Проклятый Лекарь. Том 8 - Виктор Молотов
И тут случилось неожиданное.
Волна благодарности прошла не просто через прикосновение — через саму суть меня. Искренняя, чистая, мощная благодарность аристократки, усиленная родовой магией.
Сосуд Живы отозвался мгновенно. Два процента чистейшей энергии влились внутрь, поднимая уровень до ста.
Вот оно!
Сто процентов. Максимум. Обычно на этом уровне начинается перегрузка — головная боль, носовые кровотечения, тошнота. Нужен срочный сброс через некромантию. Но сейчас… было что-то другое.
Сосуд не переполнялся. Не требовал сброса. Он словно… расширился. Или изменил структуру. Как желудок, который адаптируется к большим порциям. Или как мышца, которая растет под нагрузкой.
— Ты в порядке? — забеспокоилась Аглая. — У тебя странное выражение лица.
— Все нормально. Просто почувствовал кое-что интересное. Давай установим ментальную связь.
— Конечно.
Она закрыла глаза, сосредоточилась. Через секунду в моей голове раздался ее голос:
— Слышишь меня?
— Громко и четко. Как ощущения? — мысленно спросил я.
— Нормально. Святослав… удачи.
— Некроманты не верят в удачу. Мы верим в правильную подготовку и качественные трупы. Но спасибо.
Мы прошли через кладбищенские ворота. Точнее, я прошел — спокойно, уверенно, спина прямая, как у гвардейца на параде. Архилич не сутулится, даже идя навстречу смерти. Особенно идя навстречу смерти.
Кирилл пробежал следом, вцепившись в портфель, как утопающий в соломинку. Я так и не понял, что он в нем таскал. Будет сюрпризом.
На лбу у него выступила испарина. Гипергидроз — повышенное потоотделение — от стресса. Симпатическая нервная система работает на полную мощность.
Вольдемар проломился через ворота — не в переносном смысле, буквально. Левая створка слетела с петель. Металл скрежетнул, как ногти по стеклу.
— Вольдемар, это же не дверь в супермаркет, — заметил я. — Не обязательно было ломать.
Зомби повернул голову, посмотрел на сломанную створку, пожал плечами. Медленно, словно обдумывая каждое движение.
Кладбище встретило нас тишиной. Но это была не мирная тишина места упокоения. Это была тишина перед ураганом — напряженная, вибрирующая, готовая взорваться воем и криками.
Туман поднимался от земли. Не обычный туман из водяного пара, а некротический. Зеленоватый, плотный, пахнущий… трудно описать. Как смесь формалина, озона и подгнивших цветов.
— Не дыши глубоко, Кирилл, — предупредил я команду. — Некротические миазмы. Это испарения распадающейся жизненной энергии. Вдохнешь много, и начнутся галлюцинации.
— Какие галлюцинации? — спросил Кирилл, зажимая нос платком.
— Разные. От танцующих скелетов до собственных похорон в режиме реального времени. У одного моего знакомого некроманта было видение, как его хоронят заживо. Он час копал себе могилу, пока не очнулся.
— И что с ним стало?
— Докопал. Из принципа. Сказал — раз начал, надо закончить. Потом использовал как погреб. Практично.
— Это жутко! — скривился Кирилл.
— Это некромантия. Привыкай.
Кирилл сосредоточился, зашептал заклинание. Магия работает от намерения, не от слов. Слова просто помогают сфокусироваться.
Как мантры в йоге. Или маты в пробке. Все это способы направить энергию в нужное русло. Только у магов энергия реальная, а в пробке — только эмоциональная.
Парень зря времени не терял. Неплохо так начитался за эти дни.
Вокруг меня засиял купол мягкого серебристого света. Действительно похож на лунный — холодный, но не агрессивный. Даже красиво, если абстрагироваться от обстоятельств.
— Отлично работает! — обрадовался Кирилл.
