Всем женщинам нравится это - Эрли Моури
Пока мой друг любовался каменной красавицей, я осмотрел родник и углубление для забора воды, выложенное гладкими камнями, оглядел статую сзади и постамент. Когда я перешагнул ручей и обошел чудесное изваяние с другой стороны, нас ожидало открытие не менее потрясающее, чем сама нефритовая красавица и самоцветы, которые прикарманил Карась. На мраморной плитке имелась надпись, высеченная тонкими, гибкими линиями, отчасти напоминавшими эльфийские руны — те, которые я видел в фильме «Властелин колец». Сравнение очень условное, но именно такая аналогия пришла на ум. Эта надпись плохо виделась с той стороны, где стоял Карась, потому что на нее падала густая тень от кустов.
Но дело не столько в надписи, сколько в том… В том, что я смог ее прочитать!
Да, да! Это невероятно, но по неведомым причинам я смог прочитать надпись на совершенно незнакомом мне языке! Я смотрел на нее затаив дыхание, не слыша, что бормотал Карась, а потом, произнес:
— Наши неустанные поклоны и молитвы тебе, великая Ланита! Пусть обильно плодоносят Поля Элея!
— Чего? — Карасев непонимающе уставился на меня.
— Да, так, прочел заметку на мраморе. Кстати, есть подозрение, что эту красавицу звать Ланита, — заметил я, не спеша сообщить Глебу о своей находке. Сам я был настолько полон эмоциями и непониманием произошедшего, что мое сердце бешено колотилось. Ведь только что произошло нечто невозможное, никак необъяснимое с точки здравого смысла. Такое же невозможное, как и неожиданная буря над Дачным с последующим перемещением нас в этот мир.
— Карась, ну-ка сюда иди! — призвал я его. — Хочу понять, это я здесь такой волшебный полиглот или ты тоже горазд до знания чужих языков. Читай! — я указал ему на надпись на мраморной плите.
— Как я тебе это прочту? — у Карася даже глаза округлились, когда он увидел витиеватую надпись. А потом округлился рот, и он произнес:
— Наши неустанные поклоны и молитвы тебе, великая Ланита! Нихрена себе! Сань! Я понимаю! Я реально это читаю! И знаю, как это произнести! Но это же пиздец! — медленно он повернул голову ко мне, еще раз глянул на надпись и прочел вторую строку: — Пусть обильно плодоносят Поля Элея! Поля Элея… Только не знаю, что такое Поля Элея. Слушай, а может мы ебнулись и попали в сказку? Ну, помнишь, как… — он долго не мог подобрать пример, поглядывая то на статую, то на меня, потом выдал: — Как в «Волшебнике Изумрудного города» — там даже собака заговорила на принятом в тех краях языке. Если бы Лорд оказался с нами он бы тоже заговорил. Ведь он у меня сто пудов умннее всяких Тотошек.
— Представляешь, что он мог бы потом рассказать Лизе о тебе, если бы мы вернулись домой и у него этот дар не пропал⁈ — рассмеялся я. — Ладно, сказочник. Все это потрясающе, настолько, что мой мозг пока не впитывает происходящее. Быть может, со временем мы найдем всему этому какое-то здравое объяснение, но пока, чтобы не свихнуться, предлагаю оставить все без особых умственных копаний. Это просто есть и все, как есть небо над головой и солнце.
— Согласен на все сто! И знаешь что? — прикрыв один глаз то ли от слепящего солнца, то ли выражая лукавство Карась смотрел на меня.
— Что? — я провел рукой по ступне нефритовой девы, гладкой и теплой.
— Мне здесь нравится! Очень нравится! — с вдохновением произнес Глеб. — Конечно, есть мысли о маме и Лизе. О Лорде… Думаю, Лиза найдет его и заберет. Мой же мобильник остался в джипе включенным — его можно найти, если обратиться к спецам.
У меня тоже на этот счет были мысли. Пока еще немного: о маме и отце, о сестре. Они лишь прорастали через эмоции и непростые размышления о том, что произошло с нами. Но потом, когда эмоции, связанные с нашим невероятным перемещением, улягутся, этих мыслей станет намного больше.
— Идем к лодке, — решил я.
«Тайгу» мы оттянули от берега далеко, этак шагов на пятьсот. Занесли в какие-то непролазные дебри и прикрыли нарезанными ветками. Там же Глеб спрятал часть своего богатства — те самоцветы, что взял на пьедестале богини Ланиты, если я верно величаю каменную красавицу.
— Не забыть бы потом это место, — забеспокоился Карасев, оглядываясь на заросли, где покоилась наша лодка.
Вполне возможно, что «Тайга» уже никогда не потребуется нам. Озеро, с которого мы начали путешествие по незнакомому миру, было небольшим, примерно с половину Дачного, и здесь особо никуда не поплывешь. Разве что отплыть на «Тайге» от берега примерно к тому самому месту, где я вынырнул и ждать, пока какая-то неведомая сила вернет нас в привычный мир. Но это же так глупо, надеяться на то, что с огромной вероятностью не произойдет никогда.
Чтобы не забыть направление к месту схрона, по пути к берегу Карась выложил несколько меток из белых камней. Даже сделал пару зарубок на деревьях, которые здесь, по его словам, были низкорослыми. Где-то там дальше за поляной Ланиты он видел, что лес с истинно огромными деревьями, рядом с которыми наши подмосковные березы и ели смотрелись бы как карликовые деревца японского сада.
Когда мы вернулись к озеру, Карасев еще раз прошелся до сходящих в воду зарослей, присматриваясь, выискивая что-то. Потом объяснил:
— Еще надеюсь, что рюкзак к берегу прибьет. Не смейся — может такое быть. Он вполне способен держаться на плаву. Там почти допитая литруха минералки и пенопластовые маяки. А шанс, что его вместе с нами перенесло через портал есть и немаленький, — Карась уже утвердился, что виной нашему перемещению стал некий магический портал, а разыгравшаяся буря лишь его сопутствующее явление. Может он прав. В его рассуждениях есть логика, если допустить существование магических сил, да еще таких, которые проникают в привычный нам мир.
— А знаешь, вспомнилось кое-что… — сказал Карась, продолжая внимательно оглядывать поверхность озера и береговую линию. — Когда мы еще
