По краю земли - Катерина Ромм
За окном виднелся внутренний дворик, который делили между собой Меркурус, Камила и другие соседи. Фасады чужих домов казались ухоженными, на окнах виднелись цветы и занавески. Фелтон взглянул на дом Камилы и вспомнил о Венде. Интересно, она нашла общий язык с глухонемой девушкой?
Он чуть не выпрыгнул из штанов от неожиданности, когда Венда внезапно возникла перед ним. Он не сразу её признал: она избавилась от мужской шляпы, которую они вчера подобрали прямо на улице, и туго замотала волосы платком. Фелтон расплылся в улыбке и бросился отпирать дверь. Он успел соскучиться по Венде за эту ночь.
– Доброе утречко! – воскликнула девушка, появляясь на пороге. – Ну, как спалось? У Камилы просто красота: мягкие постели, так всё аккуратно… и для нас даже есть завтрак! Или вы поели уже?
Фелтон сглотнул слюну и помотал головой.
– Айлек ещё спит.
– Сейчас исправим!
Она со смешком ворвалась в комнату и бросилась к травнику. Тот наконец проснулся и собирался вставать, когда Венда опустилась перед ним на колени, спиной к Фелтону. Она что‐то прошептала, и Айлек хмыкнул и приобнял её одной рукой.
– А платок тебе зачем? – спросил он.
– Это мы ночью попытались мне волосы покрасить, но получилось отвратительно. Мама Камилы сказала, что мы всё неправильно сделали, – и вот, поправила и замотала. Мне так полчаса надо походить, потом можно будет снять. Я пошла вас позвать…
– А что вы делаете? – не выдержал Фелтон.
Перегнувшись через плечо Венды, он заметил её ладонь в складках пледа, под которым спал Айлек. Ему показалось или они правда держались за руки?
– Ничего! – Венда проворно вскочила на ноги и одёрнула свою накидку.
Фелтон с подозрением уставился на подругу: щёки раскраснелись, глаза сверкают… Что они думают, он дурак и ничего не понимает? Вообще‐то, если верить Айлеку – а ему следовало верить, ведь травники не умеют врать, – влюбляться в людей не из общины запрещалось! Такой травник сразу же становился изгоем. Самой известной была, разумеется, Листель: знаменитая Ласточка, «совращённая чужаком из Индувилона», как выразился Айлек, когда рассказывал им эту историю. За предательство своего народа Листель была жестоко наказана: её возлюбленный утонул в озере, когда попытался похитить травницу из общины. Девушка так горевала, что наплакала целое море слёз: озеро вышло из берегов и с тех пор зовётся морем Ласточки. Сама Ласточка убежала из общины, и никто её больше не видел.
Фелтон тогда фыркнул в ответ на эту историю и заявил, что озеро вышло из берегов из-за растаявшего в горах ледника. Он читал об этом в одном научном журнале. Но ни Венда, ни Айлек ему не поверили – сгрудившись у костра во тьме, они хотели слушать страшные сказки, а не сухие факты. Наверное, стоило напомнить им об этой истории сейчас… Или нет?
Он обречённо поджал губы и отвернулся.
Завтрак в доме Камилы вышел не особо вкусным. Стол ломился от яств, как на пиру: в расписных плошечках были и яйца с щучьей икрой, и крошечные початки морской кукурузы, и рыбий паштет – деликатесы, которые редко встретишь по ту сторону Ангорских гор. Вот только всё оказалось слишком солёным. Кроме разве что ароматного хлеба с зёрнышками, который мама Камилы испекла и с хрустом разрезала прямо у них на глазах.
Венда сидела между Фелтоном и Айлеком с таким гордым видом, будто это она их угощает, а между тем за тёплый приём благодарить следовало Камилу. Однако Камилы не было дома – её мама сказала, что она, как обычно, убежала провожать Меркуруса на службу.
Фелтон ужасно сочувствовал немой девушке. Камила издавала отдельные звуки, но разобрать их было невозможно. Её мама объяснила, что Камила потеряла голос ещё в раннем детстве. Она тогда только начала бегло говорить и вдруг подцепила заразу. Айлек, кажется, понял, про какую болезнь говорит женщина, и долго и сочувственно качал головой. У травников, сказал он, было средство от этого – или похожего – недуга и уже давно никто не терял голос.
После завтрака они убрали со стола и развернули огромную карту, которую «потеряшкам» любезно предоставила мама Камилы. Надо было решать, куда двигаться дальше, потому что оставаться в Набреге они не могли: с востока жандармы наступали им на пятки. Венда предлагала отправиться на юг. Фелтон был не против, хотя немного опасался выходить в степь. Оба жаждали услышать мнение Айлека, но травник молчал и вообще выглядел неожиданно несчастным. Может, не мог привыкнуть к мысли, что бросил общину? Фелтон сочувствовал Айлеку, но не знал, как тут помочь. Ему‐то оказалось проще простого отказаться от мечты об ангорском лицее: путешествие с настоящей принцессой в бегах было в тысячу раз увлекательнее самой лучшей школы. Вдобавок Венда пообещала научить Фелтона всему, в чём она разбиралась: подтянуть математику, историю, языки… Фелтон мечтал освоить прекрасный старофлорийский язык, на котором раньше говорила вся страна. Он, конечно, учил его на дому с матушкой, но разве сотня-другая фраз – это настоящее знание?
Они были так увлечены изучением карты, что не сразу заметили, как скрипнула дверь чёрного хода и в кухню влетела Камила, а за ней, прихрамывая, ввалился Меркурус. Камила округлила глаза при виде них, и Фелтон живо представил себе её удивлённое «Вы ещё здесь!», почему‐то озвученное в его голове голосом Венды.
– Мы уже уходим, – громко сообщил он на всякий случай. Не хотелось злоупотреблять гостеприимством этой милой семьи.
Камила только махнула рукой, отвернулась и принялась доставать из шкафов еду и складывать её в мешок. Меркурус молчал: руки сжаты в кулаки, взгляд пустой и пугающий. Он словно бы даже не заметил, что они с Камилой тут не одни.
– Случилось что‐то? – привлёк его внимание Айлек. – Эй, Мер… Меркурус?
Парень вздрогнул и посмотрел на Айлека, на Венду, на её остриженные по плечи тёмные волосы и, наконец, на Фелтона. Фелтон напрягся, не зная, чего ждать. Губы Меркуруса скривились в улыбке.
– Вас это не касается. Не беспокойтесь.
– Но тебя касается? А что Камила делает? – Венда оглянулась через плечо на суетящуюся девушку.
– Собирает мне еду в дорогу. Я ухожу из города.
– Чего, прямо сейчас? – поразился Фелтон. – А куда?
– Немедленно.
– Но… почему? Не расскажешь?
Меркурус молча отвернулся.
– Так куда ты идёшь? – повторил вопрос Айлек.
– В Ельну, – глухо отозвался Меркурус. – У меня там дядя.
Фелтон бросил быстрый взгляд на карту, а потом на Венду. И только сейчас заметил, как она рассеянно поглаживает ладонь Айлека… Фелтон поморщился и
