О детях Кощеевых - Алёна Дмитриевна Селютина
Демьян прекрасно понимал, что все его доводы против этого разговора – лишь оправдания, а на самом деле он просто боится, что этим всё и закончится. За ним уже расстилался шлейф из жирных косяков, за которые нельзя просто извиниться, а затем сделать вид, что ничего не произошло. И не было никаких гарантий, что Юля простит ему еще и это замалчивание.
Юля между тем вернулась в спальню, попивая из высокого стакана нечто явно крайне полезное, но больше всего напоминающее Демьяну его самые первые попытки варить зелья, достала из шкафа небольшую спортивную сумку и принялась складывать в нее вещи.
– У меня сегодня младшая группа, потом старшая, – поделилась она. – И мы с Мариной начинаем к конкурсу готовиться, так что рано не вернусь. Я тебе бутерброды сделала. Позавтракай.
На миг Юля пропала в недрах шкафа, а потом вынырнула оттуда, держа в руках длинное красное облегающее платье с открытой спиной и вырезом от начала бедра. Помахала им перед Демьяном.
– Жутко хочу на милонгу. Тысячу лет не танцевала. Давай сходим в январе?
Демьян представил ее в этом платье и смирился со своей судьбой. В принципе, базу он помнил и, кажется, впервые был благодарен отцу за год мучений в зале.
– Но только в том случае, если ты потратишь на меня вечер, чтобы я потом не позорился на паркете, – выдвинул свое условие он.
– Да с удовольствием, – улыбнулась Юля. – Вот только декабрь переживу.
Она с сожалением убрала платье обратно в шкаф, достала гетры, сунула их в сумку и застегнула ее.
– Раз уж рано встали, поеду сейчас и разомнусь по-человечески. Заодно журналы дозаполню, – вздохнула она, а потом безо всякого перехода заворковала, обращаясь к своей шерстистой троице: – Мои солнышки заботятся о том, чтобы маму не уволили и она не потеряла форму, да, мои лапочки?
И полезла на кровать обниматься с котами. Демьян закатил глаза, перехватил ее за талию и подтянул к себе.
– Полежи со мной пять минут, – попросил он. – А то ты с ними общаешься больше, чем со мной.
– Что за глупости, – мурлыкнула Юля и ткнулась носом ему под подбородок. – Тебе так кажется.
– И ничего не кажется.
– Просто раньше мы с тобой встречались целенаправленно, чтобы уделить время только друг другу, а теперь вроде как можно получить друг друга в любой момент. А любой момент – это никогда. Я же говорила тебе, бытовуха всё убивает…
– Мои родители в браке тридцать шесть лет. И ничего с ними не сделалось.
– Ужас. Столько не живут.
«Живут и подольше», – подумал Демьян, но промолчал. Этот разговор им тоже еще только предстоял.
– Мне предложили после Нового года взять подработку в детском саду, – зевнула Юля. – Всех денег, конечно, не заработаешь, но и лишними они не бывают, а там всего три часа в неделю. Что думаешь?
– Три часа там, а еще туда и оттуда, – нахмурился Демьян. – Я тебя вообще больше не увижу, да?
– Прекрати.
– Когда тебе надо дать ответ?
– До пятнадцатого числа. А у меня голова декабрем забита… Конкурс, отчетный концерт… Но елка в этом году шикарная будет. Прям с размахом. Придешь?
– Конечно. Меня ждет танец снежинок?
– Ха! Брейк-данс от бурых медведей! Да-да, я же говорю, в этом году мы превзошли самих себя!
Юля обняла его за грудь и затихла. Демьян гладил ее по спине и наслаждался моментом. Глаза слипались. Он прикинул список дел на сегодня. Если Юля вернется поздно и всё время до ее прихода работать, то можно и поспать еще немного.
– Я так с тобой тут усну, – в такт его мыслям прошептала Юля. – Дём, а давай отпуск согласуем на двоих и куда-нибудь съездим, а? Только ты и я. И никакой работы. Хочу домик с панорамными окнами и джакузи во дворе… У меня на июнь предварительные даты стоят. Долго еще… Но у меня есть несколько неиспользованных дней, я могу добавить их к новогодним каникулам. Что скажешь?
Она потерлась носом о его подбородок. В любой другой ситуации Демьян побоялся бы загадывать так далеко. Как известно, фрилансер – это тот, кто работает, когда захочет: хочет – в выходные, хочет – в праздники. К тому же его всегда мог дернуть отец. А значит, нужно было рассказать наставнику, что он теперь не совсем свободен. А этого Демьян пока тоже делать не собирался. Всё становилось сложнее и сложнее. Но вот конкретно сейчас разочаровать Юлю он бы точно не смог.
– Давай, – согласился Демьян. – Я согласую график с отцом. Уверен, он пойдет мне навстречу. А еще давай в субботу куда-нибудь выберемся.
– В субботу не могу. У нас там репетиция новогоднего утренника. А вечером у меня мастер-класс у Потапова, это московский хореограф, очень крутой, он к нам всего на два дня приезжает, я к нему за полгода записывалась, мест уже почти не было. Такое не пропускают. Давай в воскресенье?
– В воскресенье я не могу, – вздохнул Демьян. – С утра у меня экскурсии, там две группы, каждая по часу, а потом мне нужно будет отлучиться еще часа на два-три. Но два-три часа там – это часов пять тут.
Юля подняла голову.
– Там?
– Не в Навь. В Тридевятый.
– Я могу спросить – зачем?
– Мне нужно проведать Евдокию, – признался Демьян. – Я оставил ее у надежных людей, но будет лучше, если я продолжу за ней приглядывать. В том числе для этих людей.
– Евдокию? – подобралась Юля. – Ты ее навещаешь?
– Не очень часто, – спокойно ответил он, не почуяв надвигающейся грозы. – Но раз в две-три недели заглядываю.
– А почему ты мне не говорил?
– Не думал, что тебе это будет интересно.
– Мне интересно, – задумчиво ответила Юля, скинула тапки и села на кровати в позу лотоса, чем незамедлительно воспользовалась Чума, тут же устроившаяся у нее между ног. – Дём, а ты можешь взять меня с собой?
– В Тридевятый? – удивился Демьян. – Ну, вообще да, только… Может, сходим потом отдельно, я могу показать тебе пару красивых мест.
– Я хотела бы навестить Евдокию.
– Зачем?
Юля замялась.
– Ты что, ревнуешь? – засмеялся Демьян. – Юль, не глупи.
– Я не ревную. Просто хочу посмотреть.
– Хорошо, – сдался он, решив, что тут проще уступить и продемонстрировать в режиме реального времени, что между ним и княжной ничего нет и быть не может, чем распалять подозрения. К тому же это был первый раз, когда Юля заинтересовалась чем-то, связанным с этой стороной его жизни. И потом, ну что страшного может случиться? Уж Евдокия Юле точно ничего не сделает – типичная высокородная девица, которая только и может, что языком молоть. Заодно убедится, что ничего ей не светит, потому что на самом деле ее продолжающиеся попытки очаровать его ему уже порядком надоели. Обиженная женщина – это, конечно, неприятно, но лучше так. Да и где-то глубоко еще жило желание отомстить. Демьян до сих пор помнил их ночной разговор и то, как она взбесила его тогда. В следующий раз лучше подумает, с кем и как можно разговаривать.
– Правда возьмешь? – удивилась Юля.
– Ну да, – улыбнулся Дём. – Только приодеть тебя надо будет. Я позаимствую что-нибудь у мамы. Вы с ней примерно одинаковые, и достойный наряд у нее найдется.
– Всё так
