На золотом крыльце – 2 - Евгений Адгурович Капба
— Проезжайте, — сказал чернобородый кхазад. — Вердамте хундекопфе.
— Что-что? — поднял бровь Оболенский.
— Убергаупт нихт гутес, — буркнул полицейский и отошел в сторону. — Лос, лос.
Ну я и сделал «лос» — захлопнул дверь и вдавил педаль, вперед — к Анненскому блокпосту и дальше в сторону Бельдягино.
Примерно на середине пути Оболенский меня спросил:
— Нашел свою орчанку?
— Нашел, — сказал я. — А что ваша Наташенька?
— О-о-о-о! — он закатил глаза. — Я должен тебя поблагодарить. Мне достались сразу две! И знаешь, что? Честь опричного мундира я не запятнал! О, черт, я буду об этом до следующей увольнительной вспоминать… А сам-то? Как день рождения отметил?
— Отлично, — сказал я. — Кофе с Хорсой попили. Постригся — видишь?
— Ну да, тебе и вправду идет. Так повзрослее, побрутальнее… Точно орчанка стригла? Не эльфийка? Ну, ла-а-адно. Давай, веди машину, разбудишь, если что случится. Затра… Устал я, подремлю, — он чуть откинул кресло, поерзал, устраиваясь поудобнее — и задремал, зараза опричная!
* * *
Форпост встречал нас распахнутыми воротами, сиреной и толпой опричников в атриуме. Кажется, весь гарнизон и юнкера собрались здесь, окружив группу научников, которых распекал разъяренный Голицын. Научники имели вид потрепанный, при этом ни уруков, ни кареты в Бельдягино не наблюдалось.
Мы выскочили из броневика и, короткими кивками поздоровавшись со знакомыми, стали протискиваться в гущу событий, где неистовствовал командир форпоста:
— … ва-а-а-ашу ма-а-ать, просто взяли и оставили⁈ Просто — в Эпицентре, где делят власть два Хранителя Хтони? Боевых товарищей кинули, как последние…
— Господин поручик! — наглым тоном произнес самый противный из научников — Тихон. — Взгляните на документ.
— Да-а-ай сюда, — Голицын выдернул у него из рук гербовую бумагу и прочитал вслух: — «То, что сделал предъявитель сего, сделано по моему приказу и на благо Государства Российского. Дмитрий».
Щека офицера дернулась, в глазах заплясали огоньки пламени.
— Мерзость вы сделали, господа, — его тон стал официальным и холодным. — Хоть и на благо Государства Российского. А посему — немедленно покиньте форпост «Бельдягино», у вас пять минут на сборы. Время пошло, и по его окончанию я велю моим людям гнать вас прикладами. У нас карантин вот-вот начнется в связи с подозрением на вспышку хтонической диареи. Ощутимо дерьмецом воняет, зна-а-аете ли.
Голицын качнулся с носков на пятки и обратно, и гаркнул:
— Га-а-а-а-арнизон! В ружье-е-е! Подготовиться к вылазке в Хтонь, экипировка и вооружение — по штату спасательной эвакуационной операции. Господа юнкера — поступаете в распоряжение корнета Оболенского. Корнет, здорово, что прибыл. Вы — мой стратегический резерв. Подпоручик Слащев — со своим взводом остаетесь охранять форпост. Мы вытащим боевых товарищей, слышали?
— Так точно! — рявкнул гарнизон.
Кто-то из опричников буркнул:
— Много чести урукам.
Другой ткнул его бронированным локтем:
— Вместе тварей рубали. Видал, как они в атриуме бились? Во-о-от!
Третий подытожил:
— Дело принципа! Мы, русские, своих не бросаем. На том стоим, ёлки! Уруки там, не уруки… Дело десятое. Свои! А эти конченые — бросили. Так дела не делаются, будем исправлять.
И всё завертелось. Опричники экипировались, набивали подсумки и рюкзаки боеприпасами, примеряли защитные артефакты, проверяли оружие. Груз накопителей маны был встречен с крайним одобрением — даже пустоцветам должно было хватить кристаллов! Что такое лишний файербол, разверзнутая яма, воздушное лезвие или водяная плеть во время боя — об этом никому тут объяснять было не нужно. Сам поручик в полном боевом облачении, с шашкой на одном бедре и гигантским пистолетом — на другом, лишь заглянув в десантный отсек броневика, протянул:
— Норма-а-ально, корнет! Молодцом!
И Оболенский расцвел от похвалы. И кинулся снаряжаться. Хорошо ему — передремал ведь по дороге, а меня рубило страшно, и я ничего не соображал: слишком насыщенный выдался день. В таком состоянии меня и застали ребята.
— Какой-то ты затраханный, Миха, — сказал Авигдор. — У него мешки под глазами черные, видите? Чего ты там в той Калуге делал?
Я почесал затылок:
— Тут скорее можно было бы сказать, чего я там НЕ делал, пацаны… Розен, будь человеком, дай мне чего-нибудь бодрящего, или, может…
— В круг, — просто сказал он. — Зря учились, что ли? В Хтонь скоро идти, а у нас один боец — не боец. В круг, господа.
И уже спустя минуту я вдохнул полной грудью: волна жизненной энергии с толикой маны прокатилась от кончиков пальцев до пяток и макушки, я снова почувствовал себя живым! И проговорил:
— Спасибо, ребята. Спасибо, Ден. Всё, я в строю, я в порядке…
— Так чего — в Калуге? — спросил Серебряный.
— Ну, день рожденья, — я развел руками. — На катафалке катался, кофе в орочьем районе пил и стригся у ордынцев, урука по голове бутылью огрел, от полиции удирал, сутенеру угрожал, с гоблином торговался…
— Вау, — восхитился Юревич. — Огонь! Если бы ты еще рассказал про ковры, благовония и блудниц — картина была бы полной…
— Блудницы были. Но не у меня. Я пошел другим путем, — ухмыльнулся я, но в подробности вдаваться не стал. — Но это всё фигня. У вас-то что за дичь произошла?
— У-у-у-у! — хором завыли все, но ответил невозмутимый Розен: — Научный эксперимент, Миха. Представь — они тут в карете посреди форпоста в стазисе Хозяйку Хтони держали. Царевну-Лягушку из Верхнеяузской Аномалии! А после инцидента, прямо сегодня с утра, как только вы уехали — собрали манатки, погрузились на карету и в сопровождении уруков усвистали в Хтонь — тваринушку эту выпускать, чтобы она с местным Хранителем, или, если угодно — Хозяином — силами померялась.
— А нафига? — выпучил глаза я. — И где уруки?
— Я так понял — в рамках изучения Аномалий, — пояснил Розен. — Сунуть горящую палку в осиное гнездо и посмотреть, что будет. Голицын рвет и мечет, уже предупредил все форпосты и земские войска о возможности повторного инцидента, но сделать ничего не может. Эти — Димины. понимаешь?
— Димины… Дичь-то какая…
— Дичь еще в том, что уруков они где-то там оставили. В Хтони. Урук-хай — народ живучий, но в такой ситуации, вчетвером, посреди Черной Угры — сам понимаешь, шанс на долгую и счастливую жизнь
