Наука о чужих. Как ученые объясняют возможность жизни на других планетах - Антон Иванович Первушин

При этом каналы остаются на месте постоянно. Мало того, что они не меняют положение во время одного противостояния; они, похоже, остаются на своём месте от одного противостояния до другого. Каналы, которые я наблюдал в этом году, в пределах погрешности наблюдения вполне согласуются с каналами, изображёнными на карте Скиапарелли…

Я полагаю, что все изменения, наблюдаемые до сих пор на диске планеты, можно объяснить либо ошибками наблюдения, либо сезонными изменениями…

Начнём с того, что видимое развитие системы каналов следует за таянием полярных снегов. До того, как такое таяние зайдёт достаточно далеко, ни один из каналов, вероятно, не станет заметным.

Во-вторых, если они появляются, то в случае южного полушария раньше остальных становятся видны самые южные…

Объяснение, которое сразу же напрашивается, состоит в том, что по поверхности планеты течёт вода, и что каналы представляют собой множество водных путей. Однако такое объяснение не может ничего объяснить. Есть два возражения против этого: недостаток воды и избыток времени, поскольку между кажущимся уходом воды с полюса и её кажущимся появлением в экваториальных областях прошло несколько месяцев; кроме того, каждый канал темнел не сразу, а постепенно. Поэтому мы должны искать объяснение, которое учитывает эту задержку… Потемнение вызывается не водой, а растительностью; ибо если оно вызвано растительностью, между появлением воды и её ощутимым действием должно пройти время, достаточное для того, чтобы флора проросла. Поэтому, если мы предположим, что линия, которую мы называем „каналом“, есть не собственно канал, а растительность по его берегам, то наблюдаемые явления получают объяснение».

В местах пересечения каналов Лоуэлл обнаружил круглые зеленоватые пятна, названные им «оазисами». В некоторые из «оазисов» сходилось до семнадцати каналов! Он писал: «Вся красновато-охристая поверхность пустынных пространств планеты, так называемых материков Марса, усеяна бесчисленным множеством тёмных круглых или овальных пятен. Кроме того, они видны всегда в тесной связи с каналами. Они выглядят центрами, к которым каналы примыкают подобно спицам… Наряду с правильностью положения [пятен] следует отметить правильность их формы. Типичная форма кажется округлой; ибо чем лучше атмосфера, тем круглее они выглядят… Если сложить вместе все эти феномены – наличие пятен в местах соединения каналов, их странную типичную форму, их сезонное потемнение и, что не менее важно, сходство больших континентальных районов Марса с пустынями Земли, сразу же напрашивается объяснение их природы, а именно, что они представляют собой оазисы посреди этой пустыни… Здесь, в оазисах, мы видим и цель существования каналов, причём самую вероятную из возможных, а именно то, что каналы устроены специально для оплодотворения оазисов».

Для объяснения наблюдаемых явлений Лоуэлл выдвинул увлекательную гипотезу, которой нельзя было отказать в логичности и остроумии: «Мы находим, во-первых, что физические условия планеты [Марс] не исключают каких-либо форм жизни; во-вторых, что на поверхности планеты явно не хватает воды, поэтому, если бы на ней обитали существа с достаточным разумом, им пришлось бы прибегать к орошению для поддержания жизни; в-третьих, оказывается, что на поверхности есть сеть линий, точно соответствующих тому, на что была бы похожа система орошения; и наконец, что есть ряд мест, расположенных там, где мы должны ожидать найти территории, искусственно устроенные таким образом и выглядящие так же, как должны выглядеть оазисы».

Итак, на основе наблюдений сезонной изменчивости прямых линий и тёмных пятен на марсианской поверхности Лоуэлл сделал вывод о том, что они являются частью глобальной ирригационной сети, построенной местными жителями для орошения их пустынного мира. Поскольку человечество не способно создать ничего сопоставимого, можно считать доказанным, что на соседней планете действует древний разум, который превзошёл землян в науках и технологиях.

Новый образ марсиан сформировался и быстро нашёл поклонников, благо в целом совпадал с ожиданиями публики. Приближался XX век, который, по мнению многих, должен был кардинально изменить уклад цивилизации, приблизив её к построению более совершенного общества. Если марсиане давно преодолели этап разобщённости, на что намекал в своей книге Лоуэлл, то они наверняка сумели установить политический строй, при котором невозможны войны и насилие, нищета и голод. В таком случае Марс становился путеводной красной звездой для борцов за социальную справедливость.

Впрочем, далеко не все были готовы признать выводы Лоуэлла. Критика идеи каналов началась ещё во времена открытий Скиапарелли. К примеру, знакомый нам художник Натаниэль Грин писал, что каналы, скорее всего, являются переходами цветов между разными областями Марса, которые зоркие глаза итальянского астронома воспринимают как линию водораздела. Британский астроном-любитель Уильям Деннинг, наблюдавший Марс в 1886 году, тоже отрицал существование каналов, утверждая, что они представляют собой не линии, а группы пятен, которые на самом деле выглядят как штрих-пунктирные линии. Американский астроном Чарльз Юнг, специализировавшийся на изучении Солнца и обративший свое внимание на Марс в 1892 году, сообщил, что видит каналы только в слабый телескоп, а при взгляде в сильный они исчезают.

Понятно, что карта Марса, составленная Лоуэллом, его теория происхождения и назначения каналов вызвали ещё более ожесточённое сопротивление. Одним из первых, кто публично выступил против начинающего астронома, был Эдвард Холден, директор Ликской обсерватории, построенной на вершине горы Гамильтон в Калифорнии. В газетной статье, опубликованной 13 марта 1895 года, он, не называя Лоуэлла, гневно критиковал «безрассудное теоретизирование», которое оказывает вредное воздействие на «неподготовленныхчитателей». Надеясь обуздать стремление журналистов и популяризаторов как можно скорее донести до публики сенсационные новости, Холден писал: «Я помню, как в 1890 году меня попросили телеграфировать своё мнение о суше и воде на Марсе и т. д. Я ответил, что наши наблюдения в Ликской обсерватории до настоящего времени позволили нам составить точную карту тёмных и светлых областей планеты, но ни я, ни кто-либо другой не можем сказать, какие области являются сушей, а какие – водой. Моя телеграмма была воспринята с некоторым разочарованием, вполне естественным, я полагаю, для тех, кто предполагал уверенность и не мог себе представить, что такие фундаментальные вопросы всё ещё не решены… „Я не знаю“, – это научный ответ, хотя он, несомненно, разочаровывает, когда отвечает на вопрос, к которому весь мир проявляет живой интерес. Но учёные по чести обязаны давать именно такой ответ, поскольку он верен, и быть скрупулезно точными в своих отношениях с общественностью, которая поддерживает работу обсерваторий и которая вправе знать, где заканчивается уверенность и начинаются предположения».

Холден кратко и чётко сформулировал довод в пользу осторожности при оглашении заявлений от имени науки. Но, как показало дальнейшее