За что наказывают учеников - Наталья Сергеевна Корнева
— Где же сейчас амулет Призрачного жреца? — неожиданно для самого себя вслух произнес Элиар занимавший его вопрос.
— Полагаю, им завладел убийца, — в холодном голосе Учителя прозвучала и тут же угасла одинокая нотка насмешки. — Он снял амулет с тела Яргала.
— Но это должно означать… — Элиар помрачнел от пронзившей его догадки. — Это должно означать, что убийца с похищенным амулетом находится во дворце, среди нас.
— Во всяком случае, прошлой ночью он точно был здесь. — Учитель пожал плечами. — Вряд ли он остался дольше, достигнув своих целей.
Чтобы вплотную подобраться к Яргалу, которого надежно защищал амулет, изобретательный убийца воспользовался окольным путем: расправился с владетелем Севера через того, кто был к нему ближе всех. Рядом с кем он мог позволить себе уснуть без опасений… и на сей раз — навеки. Как коварно и жестоко… кажется, Учитель прав, не позволяя себе иметь привязанностей и, как следствие, слабостей. Быть рядом со столь могущественным заклинателем достоин только тот, кто не уступит ему в силе, только тот, кто не станет обузой и в конечном счете — погибелью.
А потому, хоть Красный Феникс Лианора нередко искал в чужих объятиях спасение от скуки или одиночества, сердце его оставалось закрыто.
— Правильно ли я понимаю, мессир, что воспользоваться артефактом сможет лишь прямой потомок Призрачного жреца? — осмелился уточнить Красный Волк. — Таким образом, убийцу Яргала следует искать среди его ближайших родственников?
Элиару не нравился ход собственных рассуждений. Если следовать этой логике и дальше, можно прийти только к одному-единственному подходящему подозреваемому — Яниэру, а это было совершенной бессмыслицей.
— Не совсем так. — Учитель успокаивающе качнул головой, кажется, проследив ход его мыслей. — При верной тактике не обязательно быть родственником, чтобы активировать родовой амулет: для обряда инициации потребуется лишь нужная кровь. Не недооценивай силу крови, волчонок: с ее помощью можно открыть многие запирающие печати.
Элиар с готовностью поклонился, благодаря за науку. Словно губка, с великой жадностью он впитывал все, что говорил Учитель, каждое слово, порой случайно срывающееся с уст Совершенного, каждую незначительную деталь, которой наставник соблаговолил поделиться. Драгоценные крупицы знаний откладывались в его цепкой памяти, срастались воедино, точно крупицы чистейшего золота. Так самородки постепенно растут в земле, вытягивая из пролегающих поблизости грунтовых вод и рудных жил мельчайшие частички благородного металла.
Учитель лениво повел глазами.
— Здесь, в ледниках и холодных снегах Ангу, Яниэр щедро почерпнул из своего природного источника, — негромко проронил он. — Опьянев от мощного прилива духовной энергии, он не смог должным образом ее контролировать. Рожденный в самом сердце зимы, Яниэр способен заимствовать ее силы, но для этого редкостного умения также требуется тренировка. Не все сразу. Ты должен простить своему старшему брату это мгновение слабости.
— Слушаюсь, мессир. — Элиар упрятал удивление в еще одном коротком поклоне. Каким непривычно мягким и терпеливым голосом Учитель просит его о снисхождении к своему любимцу! Неслыханное дело. Как будто чувства Элиара не были наставнику совершенно безразличны. — Я понимаю трудности Первого ученика и не держу обид.
Он хотел бы заметить, что Яниэр опьянел не только от нешуточного прилива энергии, но еще и от дрянной полынной настойки, разочарования и одиночества, но, разумеется, предусмотрительно смолчал. Учитель сказал свое слово. Дело ученика — внимать и повиноваться, а не сыпать в ответ колкостями. К тому же после объяснений наставника Элиар в полной мере осознал, насколько малой кровью они отделались. Если бы мастерства самоконтроля Яниэра оказалось недостаточно, от переизбытка энергии его могло бы настигнуть духовное искажение. Суровым испытанием было послать Яниэра на север одного, без покровительства и страховки старшего.
Несмотря на то, что Учитель всегда возвышал и опекал Первого ученика, в нужный час он без колебаний заставил его пройти трудным путем: преодолеть обрывы и заснеженные горные тропы Ангу, напитываясь их энергией, а затем в одиночку сражаться с природой своей северной силы. Учитывая открывшиеся обстоятельства, надо отдать Яниэру должное: он держался неплохо и доказал, что не зря все эти годы учился у Великого Иерофанта.
— Если мне позволительно будет высказаться, мессир, предположу, что организатора, а может быть, и непосредственного исполнителя убийства следует искать в Вечном городе Бенну.
По неизменно спокойному выражению лица Красного Феникса не было заметно, что тот удивлен или обеспокоен сказанным. Однако четко очерченные губы, сложившиеся в единую тонкую линию, немедленно сообщили Элиару, что настроение наставника очень далеко от безоблачного.
— Я склонен предполагать так же. — Учитель нехорошо сощурился, и расползшиеся было по зеркалу струйки иллюзорного алого пламени немедленно пропали. — Да… именно «предполагать», потому что никаких доказательств у нас нет, не так ли?
— Все верно, ваша светлость. — Элиар низко опустил голову. — Я виноват. Прощу прощения, ваша светлость.
— Мне не нужны твои извинения, — сердито отрезал Учитель. — От извинений нет проку. Впредь о каждом шаге Игнация мне должно быть своевременно донесено. Уж постарайся обходиться без глупых ошибок. Я начинаю задумываться, соответствует ли твоя подготовка и способности высокой должности главы Тайной Страты?
Поймав еще один отраженный зеркалом выразительный циановый взгляд, Элиар смешался: он прекрасно знал, что главы Тайной Страты не уходят на заслуженный покой. Что ждет их после ухода от дел, оставалось загадкой, разгадывать которую до поры совершенно не хотелось. Честно говоря, Элиар понятия не имел, куда в один прекрасный день исчез его предшественник. Предположения он старательно гнал прочь.
— Слушаюсь, мессир. Будут ли другие распоряжения? Может быть, какие-либо сведения нуждаются в более подробной расшифровке?
— Мне все ясно и так. — Учитель раздраженно отмахнулся, один за другим стягивая с пальцев массивные перстни с рубинами, изящные двойные кольца и причудливо соединенные цепочками узкие кольца на фаланги. Наконец освободившись от драгоценностей, он ссыпал все разом в открытую серебряную шкатулку и сердито захлопнул крышку. На время почти позабыв об обрушившихся на них невзгодах сегодняшнего дня, Элиар завороженно следил за этим медитативным процессом. Вид колец на длинных пальцах Учителя отчего-то очень нравился ему. Нравилось, как Учитель споласкивает руки розовой водой и промокает их тончайшим шелковым платком. То были руки не воина — но человека, способного убить одним движением мизинца. — И прежде простого доклада было бы достаточно. Но так как вы с Яниэром запятнали себя и лишились доверия в
