Венценосный крэг - Ольга Николаевна Ларионова
– Припомнить ход игры! – крикнул Флейж, ударяя себя по колену.
И тут у всех до единого дружинников появилось какое-то отсутствующее выражение… Даже мона Сэниа затаила дыхание. Они снова были там, на Звездной пристани своей боевой юности, все вдевятером, исполненные воинственного пыла и щенячьего восторга, и магические карты их судьбы рождались ниоткуда, посланные рукой самого прославленного эрла Джаспера, которому еще предстояло назвать себя супругом юной и безрассудной принцессы…
– Первой была Золотая Ступка, – тихо проговорил Дуз. – Ее побили Собачьей Колесницей.
– Нет, – послышался застенчивый, но уверенный голосок. – Эта карта называлась Колесом Златопрялки. Затем – Колесница, Болотный Серв и Кометный Гад…
– Ты все точно помнишь, Кукушонок?
– Конечно. Ведь карты были в руках Гаррэля…
Дальше дело пошло практически молниеносно – во всяком случае, по сравнению с первоначальным вариантом. Были отобраны звезды, у которых имелись планеты, по очевидным или косвенным признакам заселенные человекоподобными (если доверять «Анналам») существами. Со всеми допусками таких звезд набралось двадцать две.
– Мы почти у цели, – ликовала принцесса. – Итак, у нас двадцать две планеты, на которые «команда икс» высадиться вроде бы могла, – крэги выбирают только ненаселенные миры. Значит, отбираем системы, в которых цивилизация находилась уже в фазе затухания и разумная жизнь могла исчезнуть сравнительно недавно.
Список сократился до семнадцати.
– Ну, этой цифры достаточно для одного похода, – почти беспечно заявила мона Сэниа. – Готовимся…
– Кх-гм… – Командор издал неопределенный звук, не поддающийся переводу транслейтора, но прекрасно интерпретированный принцессой. – Это кто готовится? Что-то я припоминаю, что количество детей у нас увеличилось до двух. На кого же ты собираешься их оставить? На нашего старого доброго по-Харраду?
Мона Сэниа так стремительно повернулась к нему, что старые карты вздыбились на ковре, поднятые маленьким смерчем:
– Всем выйти вон!
Славная дружина шарахнулась из шатра, чуть не сбив с ног уже упомянутого Харра по-Харраду, слонявшегося по изрядно притоптанным колокольчикам в силу своей некомпетентности в вопросах космонавигации. Кукушонок с тихим шелестом последовал за всеми, Шоео тактично скользнул вон на гладком брюшке.
Сцена, разыгравшаяся в обиталище изгнанников между супругами, в джасперянских исторических анналах отражена не была.
Примерно после часовых пререканий командор появился на пороге:
– В нашем распоряжении восемь кораблей, из них один остался на Барсучьем под загрузкой. Я беру три малых корабля и пятерых людей. Эрм и Сорк, вашей зоркости и мужеству я поручаю принцессу и детей. Вопросы есть?
– Шоео с нами?
– Естественно. Ведь нам нужна, во-первых, его планета, во-вторых, человек с его родины, способный нам помочь, в-третьих, если не найдется такого человека, то какой-нибудь захудалый амулетик, уничтожающий заклятие невидимости… ну и в-четвертых, как оптимальный вариант, сам ет-Хриер-ет. Лично.
– Ну тогда облететь семнадцать шариков действительно можно будет за один поход, – легкомысленно бросил Ких. – Вот ета придется поискать… То есть его мумию.
Мона Сэниа, как разъяренная фурия, выросла за спиной командора:
– Кто здесь смеет говорить о едином походе?.. Здесь приказываю я, и вот мое слово: после каждого перелета вы будете возвращаться обратно независимо от результатов. И только я, владетельница Игуаны и ненаследная принцесса Джаспера, буду решать вместе с выбранным мною кругом лиц, куда отправляться в следующий раз. Если таковой вообще будет. Сейчас вам предстоит посетить созвездие, которое в «Звездных анналах» носит наименование Трижды Распятый. Готовьтесь. Я сказала все.
Она круто развернулась и исчезла в глубине корабельного замка.
Юрг позволил себе осторожный выдох. Такого тона он от своей жены не слышал ни разу в жизни и, честно говоря, просто не знал, как на него реагировать. Хотя нет – знал, но на это у него просто не было времени. Семнадцать планет. И легкомыслием Киха он не обладал.
– А почему это – Распятый? – вдруг тихонечко проговорил Пы.
В его голосе не было робости, только недоумение: с чего это им начинать с такой поганой планетки, которая невольно ассоциировалась с темно-лиловой картой ночного козыря?
Неужели принцесса забыла, что несчастная масть неминуемо обрекает на гибель одного из участников похода?
– Потому что это – планета белого солнца. И потом, всегда лучше начинать с конца, а это, если я не ошибаюсь, была в игре чуть ли не предпоследняя карта.
У него самого было другое объяснение: начинать следует с наименее приятного. Потому что от одной экспедиции к другой силы и энтузиазм будут соответственно убывать.
– Ну и ладненько, – уже совсем обыденным тоном проговорил Флейж. – Начинаем, как всегда, с проверки обойм и заточки мечей. Эй, сервы!
– Минуточку, минуточку! – раздался голос менестреля, о котором все, на общую радость, совершенно забыли. – А как же я?..
9. Единожды распятый
Залив, хорошо просматривающийся в донный иллюминатор, был мелководен, а песчаный берег – пустынен. Впрочем, как и все обозримые окрестности.
– Ни малейших следов цивилизации, – буркнул командор. – Может, в «Анналах» ошибка?
– Они, конечно, составлялись более полутора тысяч лет назад, однако до сих пор никто не жаловался, – ответил Дуз как самый старший и, следовательно, опытный. – За это время, правда, жители могли поголовно вымереть, но остались бы следы.
Три спаянных вместе кораблика снова подпрыгнули, очутившись под заранее выбранным облачком. Метрах в двухстах от залива начинались скалы, сглаженные ветрами и занесенные до половины песком; на них словно нехотя наползал кустарниковый лес, наверняка колючий и непроходимый, тянущийся уже до самого горизонта. Кое-где у самой кромки воды виднелись сероватые валуны, вокруг которых вились некрупные летучие существа – скорее птицы, чем перепончатокрылые.
– Судя по наличию живности, дышать можно, – заметил Юрг. – У вас как, принято брать пробы воды и образцы почв?
– А зачем? – спросил Флейж.
– Да, действительно… Тем не менее я был бы не прочь высадиться на поверхность. Как-то нелепо побывать совсем рядом с чужой планетой и хотя бы не потоптаться на ней.
Дружинники, объединенные
