На золотом крыльце – 2 - Евгений Адгурович Капба
В общем — показывали молодым кузькину мать. Все в рамках методики Голицына — практика должна быть практической! Оно и неплохо: по крайней мере, мы морально подготовились к тому, что нас потом ждало на форпосту… Да и проявили мы себя молодцами, Плесовских нас тогда Голицыну отрекомендовал с положительной стороны.
— Да, ягодка моя, сделаю дела — и сразу к тебе, — вдруг жизнерадостно зачастил Оболенский по смартфону. — Да, давай вип, конечно! Ну, и чтобы всё, как ты умеешь… Ну, пусть будет «Абрау-Дюрсо», не важно, ты лучше в этом разбираешься… Только до вечера… Так инцидент едва закончился, дел полно, начальство не отпускает! Симпатичного друга? Ну-у-у, я сейчас спрошу!
Он повернулся ко мне, с сомнением осмотрев всю мою фигуру, ссутулившуюся над рулем:
— Титов, тебя девочки интересуют?
— В целом да, проститутки — нет, — тут же выдал я. И мигом добавил, чтобы не обламывать ему досуг: — Я найду, чем заняться. Не переживайте.
— Фу, Титов, ты нудный, — сказал корнет и тут же выдал в телефон. — У него другие планы, небось — пассия какая-то в городе… Я ему скажу, что он многое теряет, да. Фотки показать? Окей, и фотки покажу… Да что у вас там за ажиотаж такой? Ла-а-адно!
Он явно пытался подражать Голицыну, но получалось так себе. Все-таки корнет, хоть и был парнем что надо, но до мощной харизмы командира форпоста «Бельдягино» не дотягивал. Проговорив с неизвестной мне Наташенькой еще немного, он наконец нажал «отбой» и спросил:
— Так куда ты там хотел? — и показал мне на экране смартфона фотографию с двумя молодыми женщинами лет двадцати семи-тридцати, обе — в кружевном нижнем белье.
Одна из них имела хромированные ножки ниже коленей и волосы алого цвета, вторая — лисьи ушки и хвост. И, несмотря на это — они точно были симпатичными. И фигурки, и все остальное — вполне и вполне. Но, если честно, никогда в жизни я не мечтал отметить восемнадцатилетие с проститутками, пусть и такими симпатичными. Ну, вот как-то претит оно мне, не знаю… Не круто, в общем.
— Нужен хороший книжный рынок, — сказал я, старательно переводя взгляд с фотографии на дорогу. — А то Светония я уже дочитал, а снова лазить в шкаф к поручику как-то неловко. В общем — старинные книги интересуют, в идеале — по истории магии.
— А, так это тебе нужен Развал, на Театральной. Легко найти. Я тебе покажу. А еще что? — он снова тыкался в смартфоне, возможно — изучал карту.
— На Бушму мне надо, кое-что передать, — с некоторым сомнением в голосе произнес я.
— Э-э-э-э… Это же настоящий дурдом! Тебе туда зачем? Орочий район! — голубоглазо уставился на меня корнет.
— И что? — пожал плечами я. — Ну, орочий и орочий. Меня нормальный мужик попросил передачку сестре отвезти, я что — отказываться должен? Тем более, постричься хочу и шаурмы ордынской поесть. Обещали — по блату сделать.
— А! Да… Фургон там иногда стоит, с белой дланью. Поспрашиваешь — найдешь, — Оболенский посмотрел в экран смартфона и сказал: — Здесь налево. Потом будут Анненки — и мы в сервитуте. Проедем по проспекту Гагариных и через Рощу Эльфийских Добровольцев.
— Там что — галадрим живут? — удивился я.
— Нет, галадрим в Бору живут, его, кстати, тоже будем проезжать — отмахнулся корнет. — Нам к Пятницкому кладбищу.
— Кла-а-адбищу? — настало время мне на него таращиться. — Послушайте, я и по городу-то никогда не водил еще, а вы — Роща, кладбище…
— Около блокпоста пересядешь. И вот еще что: переодеться надо бы, опричников в сервитутах не очень любят, так что черную форму и песью голову с метлой лучше не светить. Я тебе захватил кое-что…
Мне это показалось обидным. Вообще-то опричники — авангард Государя, щит и меч России, защита рода людского, самые преданные и самоотверженные! В конце концов, мы девять человек похоронили! С тварями сражались! Ну да, зайчиков среди опричников не водится — все они люди матёрые, но…
И тут я себя одернул. Вот оно как интересно получилось! Это что же — я про «мы» думаю? То есть, подсознательно себя причисляю к гарнизону Бельдягино? Это и десяти дней не прошло? Интере-е-есно! Ну да, вместе ели, вместе дрались… Но все-таки — я ж не опричник! Я сам по себе. Наверное.
* * *
Мы переоделись, остановив броневик на обочине в прямой видимости блокпоста «Анненки», над которым реял флаг Калужского сервитута — голубой, с белой волнистой широкой полосой посередине.
Черную опричную форму мы отправили под сидения, ей на смену надели новенькую земскую «оливу» элитных частей. Учитывая наш броневик допотопной модели — все вполне укладывалось в легенду, которая была крепко замешана на полуправде. Мы — солдатики одного из подразделений второй линии, которых сослуживцы отправили сбыть добычу в сервитут. Нормальная схема, в земских частях на нее смотрели сквозь пальцы: снабжение и денежное довольствие там было куда более скромным, чем в опричнине.
— Будем проезжать блокпост — постарайся не отсвечивать, — предупредил Оболенский, садясь за руль. — У нас с ними договорняк, но если ты будешь светиться в эфире, как рождественская ёлка — это зафиксируют приборы. А! Кстати, мне ваши ребята сказали, что тебе вроде как одежка лишней не будет… «Олива» — подарок на день рождения. От поручика и от меня.
— Ого! — обрадовался я. — Спасибо, господин корнет!
Нет, определенно — с гардеробом ситуация наладилась стремительно!
— Да какой «господин», Миха? — отмахнулся Оболенский. — Пока не в гарнизоне — давай, просто Егор? Я всего-то на два года тебя старше! И на «ты», будь любезен. В конце концов — мы оба дворяне, оба — маги, и мне плевать на остальное.
— Нет проблем, Егор, — с некоторым внутренним усилием проговорил
