Деревенщина в Пекине 4 - Крис Форд
В аудитории воцаряется напряжённая тишина. Студенты обмениваются настороженными взглядами — тема партийного контроля является довольно деликатной даже в стенах престижного университета. Часть учащихся повернулась с переднего ряда, чтобы посмотреть на единственного парня из далёкой провинции. Каждый в аудитории понимает, что они стали свидетелями обсуждения тем, которые выходят далеко за рамки.
Профессор Чжан на мгновение замирает, явно обдумывая, как правильно отреагировать на прямолинейное высказывание студента.
— Действительно, вопросы оптимизации контроля за деятельностью государственных органов находятся в центре внимания руководства большинства стран. Но давайте вернёмся к базовым принципам.
Профессор окидывает взглядом аудиторию и останавливается на одном из студентов в первом ряду:
— Мэнь Сяо, расскажите нам о территориальном действии закона. Какие принципы применяются при регулировании правоотношений с участием иностранных граждан?
* * *
После занятий я собираю свои вещи, провожая взглядом последних студентов, направляющихся к выходу из аудитории. Преподаватель укладывает свои бумаги в кожаный портфель, время от времени поправляя сползающие на кончик носа очки.
Как только мы остались наедине, я подхожу к кафедре и обращаюсь к Чжан Вэйминю:
— Профессор, я заметил, что громко чихнул в том месте, где чихать категорически не рекомендуется. Не могли бы вы объяснить, что это за орган такой, и почему все напряглись при его упоминании?
— Китайская государственность, молодой человек, уходит корнями в глубину тысячелетий, — произносит он назидательным тоном опытного педагога. — И вам, позвольте заметить, лучше было бы перед тем, как задавать мне подобные вопросы, подтянуть свою фундаментальную базу по истории. Причём не только современного периода, но и предшествующих эпох. Как именно это сделать? Понятия не имею, в этом вопросе я вам определённо не помощник. Это следовало делать значительно раньше и в совершенно других местах.
Профессор демонстративно опускает взгляд в разложенные на кафедре бумаги, всем своим видом показывая, что разговор исчерпан и пора бы студенту отправляться по своим делам. Но я не даже не думал сдаваться.
— Вопрос в другом, — снова обращаюсь к нему. — Как думаете, чего может хотеть эта большая структура, о которой все в аудитории предпочли промолчать, а вы сейчас уклоняетесь от прямых ответов.
— Не большая, а сильная — вот корректная формулировка, — поправляет меня старик, поднимая взгляд от бумаг с неожиданным интересом. — Размер и влияние — это далеко не одно и то же. Продолжайте свою мысль.
— Чего они могут хотеть от обычного старшего лейтенанта полиции, которая подала стандартное уголовное заявление на коллег из системы безопасности? — конкретизирую свой интерес. — Допустим, у неё украли крупную сумму денег, классический рэкет в погонах против собственных же сослуживцев. Наблюдая за вами, профессор, я думаю, что такой академически подготовленный и эрудированный человек определённо может располагать интересной информацией на эту тему. А если конкретных фактов нет, то, обозревая все текущие процессы и видя общую картину целиком, вы вполне способны дать экспертную оценку ситуации.
— Благодарю за лестную оценку моих возможностей, — иронизирует Чжан Вэйминь, однако я замечаю, что его лицо становится более сосредоточенным. — Дело в том, что это тот редкий момент, когда ситуацию невозможно просчитать по историческим аналогиям и спрогнозировать на основе предыдущего опыта. Сто лет назад причины и мотивы были бы предельно ясны любому, но в нынешних условиях совершенно непонятно, чем конкретно станет этот управленческий инструмент через некоторое время.
— Если условно разделить весь процесс управления на две основные составляющие — первая — это сбор информации и оценка текущей обстановки, а вторая — непосредственно корректирующие действия на основе полученных данных. Скажите, эта структура больше занимается информационно-аналитической работой или это именно оперативное подразделение, которое выполняет конкретные задачи, получая директивы из других мест?
— Хороший вопрос, — кивает профессор, явно заинтересовавшись направлением моей мысли. — Упомянутая вами структура в очередной раз переживает период серьёзного реформирования и структурных изменений, так что пока достаточно сложно дать однозначный ответ.
— Не знал.
— А насчёт вашего вопроса относительно старшего лейтенанта, то знайте: у любого, даже самого компетентного и опытного начальника генерального штаба, не говоря уже о сотрудниках более низкого уровня в иерархии, есть одна системная проблема, и имя ей — ведомственный эгоцентризм. Люди склонны считать себя центром вселенной, а свой участок работы — самым важным и приоритетным в общегосударственном масштабе, при этом не понимая или не желая понимать, что они всего лишь одни из многих в большой системе.
Я чувствую лёгкое разочарование от его общих формулировок:
— Профессор, я пришёл к вам за конкретным советом, но, честно признаюсь, не понял ни совета, ни чёткого ответа, — говорю прямо.
Чжан Вэйминь оглядывается, убеждаясь, что в аудитории по-прежнему никого нет. Его лицо приобретает более серьёзное выражение, а голос понижается до конфиденциального тона:
— В чисто прикладном аспекте я бы посоветовал той гипотетической девушке в рамках воображаемого уголовного дела плюнуть на всё и и не забивать себе голову. Потому что это тот момент, на который они даже со своего уровня никак не могут повлиять.
— Почему?
— Существуют государства, где желание правителя — закон. А есть другие места на этой планете, где желания даже самого могущественного правителя ограничиваются действующим законодательством и конституционными нормами. Так исторически сложилось, что эти два типа политических систем друг другу отнюдь не друзья, и их противостояние длится не одно столетие. Китай в этом отношении представляет собой уникальное явление. Мы постоянно балансируем между первой и второй моделями.
— Хотите сказать, что в нашей стране желание правителя ещё не стало абсолютным законом? — задаю провокационный вопрос.
— Нам до этого ещё очень далеко. И на этом пути существует множество объективных и субъективных процессов и факторов. Возможно, вы начнёте лучше понимать эти сложные взаимосвязи в течение ближайших пяти лет обучения и последующей практической работы. Наша страна слишком крупная, чтобы игнорировать мнение других значимых игроков в мировой политике.
Профессор начинает собирать последние бумаги и закрывает свой портфель:
— Конкретный совет относительно вопроса, который вы держите в голове, я вам уже дал, — заключает он. — Необходимо жить так, как жили раньше, и исполнять то, что необходимо выполнять согласно своим служебным обязанностям. Не более того.
* * *
Выйдя из аудитории, я направляюсь в университетскую библиотеку, где располагается специальная зона для телефонных разговоров — небольшая изолированная комната с мягкими креслами и звукопоглощающими панелями на стенах. Мысли о разговоре с профессором всё ещё крутятся в голове, и я пытаюсь переварить полученную информацию.
Устраиваюсь в одном из кресел и набираю номер капитана
