Штурм бездны: Коллаборация - Дмитрий Валентинович Янковский
– Двигаться будем на приличном расстоянии друг от друга, – объяснил Бак. – Это важно, потому что два боевых пловца, идущих по дну вместе, могут показаться глубинным тварям достаточно весомой целью для подрыва. Этого допускать нельзя. Между нами должно быть не меньше километра. С такой дистанции, если что, мы сможем друг друга прикрыть, но в то же время нас нельзя будет подорвать одной торпедой или миной. Путь начнем в безопасной зоне, на ее границе глубина уже достаточная, больше километра, там уже не водятся твари, алгоритмы которых позволяют взрываться, чтобы убить одного человека. Я вижу только одну проблему – свет. Мы не сможем использовать налобные фонари, они нас демаскируют. Придется двигаться по азимуту от одной точки к другой, совершенно вслепую.
– Совершенно вслепую не надо, – уверенно заявил я. – Свет в воде распространяется очень недалеко, а у вас радары. Можно выключать фонари только при приближении биотехов, а их на этих глубинах немного, особенно вблизи безопасной зоны. Я пользовался светом когда оказался на дне, правда не налобным фонарем…
– Если бы речь шла об обычных гидрокостюмах, я мог бы подкрутить фонарь на шлеме так, чтобы у него был свет потусклее. Там же управление широтно-импульсной модуляцией. Вставил фильтр, уменьшил скважность импульса вчетверо, и готово дело. Но вы же пойдете в биотехнологических скафандрах, там же вообще свет не из электричества.
– Не из электричества, – согласился Чучундра. – Там биолюминесценция. Но ты подкинул здравую идею. Можно поставить фильтр, правда не электронный а световой.
– Прикрыть окошко фонаря темным стеклышком? – Викингу идея понравилась. – Это можно. Разберу очки от плазменного резака, сделаю обвеску из эластида. Только на водометах с этой хренью нельзя будет идти сорвет напором воды.
– В каркас положим. – Бак пожал плечами. – Долго возиться со стеклышками?
– Да ну, что там долгого? Ну, минут по пять на костюм, короче.
– Действуй, – велел Чучундра.
Примерно через час все было готово. Викинг помог Чучундре настроить боевой планшет так, чтобы тот принимал не только треки по гиперволновому каналу, но так же все данные о радарных метках для более точной и безопасной прокладки маршрута.
Надевать жаберные костюмы в катере было бы делом немыслимым, слишком сложно, поэтому решено было облачиться на берегу, а затем двигаться по маршруту своим ходом от берега и до цели, а не от границы безопасной зоны. Кроме всего прочего необходимость преодолеть лишние двадцать километров даст возможность Баку и Бодрому еще лучше освоиться с нейроуправлением, хотя они достаточно времени провели на тренажере. Катетеры у них тоже прижились, как у меня и Чучундры, на всякий случай. Потом их можно будет без труда удалить, но мы решили, что будем находиться в полной готовности, пока хоть кто-то в воде.
– Сам погибай, а товарища выручай, – как-то сказал мне Вершинский.
Эти слова вполне можно было бы сделать первым правилом подводной охоты, если бы кому-то пришло в голову придумывать эти правила. Но сейчас не время правил и кодексов, сейчас время дисциплины и устава. Хотя уже не для нас. Мы можем обойтись и правилами. Я подумал, что ребятам было бы неплохо зарядить эту идею.
Мы с Чучундрой вытащили из подвала один контейнер, а Бак с Бодрым другой. Под запертыми крышками в специальном физиологическом растворе, который мы сразу окрестили «рассолом», в легкой спячке находились два новейших жаберно-жидкостных аппарата «ГАДЖ-12» с нейроуправлением. Час назад мы их вывели из глубокой гибернации при помощи специальных гормонов, и теперь они в легкой спячке подергивали мышцами, постепенно приходя в себя.
Вершинский рассказывал, какое отвращение у него впервые вызвала сама идея натянуть на себя биотеха, да и я, когда впервые узнал о таком снаряжении, разработанном вместе с биотехнологическим оружием для его обслуживания, не слабо содрогнулся. Но человек ко всему привыкает. После первого шока пришло понимание, что без подобного технологического рывка в разработке снаряжения нам тварей не победить. Как говорили древние восточные учителя – хватит бояться биотехов, сам стань биотехом. И это было гораздо лучше, чем накачивать себя химией по самые брови.
