Товарищ "Чума"#11 - lanpirot
— Батюшка, ты бы придержал Благодать, — вежливо попросил упырь. — Это все остальные — матёрые волчары, а Матиас — желторотый птенец! Эго даже от одного Его упоминания корёжить начинает! Попридержи, прошу! Вот справимся с демоном, потом — хоть проклинай, хоть…
— Хорошо, — угрюмо буркнул монах, — попробую… А что будем делать с европейским ковеном и её Верховной ведьмой? Может, если её… отправить прямиком в ад, врата Хаоса закроются?
— А мы потянем войну против целого ковена? — спросил я. — Ведь для того, чтобы добраться до Верховной ведьмы нам придётся его основательно проредить.
Каин вновь криво усмехнулся:
— Если «красные братья» объединятся с инквизицией…
— Упыри со святой церковью? — нервно воскликнул священник.
— Ну, с ведьмаками-то ваши патриархи как-то смирились? — парировал вампир. — Думаю, ради спасения мира можно и с упырями о сотрудничестве договориться.
— Один раз уже договорились… — мрачно произнес батюшка. — И троих наших соратников пришлось отпевать!
— Прошу простить… — повинился Каин. — Хотя, понимаю, что нет мне прощения. Но такова наша природа… И, чтобы её переломить, пришлось пойти на такие жертвы… Но больше этого не повторится! Клянусь!
От рук упыря неожиданно отошла волна тёмной силы, которая коснулась каждого из нас, кроме отца Евлампия. Подозреваю, соприкоснись эта волна со святым отцом — её бы напрочь разрушило. Но я и дедуля в полной мере ощутили, что готов поставить «на кон» это первоупырь. Если он нарушить клятву верности, то его нежизнь окажется целиком в наших руках.
— Теперь вы знаете — мне можно доверять! — уже на словах заверил нас Каин. — Я не подведу!
— А теперь расскажи нам о Верховной ведьме, — попросил я. — С чего ей втемяшилось в голову связаться с Хаосом?
— Эта бешенная сука давно плакалась, что устала от мира, в котором правят слабые и жалкие простаки, а настоящую силу надо скрывать. Где магия стала презренным тайным ремеслом, а не властью. Она истово верит, что только посредством полного уничтожения старого порядка можно построить новый мир.
— Безумие! — прошептал отец Евлампий. — Это не новый мир! Это — смерть! И даже смерть самой смерти!
Молчание повисло снова. Где-то в глубине подвала звонко капала вода, отдавая эхом в сводчатом потолке. Я сидел, уставившись в тусклый огонек магического фонаря, и чувствовал, как внутри меня рождается гнев. Ведь мы стояли на пороге конца. Не просто конца человеческого мира — конца всего, даже времени с пространством. И всё ради чьей-то безумной жажды власти? Хотя, над кем она там собралась властвовать, если все непременно сдохнут?
— Скажите мне, почему демон Хаоса может так долго находиться в нашем мире? — медленно произнес я. — Ведь наш мир для него враждебен?
— Демон Хаоса не может существовать в упорядоченном мире без «опоры», — произнёс отец Евлампий, — через которую он черпает силу. И пока эта «опора» существует, он будет действовать, разъедая нашу реальность изнутри. И эта опора — душа Верховной ведьмы.
— Значит, нужно уничтожить эту «опору», — сказал я. — Разве не так?
— Просто уничтожить ведьму — не выход, — покачал головой Каин. — Если мы просто убьём Изабель — их связь не прервётся. Он не выпустит из своих лап бессмертную душу ведьмы. И тогда Раав продолжит напитывать её страхом, ненавистью, отчаянием… а она всё так же будет служить ему опорой в нашем мире.
— А если использовать «сосуд Соломона»? — неожиданно предложил отец Евлампий. — Ведь умел же этот легендарный царь запечатывать джиннов и демонов[1]?
Однако Каин тут же отверг эту идею:
— Соломоновы сосуды создавались для духов из нашего, упорядоченного мира. Хаос — явление иного порядка. Он сам — воплощенное противоречие, разрыв реальности. Запечатать его — всё равно что пытаться удержать воду в решете…
— Я не о демоне Хаоса, а о душе Верховной ведьмы, — поправился священник.
— Её мы вполне можем заключить в таком сосуде, — согласился упырь. — И связь с Раавом разорвётся. Вот только кому-нибудь известна тайна печати Соломона, которой он и запечатывал джиннов? Это первое, — принялся загибать пальцы Каин. — И второе — убить Верховную ведьму, которую накачивает силой демон Хаоса, та еще задачка! В своём замке в Вернигероде она практически неуязвима. Да мы туда даже зайти не сумеем, а не то что подобраться к самой Изабель!
— Есть у меня одно заклинание, — произнес дедуля, — позволяющее попадать на границы миров. В такие места, где реальность истончена. А если Раав проник в наш мир именно в замке Верховной ведьмы — ткань пространства там не просто истончена, она должна быть сплошь изъедена язвами, как тело прокаженного.
— Хорошо, допустим, мы проникнем в замок, — вновь подал голос Каин, — но справиться с Изабель не смогу даже я. А мою силу вам не так давно довелось испытать… Простите меня еще раз за причинённое горе…
— Так что же делать? — тихо спросил я. — Каин прав — мой резерв действительно совершенно опустошён. Так что толку от меня никакого…
— А вот это зря, — довольно оскалился Каин, — присутствие в наших рядах Стража, существенно повышает шансы на победу.
— Но откуда?.. — заикнулся я, ведь упырь никак не мог узнать, что я чисто гипотетически могу оказаться Стражем, или Столпом Веры.
— Вы всё время забываете, кто я, — с какой-то грустью ответил Каин. — Пусть, я и не был создан лично Творцом, но я первый рожденный человек в этом мире. И первый человек, проклятый лично Создателем. На мне отпечаток Божественной силы Творца, пусть, и с «отрицательным знаком». Мне доступно куда больше, чем любому одарённому.
— Но он еще не Столп Веры, — возразил священник. — И неизвестно еще, когда им станет. И станет ли?
— Станет! — безапелляционно произнёс упырь. — Да, ведьмак еще не Страж, но он подошёл близко. Очень близко.
— Надо объединить наши силы, — не стал спорить отец Евлампий. — Потому что в одиночку никто из нас не сможет погубить эту ведьму.
— Согласен, — кивнул Каин. — Ни ведьмак,
