Гимназистка - Василиса Мельницкая
В контору службы доставки он отправился без меня, отобрав накладные. Минут через пять из конторы выскочил мужичок и бодрой рысцой поскакал к складам. Бестужев вернулся в машину и поехал за ним. Повезло, что контора и склад находились на одной территории.
Мужичок выволок к машине мои коробки. Бестужев дотошно сверил каждый номер на них с теми, что указаны в накладных, и шустро покидал все в багажник и на заднее сидение.
— Маловато, — заметил Бестужев, выруливая на дорогу. — Думал, раза в три больше.
— Мне хватает, — сдержано ответила я. — Я, Савушка, на балы не хожу, премьеры не посещаю. В гимназии, и вовсе, форма.
— Придется шить платья. От балов не отвертишься. Могу посоветовать ателье…
— У меня есть все, что нужно, — отрезала я.
— Как скажешь, — фыркнул он. — Главное, запомни, что я могу помочь.
Да кто б сомневался!
Но ведь это… хорошо? Это то, чего я хотела? Откровенно говоря, не совсем. Я хотела подружиться, стать своей. Если не равной, то хотя бы… нужной? А Бестужев уверенно ведет меня к цели… через постель. О да, сейчас он об этом не заикается. Но я же не наивная девочка! Я прекрасно понимаю, что рано или поздно благодарить его за помощь придется… собой.
— Яра, не ходи, если не хочешь.
— Что? — переспросила я, очнувшись от тяжких дум.
— В клуб не ходи, — сказал Бестужев. — Не нужно меня благодарить, я пошутил.
— Опять что-то с лицом? — догадалась я. — Не обращай внимания, я просто устала.
— Тем более. Отдыхай.
— Ой, так и скажи, что не знаешь, где лестницу достать, — пошутила я, чтобы сгладить неловкость.
Он засмеялся.
— В точку. Тебе звонить можно? Позовут к телефону?
— Скорее всего. Но хозяйка предупреждала, что нельзя долго занимать линию.
— Понятно, — кивнул он.
— Только не надо устанавливать телефон в моей комнате! — вскинулась я. — Тем более, я живу не одна.
Бестужев расхохотался в голос.
— Рада, что тебе весело, — пробурчала я.
Как-то незаметно мы доехали до моего дома. Бестужев помог перенести коробки, причем до комнаты, с разрешения Антонины Юрьевны, оставил мне свой номер телефона и ушел, напомнив о завтрашней морской прогулке. Я же принялась потрошить коробки, в поисках белого костюма, подходящего случаю.
Глава 28
Времени на то, чтобы вернуться домой и переодеться, могло и не хватить, поэтому к директрисе я отправилась в белоснежной паре: юбке-брюках, целомудренно закрывающей колени, и пиджаке с коротким рукавом. Волосы я благоразумно заплела и спрятала под шляпку. Это только в кино морской ветер красиво треплет распущенные кудри. В реальности они не перепутаются так, что потом не расчесать, лишь при полном штиле. Плавали, знаем.
А вот топсайдеры пришлось взять с собой. Для визита в гимназию я обула подходящие случаю босоножки на высоком каблуке. Благо, погода позволяла. Дождь перестал лить еще вчера, день выдался солнечным и очень теплым.
К слову, сегодняшнее утро не омрачила стычка с Клавой. В ванной комнате она пробыла недолго и свинство после себя не оставила. Проснувшуюся совесть я заткнула быстро. Напомнила себе, что игра уже началась, и спасать Клаву лишь потому, что Бестужев на нее нарычал… недальновидно.
И вообще! Может, все обойдется? Я не представляла себе, как можно заставить девушку раздеться в зале, полном гостей. Мне же говорили, что нужно лишь поздороваться со стариком и пожелать ему здоровья. Предстать перед ним нагой я не согласилась бы ни при каком раскладе.
Кроме Ольги, Бестужева и меня никто не знал об этом особенном условии. Ах, да! Еще Шереметев. Мои «подельники» не пожелали объяснить, как разденут Клаву.
— Ой, я не знаю, — отмахивалась Ольга и указывала на Бестужева. — Это все он!
— Увидишь, — загадочно улыбался Бестужев.
Мое присутствие на этом то ли приеме, то ли званом вечере не обсуждалось. Бестужев заявил, что я приглашена — и точка.
И все же сейчас это занимало меня меньше, чем визит к директрисе.
Ждать не пришлось. В приемной, кроме меня, сидели уже знакомый старик, без своей подопечной, и мужчина лет сорока в щегольском клетчатом костюме, в очках в золотой оправе и с зонтом-тростью.
Секретарь доложила обо мне директрисе, и та сама вышла в приемную.
— Господа, вы же не откажетесь пропустить вперед юную барышню? — обратилась она к мужчинам. — Это ненадолго, уверяю вас.
Оба взглянули на меня с любопытством, однако возражать не посмели. Я же заволновалась сильнее. Это что же такое важное директриса хочет мне сказать, что ради этого просит подождать людей, определенно более значимых, чем я? Я прошла в кабинет, стараясь не стучать каблуками.
— Добрый день, Вера Васильевна, — произнесла я вежливо.
Она была немолодой, но выглядела хорошо для своих лет. Возраст выдавали руки — холеные, но с едва провисающей у запястий кожей и едва заметными старческими пятнами. Светлые волосы собраны в аккуратный пучок. Седых прядей я не заметила. Фигура худощавая, почти плоская грудь, абсолютно ровная спина. Казалось, что маленькое лицо почти полностью скрывают огромные очки с толстыми линзами. Такими толстыми, что глаза казались большими и круглыми, как у совы.
Странно, почему она не избавилась от близорукости. Аристократы очки носят для солидности. Это у простых людей нет денег на специалиста с высшим уровнем силы, а она навряд ли настолько бедна. Впрочем, не мое это дело.
— Здравствуй, Яра. Вижу, нет необходимости представляться. Что ж, рада познакомиться лично. Надолго я тебя не задержу. Не ошибусь, если предположу, что Николай Петрович не успел перед смертью обсудить с тобой учебу в нашей гимназии?
— Не ошибетесь, — подтвердила я.
— Да, он говорил, что откладывает разговор до окончания школы, — сказала Вера Васильевна. — Жаль, что так получилось. Он был хорошим человеком.
Я лишь склонила голову в знак согласия. Похоже, Николай Петрович и директрисе успел помочь. Но отчего же близорукость не вылечил? Ай, опять я не о том думаю!
— Учеба оплачена, — продолжила она. — Кроме того, есть небольшой фонд для оплаты дополнительных занятий, если в них будет необходимость. Если деньги не будут потрачены, ты получишь их по окончании гимназии. Ежемесячно ты будешь получать стипендию. Вот банковская книжка. — Она протянула мне документ и озвучила сумму содержания.
