Вернуть Боярство 23 - Максим Мамаев
— Мам, как правильно заметила Жанка — я ничего никому из Шуйских не должен, — твердо ответил я и поглядел на Руса. — Не обманывайся, братишка — Шуйские изменили своё отношение только потому, что вы внезапно стали для них важны. Нет, кровь не водица, и я не отрицаю — в нужде или беде бы они вас ни за что не бросили. И выбили из рук Тайной Канцелярии, вас похитившей, действительно они, причем даже не из-за меня…
Но прежде, чем воодушевившийся было от моих слов младший брат успел хотя бы состроить выражение лица в духе «я же вам говорил!» чуть более жестко продолжил свою мысль:
— Но на этом всё. Дальше вы бы так и оставались эдакими дальними родичами из далеких ветвей, которым бы доставалось минимум внимания. Жанку выдали бы замуж против её воли за того, с кем Род решил бы укрепить отношения — как никак, дочь пусть и предыдущего, но Главы Рода ценится куда больше, чем рядовая Шуйская — ты же в лучшем случае прозябал бы на третьих ролях, служа где-нибудь в войсках Шуйских. Все изменения в их отношении к вам обусловлены тем, что через вас они хотят иметь возможность влиять на меня. А при нужде, уверен, многие из них не постеснялись бы даже угрожать вашими судьбами, чтобы надавить на меня.
— Ты преувеличиваешь, — упрямо проворчал себе под нос Рус. — Угрожать нами они не могли — мы ж не чужаки какие, нас ни пытать, ни убить без действительно большой беды и Родового Суда никто не может.
— А чтобы грозиться и давить им и не нужно ничего такого делать. Во всяком случае, напрямую, — усмехнулся я наивности брата. — Вижу, они хорошо запудрили тебе мозги, Рус… Что может быть проще, чем заявить, что если я не уступлю в каком-то вопросе или не выполню чего-то, что они от меня требуют, то Род выдаст Жанку за… Ну, к примеру, за старика? Или кого-то с дурной славой, согласно которой он очень любит избивать своих женщин? А чтобы ещё сильнее усложнить возможность как-то ей в этом случае помочь, то женихом будет какой-нибудь француз или британец из Великого Рода? Что, скажешь, такое невозможно?
Руслан промолчал, опустив взгляд.
— Или намекнуть, что тебя отправят куда-то, где вероятность, что ты и твои товарищи не справитесь и погибнете, выше девяноста процентов? — продолжил я. — И это всё — лишь самые примитивные варианты, описанные самым прямолинейным способом. На деле всё было бы наверняка сложнее, хитрее и эффективнее. Не знаю, каким образом они сумели тебе за столь короткое время внушить к себе настолько слепое доверие, но тебе стоит раскрыть глаза и уши. Они действительно тебе родня, и действительно не будут без крайней на то причины делать то, что я перечислил… Но если на одной стороне будет благо Рода, как они его понимают, а на другой твоя судьба — выбор сделают не в твою пользу.
Если честно, я сам понимал, что преувеличиваю. Нет, насчет того, чтобы надавить возможным браком сестры, я был абсолютно честен. Но вот посылать намеренно насмерть Руса никто бы не стал. И не только потому, что еслион вдруг действительно погибнет после их угрозы, я без колебаний потребую головы всех, кто будет иметь к этому хоть какое-то отношение. Даже если это будет половина Совета Рода — я найду пути свести счеты. И после этого ни о каких положительных отношениях между нами речи идти уже не будет… Они банально не настолько циничны в вопросах родной крови. Вон, даже за мной тайно отправили присматривать целого Архимага, отозвав лишь когда стало ясно, что я уже и сам могу за себя постоять и обзавелся покровителем в лице Второго Императора.
Глядя, как Жанка с торжеством смотрит на хмурого Руса, я невольно улыбнулся.
— В общем, не стоит слишком уж слепо доверять нашим дражайшим родичам, — заключил я. — Касательно же твоих опасений… Они могут говорить и требовать что угодно, но вы мои мать и родные брат с сестрой. Если будут пытаться на чем-то настаивать я их просто… В общем, мне найдется, что ответить кому угодно. И им придется сжать зубы и улыбаться, соглашаясь со сказанным, потому что в случае конфликта они лишь знатно опозорятся — забрать вас у меня силой или вообще как-либо вынудить меня уступить им не по плечу.
Большим глотком, нарушая правила этикета, я допил свой чай и продолжил, обращаясь уже только к маме.
— Я вынужден буду в самом скором времени вновь отправиться на войну. Собрав большую часть сил своего Рода и войска нескольких Родов, что признают моё неофициальное главенство над собой, я двинусь к южным рубежам, на помощь тамошнему дворянству и боярским Родам, — пояснил я нахмурившейся маме. — Там же, кстати, и поставлю их перед фактом того, что отныне вы живете в моем доме. И ещё… Мам, ты скоро станешь бабушкой, а Жанка с Русом — дядей и тетей.
— Хельга в положении? — отступила тревога с её лица. — Поздравляю, сынок! Это лучшая новость, что мне доводилось слышать за последние двадцать с лишним лет!
— Спасибо, — улыбнулся я. — Мам, да и вы двое — в том числе и поэтому я прошу у вас остаться здесь, с моей женой. Поддержите её, пожалуйста — у неё очень сложные отношения с семьей, поэтому тепла от них ей ждать не приходится, а я, как и большая часть тех, с кем она близка, оставляем её здесь. Даже отец, который действительно её любит, уходит сражаться с британцами… Прошу вас, просто будьте рядом с Хельгой.
Этот аргумент окончательно закрыл вопрос. Обрадованная мама без колебаний согласилась, что просто обязана остаться рядом с невесткой в столь ответственный и сложный период. Жанна тоже обрадовалась, и даже Рус прекратил дуться. Поговорив ещё несколько минут, я с искренним сожалением сказал, что вынужден идти — дела Рода не ждали.
Оставив их с радостной новостью, я направился к уже давно ожидавшим меня боярам. Что за день такой — сплошные разговоры, обсуждения и встречи. И везде приходится действовать одними лишь словами… То ли дело выйти в поле с копьём наперевес, чувствуя за спиной тысячи преданных мне воинов и магов, и в яростном треске бушующих вокруг Молний промчаться над строем своего воинства, предвосхищая последнюю, решающую атаку
