала, как Пётр обожает прятки. Сорванец находит укромные уголки и сидит там, хихикая, пока вся Нора в панике его ищет. А когда находят, заливается счастливым смехом, будто это он всех нашёл.
— И знаешь что? Вся Нора его обожает! Для него всегда находятся свободные колени, чтобы посидеть, и руки, готовые обнять. Иногда даже спорят, чья сейчас очередь с ним нянчиться, — Клевер усадила меня за стол и налила щедрую порцию рагу.
Слушая её рассказы, чувствовал, как в груди разрастается тёплое чувство. Странно, я никогда не видел сына, но уже любил его всей душой. До отцовства я и представить не мог, что можно так привязаться к человеку, которого ни разу не встречал.
Рагу оказалось божественным. Для меня куниды добавили даже мясо и оно таяло во рту, овощи не разваренны, а специи… Где только она такие берёт? В Норе явно знали толк в готовке. Клевер подливала вино. Лёгкое, с ягодным послевкусием, оно прекрасно дополняло еду.
Когда я наелся до отвала, Клевер разложила подушки на полу, соорудив что-то вроде мягкого ложа.
— Ложись на живот, — скомандовала она, доставая глиняную банку, от которой пахло травами и чем-то цветочным. Лавандой, что ли?
Я послушно улёгся, уткнувшись лицом в подушку. И тут началось настоящее волшебство. Клевер вылила тёплое масло мне на спину. Ручейки растеклись, щекоча кожу, и маленькие сильные руки принялись разминать мышцы с мастерством профессионального массажиста.
Начала она с плеч. Там накопилось столько напряжения, что при первом нажатии я невольно застонал.
— Да у тебя тут просто булыжники, — хмыкнула она, усиливая нажим. Постепенно узлы начали расслабляться, напряжение уходило волнами.
Дальше спина. Каждый позвонок, каждая мышца получили свою порцию внимания. Особенно досталось пояснице, там особенно болело после недели бега. Клевер будто чувствовала, где именно нужно надавить сильнее, а где просто погладить.
Когда она добралась до ягодиц, я напрягся — всё-таки непривычно. Но Клевер работала настолько профессионально, что смущение быстро прошло, и я неожиданно почувствовал себя лучше.
Ноги стали отдельной песней. Икры горели огнём после постоянных спринтерских забегов и прыжков. Клевер месила их как тесто, и я чувствовал, что мышцы наконец-то расслабляются. К концу массажа я превратился в желе. Безвольное расслабленное желе.
Но мысли всё равно крутились вокруг девушек в соседней комнате. Они там, небось, заждались, особенно Лили. Неужели я правда собираюсь провести ночь здесь, пока моя невеста…
Клевер словно прочитала мои мысли.
— Закрой глаза, Артём, — прошептала она, поглаживая мою спину. Пальцы скользили по промасленной коже, оставляя дорожки тепла. — Позволь мне насладиться этим временем с тобой, и сам насладись пребыванием со мной. Остальные могут подождать.
— Правда? — спросил я с сомнением. В конце концов, там почти десяток красавиц, и все они…
Она хихикнула и игриво шлёпнула меня по заднице, звук получился сочный из-за масла. Потом перевернула на спину одним ловким движением, проявив недюжинную силу для своего роста, и продолжила массаж уже спереди. Грудь, руки, живот…
— Они с радостью заездят тебя до полного изнеможения, если позволишь, — сказала она, разминая мышцы на животе. — Вот почему иногда должны вмешаться более хладнокровные и зрелые умы. Рассвет наступит слишком рано, а тебе нужен полноценный сон. Завтра вас ждёт город вепрей, а это не прогулка в парке.
В её глазах сияла такая нежность, что у меня защемило в груди. Не страсть, хотя та тоже присутствовала, а именно почти материнская забота.
— Вот почему я готова терпеть их гнев, забрав тебя на ночь, — продолжила она, массируя мне ноги. — Держу пари, в моей постели ты выспишься лучше, чем где-либо ещё. Ну, кроме собственной, конечно. А утром будешь готов к бою, отдохнувший и полный сил.
Она неопределённо махнула рукой в сторону двери.
— Что касается девочек, у них ещё будет время наиграться. Лили сказала, вы пробудете здесь несколько недель. К тому же… — она наклонилась ближе, её дыхание защекотало ухо, — я тоже ждала возможности снова побыть с тобой. Моей дочери повезло, что ты рядом постоянно, а мы хотим насладиться каждой минутой твоего визита.
Должен признать, от её слов стало легче. Конечно, перспектива оргии с дюжиной кунид звучала… привлекательно. Но сейчас, расслабленный массажем и вином, под нежными руками Клевер я чувствовал, как накатывает усталость. Кровать действительно выглядела божественно, а гора мягких подушек и одеял манила как магнит.
— А как же Лили? — всё же спросил я. Разочаровать остальных — это одно. Но невесту…
Клевер рассмеялась мягко, понимающе, и принялась массировать ступни. Я чуть не застонал от удовольствия; не знал, что там столько напряжения скопилось.
— Поверь, её балуют не меньше, чем тебя. Все соскучились, она же наша любимица. Мы понимаем, почему она ушла искать приключения и романтику, и безумно рады, что она нашла именно то, о чём мечтала, — Клевер улыбнулась, работая над моими ступнями. — Но мы также очень любим её, и скучали всё это время.
— Мне жаль, что приходится отнимать её у вас, — сказал я искренне, понимая, каково это терять близких…
— Не надо, — она наклонилась и поцеловала меня в лоб тёплыми мягкими губами. — Как мы можем грустить, если она нашла своё счастье? Иногда любимые уходят, но это сладкая разлука, если они идут к лучшей жизни. — Она посмотрела на меня сверху вниз с такой теплотой, что стало неловко. — Не волнуйся, Артём. Нора — место веселья, да. Но прежде всего место покоя и отдыха. Расслабься.
И я позволил себе именно это. Откинулся на подушки, закрыл глаза, ощущая, как напряжение окончательно покидает мышцы. Хотя… далеко не всё. Пока тело расслаблялось, одна его часть, наоборот, напряглась до предела.
Частично виной тому был массаж и ощущение мягких тёплых рук на коже, но в основном вид самой Клевер. Она склонялась надо мной во время работы, и я прекрасно видел каждый изгиб её миниатюрного тела. Белоснежная шерсть блестела в свете ламп, подчёркивая все впадинки и выпуклости.
Вскоре мой член стоял,
