Клыки - Дмитрий Геннадьевич Костюкевич
Даник спал, завернувшись в одеяло, которого хватило бы на двух Даников. Маленький самурай. Смелый и принципиальный. Мизинцу захотелось, чтобы Даник считал его другом. Захотелось… быть похожим на него.
Зиппо. Парень с «золотой» зажигалкой и внутренней фильмотекой. Живой и общительный. Да, немного простоватый и чудаковатый, но что с того? С ним всегда весело.
Крафт. Неблагополучный Крафт, который хочет казаться развязным и решительным. Но что скрывается за этой маской? Какие страшные истории и слезы?
Светловолосый Руся с девчачьими чертами лица. Безобидный с виду хвастун. Руся бухыкал во сне. Но, кажется, все было не так плохо, как виделось вчера. Лицо Руси порозовело, он откашливал мокроту и дышал без жуткого посвиста. Они меняли ему повязки, поили горячим. Оз наугад пичкал Русю каким-то антибиотиком, найденным Кляпом в аптеке торгового центра.
Смурф. Тот, кто пырнул отчима ножом. Убил человека. И братья Ежевикины. Те, кто с радостью обглодали бы останки. Мизинец не хотел думать о них и их семьях.
Группа… попутчики…
Все как один запаршивели, обесцветились. Черно-белые Лавкрафты. Даже глаза парней казались выцветшими, блеклыми…
Что не так с ними всеми?
Если не вдумываться, ответ казался простым: «Ураган».
Мизинец вспомнил про лист бумаги, выпавший из кармана Руси, достал и принялся читать.
2
Город. Очередной разрушенный город.
Сколько их было? Сколько будет?
Металлические трубы, напоминающие перископы или пушки танков, поверженных ядерным взрывом. Полиэтиленовые птицы. Осколки шифера. Кирпичные и бетонные зубы, торчащие из земли, — кладбище гигантских рептилий. Кладбище кораблей. Просто — кладбище.
Если сосредоточиться на работе мышц и сухожилий, думать о беге как об изнурительных тренировках, то можно увидеть в этом полезную простоту, необходимость, цель. Бежать мимо поваленных бетонных секций, вырванных с корнями деревьев, взорвавшихся котлов отопления и обросших мусором автомобилей, похожих на бегемотов в трясине, и видеть лишь привычные декорации… Если…
«Да кого я обманываю!» Болели колени, голени, кололо в боку…
Парни задержались у развалин продовольственного магазина. Напротив, через дорогу, ураган свел на нет усилия безликих строителей. Разметал по округе листы профнастила, кабинки биотуалетов и строительные леса. С хрустом сомкнул челюсти на бытовках. Перевернул самосвал. Строительный кран рухнул на монолитный каркас недостроенного здания, врубившись в него желтым решетчатым клювом. На пустыре, слева от стройки, торчало одинокое дерево, голое и черное, будто первенец мертвой земли.
Мизинец выбрался из магазина. Стоял и смотрел на дерево. К стволу прилип обрывок серой пленки — пластырь на рану.
Подошел Оз.
— Я ошибся.
— В чем?
— Самый долгий ураган не угасал двадцать семь дней. Я успел прочитать, до того как…
«Смурф накормил костер».
— Ясно.
— Ураган родился в Атлантическом океане, через Карибское море и Мексиканский залив попал в Северную Америку, в горах стал внетропическим, пересек весь континент, потом Атлантический океан и пошел по Европе.
— Далеко дошел? — спросил Мизинец, хотя плохо понимал, о чем говорит Оз; представил карту мира, цветные пятна стран, но дальше дело не пошло.
— До Сибири.
— И что это нам дает?
— Ничего. Я просто…
— Никому об этом не говори. Особенно…
Оз поспешно кивнул, как-то нескладно отскочил, присел и стал копаться в мусоре. Мизинец обернулся. Возле обломка стены стоял Смурф. Этот упырь откопал где-то солнцезащитные очки.
— Ты там срешь стоя или дрочишь? — поинтересовался Смурф. — Хавку кто искать будет?
Мизинец полез внутрь магазина. Одно радовало: нет крыши — нечему упасть.
Зиппо тряс упаковкой чипсов, на которой была изображена нижняя половина лица Халка.
— Парни, а вам какой Халк больше нравится? Нортон или Руффало?
— Груффало! — откликнулся Даник. — Мне его мама в детстве читала.
— Нортон, — проголосовал Кляп.
— А мне…
Зиппо не закончил. Перебил брат-один:
— Да ты уже затрахал со своим кино! Дебила кусок!
— А ты…
— Что? Что? — Брат-один стянул спортивки и повернулся к Зиппо задом: — Не хочешь посчитать, сколько у меня катышков в междужопии?
— Дурак. — Зиппо опустил голову. Сдался.
Но братья уже распалились. К Зиппо подскочил брат-два:
— А за базар ответишь, а? Брата дураком назвал?
— Он первый. Дебилом обозвал.
— Так ты дебил и есть. Что, нет?
— Сам дебил!
Брат-два прыгнул на Зиппо, и они покатились по битому кирпичу. Зиппо оказался снизу. Он молотил руками и ногами, но не мог толком размахнуться. Удары выходили слабыми — шлепки, а не удары. Брат-два пыхтел и царапался, пытался укусить за лицо. Затем, изловчившись, просунул руку между паучьими лапками Зиппо, накрыл лицо соперника ладонью и надавил. Зиппо вскрикнул от боли: затылок впечатался в обломки. Брат-два, замахнувшись, ударил его кулаком в нос. Зиппо перестал сопротивляться. Клубок распался. Брат-два устроился поудобней и ударил еще раз. Кулак прошелся по скуле.
— Эй! — крикнул Даник. — Хорош!
Мизинец пополз к Зиппо, но Смурф несильно толкнул его подошвой в плечо, и он завалился на бок.
— Не лезь.
Мизинец не послушался — пополз дальше. Смурф остался за спиной. Мизинец поднялся на ноги и увидел спешащего Даника. Но первым успел брат-один. Шагнул к Зиппо и рассчитанным движением саданул ногой. Удар пришелся в челюсть. Брат-два вскочил, всем своим видом показывая, что собирается последовать примеру брата. Зиппо перевернулся на бок и зашелся кашлем.
Даник оттолкнул брата-два и встал во весь свой маленький рост между братом-один и Зиппо.
— Два на одного! Охренели?
— Сейчас тоже охренеешь! — Нижняя губа брата-один отвисла, обнажив желтые квадратные зубы.
Мизинец встал рядом с Даником. К ним присоединился Кляп.
Между разрушенных стен заметалось ущербное эхо хлопков. Смурф хлопал в ладоши. Его обманчиво веселые глаза таили в себе что-то темное и свирепое.
— И победа присуждается, — Смурф выдержал паузу, — и-и-инкубаторам!
Даник отвернулся от сопящего брата-один и помог Зиппо подняться. На подбородке Зиппо вздулась багровая шишка, из носа капала кровь. Зиппо осторожно потрогал челюсть, оскалился. Зубы были красными от крови. Он помотал головой и зажмурился.
— Все, конец веселухе. — Смурф снова похлопал в ладоши. — Попетушились, и за работу!
Он нашел взглядом Крафта, который стоял возле перевернутого холодильника и лупал глазами.
— А ты, бомжара, че завис?
— Я не бомжара… — промямлил Крафт.
— Хавку выгребай!
Через двадцать минут они бежали на северо-запад. Оз сказал, что ураган рисует огромную спираль.
Город был длинным, все не хотел заканчиваться. Вытянулся вдоль широкой — наверняка главной — улицы; типовые микрорайоны,
