Гимназистка - Василиса Мельницкая
— Ты как? — спросила я Катю, когда все закончилось.
— Да ерунда, — отмахнулась она. — Всего-то пять минут позора.
— И общественные работы на целый месяц, — напомнила Рита.
— В конюшнях, — рассмеялась Катя. — Я люблю лошадей.
— А дома? Родители сильно сердятся?
— Не-а. Они знали, куда я иду, и примерно представляли, чем все это закончится.
— Тебе повезло, — с завистью протянула Рита. — Мои б за такое карманных денег лишили на тот же месяц.
— Это тебе повезло, — сказала я, обращаясь к Рите. — Потому что не попалась, хотя должна была. Нас всех подставили.
— Но ты-то выбралась из подвала, — напомнила Катя. — И туфли… Кстати, почему они там?
Она ткнула пальцем в потолок, хотя мы уже вышли из зала.
— Потому что я разозлилась. Меня заперли в подвале. Я выход чудом нашла, и замок чудом открыла. Шпилькой. В парке меня никто не ждал. Вот я и… психанула.
— Надеюсь, Череп не узнает, — вздохнула Катя. — Иначе никаких шансов сдать у него зачет с первых десяти раз.
— Если никто не пожалуется, то не узнает. — Я повела плечом. — Магией я не пользовалась, а снимать отпечатки пальцев — уже перебор, вам не кажется?
К концу учебного дня мы с Катей получили красные ленты с золотой надписью «Совершенство». Рита — такую же, но голубую с серебром. К ленте прилагалась записка: «Летний сад. Воскресенье. 15.00».
— Мороженым кормить будут? — насмешливо спросила Катя. — Девочки, вы пойдете?
— Пойду, — сказала Рита.
— Не знаю, — ответила я. — У меня свидание в воскресенье.
— Приходи с Бестужевым, — сказала старшеклассница, передавшая нам ленты и приглашения. — Можно со своей парой.
Похоже, вся гимназия знает, с кем я «встречаюсь». Впрочем, так и задумывалось. Вот только свидание у меня с Шереметевым. И прийти с ним в Летний сад — невозможно. Хотя…
Глава 57
Бестужева в тот день я так и не дождалась. Мы не договорились о встрече, у гимназии он меня не встретил, домой не звонил. Пользуясь тем, что после вводных лекций заданий нам не давали, я уснула, обнявшись с Карамелькой. И, возможно, спала бы до утра, но часов в девять вечера меня разбудила Соня.
— Тебя к телефону, — сказала она. — Какой-то мужчина.
— Яра, возьми кошку и прогуляйся в сторону почты, — велел Александр Иванович, едва я взяла трубку.
Собралась я быстро, и только выскочив на улицу, поняла, что идет дождь. Пришлось возвращаться за зонтом. Карамелька уютно устроилась под курткой и раздраженно шипела, потому что ее трясло. Я не шла, а бежала, перепрыгивая через лужи.
Квартал, другой… Не зря ли я так поспешно отправилась на встречу? Голос можно подделать. Но вдруг машина, стоящая у тротуара, мигнула фарами, в салоне зажегся свет, и я с облегчением перевела дыхание, узнав сидящего за рулем Александра Ивановича.
— Что-то случилось? — выпалила я, забравшись в машину. — Что-то с Савой?
— С Савой ничего не случилось, — ответил Александр Иванович. — У Савы — случилось. У него бабушка умерла, поэтому в ближайшие дни его не будет.
— Бабушка? Та, которая соседка моей бабушки? — вырвалось у меня.
— Он успел рассказать? — Александр Иванович, казалось, не сильно удивился. — Да, Яра. Та, что соседка.
— Он показывал нашу детскую фотографию. — Отпираться поздно, за языком нужно лучше следить. — Естественно, я спросила, где сделан снимок.
Александр Иванович согласно кивнул, будто не видел в том ничего дурного. А, может, так оно и есть, и зря мне везде мерещатся заговоры.
Но смерть бабушки, той самой, что могла рассказать мне о родителях, казалась странной.
— От чего она умерла? — спросила я. — Сава не говорил, что она болела.
— С чего бы ему обсуждать с тобой семейные дела? — Александр Иванович повел плечом. — Она болела. Против некоторых болезней медицина до сих пор бессильна.
Нехорошо, но… хорошо, если так, если смерть — естественная. Страшно думать о том, что от старушки избавились, потому что ее внук заинтересовался старыми снимками. И жаль, что я не могу поддержать Саву.
— Мне не нужно… появляться на похоронах? — спросила я. — Если все должны считать, что мы пара, то странно, если я не приду.
— Не нужно. Он не представлял тебя семье. Не дергай его сейчас, хорошо?
Я согласно кивнула. Карамелька, словно выбрав удобный момент, высунула голову из-под куртки и чихнула.
— Собственно, я сюда не из-за Савелия приехал, — произнес Александр Иванович. — А из-за твоей химеры. Рассказывай, какие способности у нее проявились.
— А о том, как меня в подвале заперли, вам неинтересно послушать? — съехидничала я. — Или вам уже доложили? Я вот надеялась, что мне помогут, а пришлось самой выбираться.
— Тебя заперли в подвале? — заинтересовался он. — Разве? Тогда начни с этого.
Похоже, я выбрала правильную тактику, правда, неосознанно. Мне удалось рассказать о приключении в подвалах, не упоминая дедушку. И о Карамельке, заодно.
— Ты правильно поняла, что за тобой присматривают, — сказал Александр Иванович, внимательно меня выслушав. — После бешеной собаки, знаешь ли, поступить иначе — глупо. К тому же, собака та неизвестно откуда взялась. Вполне вероятно, что кто-то хочет твоей смерти.
— Вы мне это говорите, чтобы я на улицу выходить боялась? — проворчала я.
— Я это для того говорю, чтобы ты была осторожна. Живи, как обычно, но избегай подобных ситуаций. О традициях гимназии, где ты учишься, известно. И нет ничего плохого в том, что ты участвовала в испытании. К тому же, ты нашла выход, хотя тебя подставили. Но это не кто-то извне, это свои же. Та девушка, что была с тобой в парке, пошла следом, чуть выждав. Мой человек не стал вмешиваться, потому что внутри здания тебе ничего не грозило.
Я слушала его, почесывая Карамельке шею. Она урчала от удовольствия, и это немного успокаивало.
— Что же до химеры, — продолжил Александр Иванович, — тут я тебя поздравляю. Очень полезные способности у твоей Карамельки, тебе повезло. Ты мало читала о химерах, иначе
