Проклятый Лекарь. Том 8 - Виктор Молотов
— Святослав! — она встала мне навстречу, обняла, поцеловала в щёку.
Пока мы обнимались, я быстро активировал некромантическое зрение. Секундное сканирование — достаточно, чтобы проверить состояние.
Жива текла ровно и мощно, с тем особым оттенком, который появляется у беременных. Два источника энергии вместо одного — мать и ребёнок. Плод развивался нормально, никаких патологий, никаких угроз. Размер соответствовал сроку.
Всё хорошо. Физически.
Эмоционально — посмотрим.
— Ты меня напугал, — Анна отстранилась, посмотрела в глаза. — Что за срочность? Что случилось?
— Давай присядем.
Мы сели. Подошёл официант — молодой парень с профессиональной улыбкой.
— Добрый день! Что будете заказывать? — спросил он.
— Кофе, — сказал я. — Американо.
— Мне латте, — добавила Анна. — И… — она посмотрела на меню, — тирамису на двоих?
— Отлично. Что-нибудь ещё?
— Нет, спасибо.
Официант кивнул и ушёл.
— Итак, — Анна сложила руки на столе. — Выкладывай. Что за тайны?
Я открыл рот, чтобы ответить. И в этот момент её телефон зазвонил.
— Прости, — она глянула на экран. — Это папа. Одну секунду.
Взяла трубку:
— Да, пап?.. Нет, я в кафе… Да, со Святославом… Что?.. Серьёзно?..
Её лицо изменилось. Глаза загорелись тем особым блеском, который появляется, когда речь идёт о делах.
— Хорошо… Да, я поняла… Передам…
Она отключилась и повернулась ко мне:
— Святослав, отец хочет купить ещё одну клинику! «Солнечный берег» в Сочи! Говорит, что там какие-то проблемы с персоналом, но потенциал огромный! И он снова просит тебя помочь с аудитом!
— Анна… — я попытался её остановить.
— Это же отличная возможность! Ты мог бы поехать туда на неделю, всё проверить, составить отчёт! Папа заплатит, конечно, и щедро! Плюс море, солнце, отдых…
— Анна.
— … можем поехать вместе! Как в отпуск! Я давно не была на море, и ты наверняка тоже…
— Анна!
Она замолчала. Посмотрела на меня удивлённо. И с недоумением спросила:
— Что?
Я накрыл её руку своей. Мягко, но твёрдо.
— Подожди. Это важнее.
— Важнее, чем клиника? — вскинула она брови.
— Намного важнее.
Она нахмурилась. В глазах появилась тревога.
— Святослав, ты меня пугаешь. Что происходит? Ты болен? У тебя проблемы?
— Нет. Не у меня.
— Тогда у кого?
Я посмотрел ей в глаза. Живые, тёплые, полные беспокойства. Глаза женщины, которая носит моего ребёнка и ещё не знает об этом.
Как сказать? Какими словами?
«Дорогая, помнишь ту ночь в больничной палате? Так вот, поздравляю, ты скоро станешь матерью».
Нет. Слишком цинично.
«Анна, у меня для тебя новость. Хорошая или плохая — зависит от точки зрения».
Нет. Слишком уклончиво.
И в этот момент вернулся официант с подносом.
— Ваш заказ! Американо, латте и тирамису! — он поставил чашки на стол, не замечая напряжения. — Приятного аппетита!
И ушёл.
«Ты беременна».
Просто. Прямо. По существу. Иногда лучший способ сказать правду — это просто её сказать.
— Анна, — мой голос был ровным, спокойным. — Ты беременна.
Её лицо застыло. Глаза расширились. Рот приоткрылся.
Секунда. Две. Три…
— Что?.. — прошептала она.
— Ты беременна, — повторил я. — Срок — около трёх дней. Плод развивается нормально, угроз нет. Я проверил.
— Но… как… я же принимаю… мы же…
— Знаю. Но иногда… случается.
Она смотрела на меня. Не мигая. Не дыша.