«ГАДЖ-12» в состоянии хранения состоял из основной мышечной туши, хитиновой раковины шлема с когтями-зацепами, и мощного боевого каркаса из полноценных костей, мышц и панцирных пластин. Но начиналось облачение с объединения кровеносной системы пловца и скафандра в единую газообменную сосудистую сеть.
Бодрый и Бак разделись до гола, после чего каждый тронул чувствительный сенсор своего скафандра, выводя его из спячки. Туши дернулись и подняли подвижные хоботки сосудистых соединителей, которые были способны самостоятельно найти катетер в спиной вене боевого пловца. Катетер тоже представлял собой искусственного биотехнологического паразита, он вгрызался в спинную артерию боевого пловца и жил так, сколько понадобится, питаясь кровью хозяина.
Когда хоботки по запаху нашли катетеры и внедрились в них, произошло смешение человеческой крови с нейтральной по группе и резус-фактору газообменной жидкостью на основе фтората.
– Бодрит! – помотал головой Бак.
Это скафандр выплеснул в общую кровеносную систему некоторое количество эндорфина, для снятия болевых факторов от дальнейшего процесса.
Тут же скафандр на него кинулся, выстрелив щупальцами из контейнера. Подобно огромному осьминогу, он обмотал тело первым слоем антикомпрессионной мышечной ткани, затем обвил вторым акселераторным слоем, поверх которого легли бугристые хитиновые пластины защитного панциря. Следом поднялся из «рассола» боевой каркас с водометами и жаберными рядами, выбросил щетину ножек, вскарабкался ими на спину Бака и намертво врос, соединив нервы и кровеносную систему с тканью основной туши. Тут же активировался первичный спинномозговой нейроконтроль. Сложные команды скафандру таким образом не отдать, но двигать руками и ногами можно. Бак присел, вынул из контейнера с «рассолом» хитиновый шлем и напялил на голову. Тот тут же врос в тело скафандра когтями-фиксаторами, соединил нервную ткань и запустил полное нейронное управление. Из зазора между брюшными панцирными пластинами выдвинулся хоботок и принялся высасывать «рассол» из контейнера, пока полностью не заполни шлем.
Мы с Чучундрой подхватили под руки Бодрого, а Чернуха с Ксюшей Бака, пока оба бились в рефлекторных судорогах после утопления в «рассоле». Процедура крайне неприятная, но без нее никак – именно жидкость, заполняющая весь скафандр и легкие боевого пловца, позволяла не только стабилизировать газообмен, но и становилась препятствием мощному давлению глубины.
Вскоре судороги прекратились, а на каркасе затрепетали жабры, требуя срочного погружения в воду.
«Норма», – жестами показали Бак с Бодрым, направились к воде и бросились в не спинами вниз.
Около десяти секунд скафандры отмокали, пропитывая жаберные ворсинки водой, а Викинг в это время закончил установку связи с обоими скафандрами. Теперь весь поток данных передавался по гиперволновому каналу сначала в вычислители контейнеров, оптимизированные для расшифровки нейросигналов, затем на боевой планшет Чучундры.
Мы с Ксюшей отдали Баку и Бодрому фильтры для фонарей, сумку со взрывчаткой и тяжелые карабины, припрятанные еще лет пять назад. В свое время на месте тяжелой стычки с тварями, при эвакуации роты боевых пловцов, было брошено много оружия и снаряжения, а потом, когда вокруг острова выставили заграждение из буев, все это позабытое адмиралтейством добро оказалось в безопасной зоне, откуда мы его целую неделю вытаскивали под покровом ночи. Конечно, это было не совсем законно, но не оставлять же оружие и снаряжение на дне океана. Ну, и не сдавать же его в адмиралтейство, раз уже добыли своими силами. Тогда ночные миссии нам казались забавным бесполезным ребячеством, но кто бы мог подумать, что добытое пригодится в ситуации, которую никто из нас тогда в дурном сне не увидел бы.
«Выдвигаемся по первому азимуту», – передал Бак.
Тексты реплик, интерпретируемые вычислителем на основе жестов, отображались в двух половинках экрана – левая для Бака, правая для Бодрого. Там же проецировались данные с их радаров, координатные метки, показания глубины, скорости, азимута и биометрические данные. Викинг отвечал им набором с клавиатуры. Монитор «ГАДЖ-12» – это два толстенных слоя хитина с оптическим корректором для нормального зрения в воде, между которыми в микроскопических нишах живут небольшие колонии светящихся бактерий, зажигающихся по команде нейроконтроллера. Получаются пиксели зеленого свечения, как