— Посмотрим, что будет через пять минут, — усмехнулся я. — Ростислав! — позвал я. — На разведку!
— Есть! — призрак отдал честь и полетел вперед, растворяясь в тумане.
Тишина. Десять секунд. Двадцать. На тридцатой раздался вопль:
— МАТЬ МОЯ ЖЕНЩИНА!
Призрак вылетел обратно, как пробка из шампанского. Мундир разодран — как можно разодрать нематериальную одежду, я не понимаю, но факт. Эполеты висят на честном слове, сабля погнута буквой S.
— Доклад! — рявкнул я командным голосом.
— Они… все там! Их пятьдесят три! Построились фалангой вокруг воронки! Как римские легионеры, только мертвые!
— Они тебя атаковали? — догадался я.
— Атаковали⁈ Они меня чуть не разорвали! Метафизически! Знаете, каково это — когда твою эктоплазму тянут в пять сторон одновременно⁈
— Нет, и знать не хочу. Ты пытался поговорить?
— Пытался! Представился! Назвал полк, звание, год смерти! Соблюл весь посмертный этикет!
— И что дальше?
— Они назвали меня выскочкой, самозванцем и предателем! Сказали, что я позорю честь мертвых, служа живому! — воскликнул призрак.
— Снобы даже после смерти остаются снобами, — философски заметил я. — Что они кричали?
— «Смерть живым», «месть за заточение», «долой узурпаторов»! И что-то про налоги, но я не расслышал!
— Налоги? Серьезно? — поднял брови я.
Хотя это извечная тема, тревожащая сердца людей всегда. А особенно тех, кто много зарабатывает. А Ливентали как раз из таких.
— Граф Михаил, тот, что в парике, кричал про несправедливые налоги! Двести лет мертв, а все про налоги помнит! — не унимался призрак.
Смерть и налоги — две неизбежности. Но оказывается, от первой можно уйти в призраки, а от памяти о вторых — никуда.
В тумане начали проявляться фигуры. Сначала смутные силуэты, потом они стали четче.
Призраки. Все пятьдесят три, как и сказал Ростислав.
Первый ряд — мужчины в военных мундирах разных эпох. От петровских времен до Первой мировой. Медали и ордена на призрачных грудях тускло поблескивали.
Второй ряд занимали женщины. Бальные платья превратились в погребальные саваны. Драгоценности стали призрачными цепями. Красота, искаженная смертью и безумием.
Третий ряд — старики и… тьма, дети.
— Дети, — прошептал Кирилл. — Они привели детей на битву.
— Не они привели. Воронка призвала всех. Без разбора.
Пятеро детских призраков. От трех до двенадцати лет, судя по размеру. В одежде разных эпох — от камзольчиков восемнадцатого века до матросских костюмчиков начала двадцатого.
Использование детских душ в некромантической битве — это перебор даже для меня. В прошлой жизни, когда я был Архиличем и мечтал поработить мир, детей не трогал. Профессиональная этика.
— Приготовиться! — скомандовал я.
И тут случилось ЭТО.
Глава 7
Сосуд Живы внутри меня, который только что достиг ста процентов, вдруг изменился. Не переполнился, как обычно. Не потребовал экстренного сброса. Он начал… тянуть меня.
Как водоворот. Или как черная дыра. Хотя это было похоже и на пылесос на максимальной мощности.
Некроэнергия кладбища, воронки, самих призраков — все начало течь ко мне. Медленно, почти незаметно для обычного зрения, но я чувствовал каждую каплю.
Что за… Нет! Это совсем ненормально. Сосуд никогда так себя не вел.
Обычно на сотне процентов он, как переполненный мочевой пузырь, требует немедленной разрядки. А тут… он хочет БОЛЬШЕ.
Это новое правило игры? Или проклятие решило, что пора поднять ставки? Что ж, я люблю азартные игры.
— Святослав? — голос Аглаи в голове звучал встревоженно. Она чувствовала изменения