В её глазах отражалась буря эмоций. Шок. Неверие. Страх. И что-то ещё — что-то, что я не мог определить.
— Ты… уверен? — её голос дрожал.
— Абсолютно.
Она опустила взгляд на свой живот. Положила руку на него — инстинктивный, древний жест. Жест матери, защищающей своё дитя.
— Я… беременна, — произнесла она медленно, как будто пробуя слово на вкус. — Беременна…
Глава 10
Тишина, казалось, длилась целую вечность.
Ну, может, не совсем вечность. Секунд тридцать. Но когда сидишь напротив женщины, которой только что сообщил о беременности, тридцать секунд ощущаются как геологическая эпоха. Мезозой как минимум. С динозаврами и вулканами.
Анна смотрела на свой живот. Рука всё ещё лежала на нём. Пальцы слегка подрагивали. Губы беззвучно шевелились, повторяя какие-то слова. Молитву? Проклятие? Список покупок? С женщинами никогда не угадаешь.
Официант прошёл мимо нашего столика, бросил любопытный взгляд на нетронутый тирамису и остывший кофе. Профессионально не стал вмешиваться. Умный парень. В ресторанном бизнесе главное правило — не лезть в чужие драмы, пока не попросят счёт.
Я ждал. Терпение — добродетель некромантов. Мы привыкли ждать. Иногда даже веками. Однажды я ждал, пока созреет ритуал поднятия армии мертвецов, целых семнадцать лет. Тридцать секунд — это так, разминка.
Наконец Анна подняла взгляд. И я увидел в её глазах не радость. Не счастье. Даже не удивление.
Страх. Чистый страх. Как у пациента, которому только что сообщили диагноз. Классическая реакция на стресс — расширенные зрачки, учащённое дыхание (примерно двадцать два вдоха в минуту против нормальных шестнадцати), побледнение кожных покровов из-за периферической вазоконстрикции — сужения сосудов.
— Папа… — прошептала она. Голос дрожал, как у ребёнка, которого застали за кражей конфет. — Папа будет не в восторге.
— Это мягко сказано?
— Он меня убьёт, — она сглотнула. — Нет, сначала он убьёт тебя. Медленно. С применением всех ресурсов рода Бестужевых. А потом меня запрёт в монастыре. Есть такие, специальные, для опозоривших семью дочерей. С высокими стенами и строгим уставом. Подъём в пять утра, молитвы до полуночи, никаких контактов с внешним миром.
— В двадцать первом веке? — я скептически поднял бровь. — Серьёзно?
— Ты не понимаешь, — Анна нервно сжала салфетку. Ткань жалобно хрустнула. — Ты думаешь, аристократия изменилась? Смартфоны, машины, интернет — это всё декорации. Внутри мы такие же, как двести лет назад. Честь рода. Репутация семьи. Правильные браки.
Интересно. Я-то думал, что высший свет Империи адаптировался к современности. Оказывается, под глянцевой обёрткой прогресса скрывается всё тот же феодализм. Полезная информация.
— Ты не знаешь моего отца, — продолжала она, и в голосе появились истеричные нотки. — Да, вы нашли общий язык. Делаете дела. Он ценит тебя как специалиста, как… инструмент. Но когда дело касается меня…
Она замолчала, подбирая слова. Руки продолжали терзать несчастную салфетку.
— Он хотел для меня идеальную партию. Понимаешь? Идеальную. Князя из древнего рода. Или герцога с европейскими связями. На худой конец наследника крупного промышленного клана с оборотом в миллиарды. А я…
Горький смешок. В нём было столько самоуничижения, что я почти почувствовал укол… чего? Сочувствия? Некроманты не сочувствуют. Мы анализируем.
— А я влюбилась в тебя, как последняя дура, — закончила она. — И вот, залетела. Как какая-нибудь крестьянка от заезжего гусара.
— Технически, — сказал я ровным голосом, — ты не «залетела». Произошло оплодотворение яйцеклетки сперматозоидом с последующей имплантацией зиготы в эндометрий матки. Совершенно естественный физиологический процесс, происходящий у миллионов женщин
