Дела Тайной канцелярии - Виктор Фламмер (Дашкевич)
Афанасий понюхал кофе и выпил залпом, даже не поморщившись.
– Про Куракина мне повезло. Или не повезло, как сказать. – Афанасий потер бок, в котором до сих пор что-то болело и кололо при ходьбе. – Днем я у него был, а вечером на меня и напали. А наняла лихих людей та самая чертовка. Почему сама не напала? А потому, что хозяин ее знал про мою силу. Вот князь Куракин сразу и попал под подозрение. Учились мы с ним, и Кровь колдуна он не единожды видел. Сильно опростоволосился он, поторопился, тем себя и выдал. Еще коньячок этот меня сильно смутил. Один в один с тем, что мы у вас на ассамблее угощались.
– Коньяк? – Граф нахмурил брови. – Это тот, что господин Шетарди мне вместе с вином в подарок прислал? Вот же бесов сын! – Шувалов хлопнул по столу ладонью и цокнул языком.
Афанасий кивнул.
– Не то слово, ваше сиятельство. Через этот коньячок как раз вас чуть жизни и не лишили.
– Да как же так? – Граф аж снова привстал. Но Афанасий лишь с легкой улыбкой махнул рукой:
– Сейчас расскажу как. План был прост, и только счастливая ваша звезда не позволила ему осуществиться. Так вот. Родственники Куракиных, Голицыны, быстро в бега подались. Но про них разговор отдельный. А я, стало быть, первым делом заподозрив князя, отправил Владимира следить. Уверен был, что чертовка в особняке прячется. Так и вышло. Если бы Владимир примчался с докладом прямо в Канцелярию, мы бы взяли его светлость тепленьким. Да вышла незадача: велел князь своей прислужнице меня сожрать. А защищать хозяина – первейшая задача черта. Вот Владимир князя и порешил, а чертовку евонную прямо к вам в руки привел. Но это, думаю, вы и без меня знаете. А вот чего вы не знаете, так это того, что князь Куракин в памяти своей держал.
– Конечно, не знаю, голубчик, не тяни. Я ж тебя за этим и позвал. – На лице графа появилось выражение нетерпения. Будто он сидел за карточным столом, игра подходила к концу, и он ожидал, что игроки вот-вот раскроют свои карты. Однако, справившись с собой, он продолжил:
– Впрочем, главное я понял. Маркиз де Шетарди, нехристь проклятый, уморить меня решил. Я-то думал, он, окаянный, дружбы моей ищет, чтобы опалу государыни с себя снять, а вон оно как вышло… Так и знал, ведь так и знал!
– Так, да не так, – поднял палец Афанасий, – слушайте внимательно, весьма эта история занятная.
– Давай-давай, расскажи мне, Афанасий Васильевич, как эти песьи дети снюхались.
– Делишки общие у князя Куракина и маркиза де Шетарди появились еще до вашего назначения. И направлены они были, главным образом, если не на возвращение его прежнего влияния при дворе, то хотя бы на возвращение самого господина де Шетарди в Россию, где он неплохо вел дела до своей опалы. А когда вы свою должность заняли, тут интересы двоих прохвостов и вовсе пересеклись. Маркиз желал на место начальника Канцелярии лояльного к нему человека, много грешков у него накопилось, поэтому не хотелось ему, чтобы в его делах Канцелярия снова копалась. А у князя Куракина все и вовсе просто вышло: подавал он прошение на должность начальника, но отказ получил. Обиделся крепко. Но что поделать? Пообижался бы и забыл. Но случилась неожиданность. Связь с маркизом князь держал через некоего черта. Сильного черта, явно не простого. Тот никогда перед князем в истинной форме не появлялся, всегда под личиной. И вот однажды черт этот, передавая очередное письмо и подарки от Шетарди, намекнул князю, что служит он некой очень важной при дворе особе. И если с вами, ваше сиятельство, случится беда, то особа эта похлопочет о назначении на освободившуюся должность Куракина. Его светлость недолго думал, послал чертовку свою следить за вами. Она соблазнила нашего канцеляриста Якова и через него узнавала, когда вы на службе, куда и с кем ездите. Но случая напасть так и не нашла. Так что зря вы Порфирия ругаете, есть от него польза, и немалая.
Афанасий рассмеялся. Граф Шувалов тоже издал пару смешков, хотя и несколько вымученных.
– Так вот. В Порфирии все дело и оказалось. Надо было убрать его от вас, хотя бы ненадолго. И вот у Куракина созрел план. Он сговорился с маркизом Шетарди, что тот пришлет вам своего знаменитого шампанского, а кроме этого, еще пару-тройку бочонков дорогого коньяка. Коньяк этот сам князь уже принимал от маркиза в качестве подарка и очень высоко оценил. И не сомневался, что вы не преминете им похва… хм, угостить своих гостей на запланированной вами ассамблее. Чертовку за сто рублей пропустил на ассамблею ваш человек, как мы помним. Коньяк дорогой, когда первый бочонок опустеет, кого вы пошлете за вторым? Конечно же, Порфирия, нельзя такую ценность доверять кому попало. Да и всем вечером распоряжался фамильяр. В этом и был план: как только Порфирий спустится в подвал, чертовка должна была напасть. Сожрать вас и сбежать через окно.
Афанасий сделал эффектную паузу, с удовлетворением отметив, что Шувалов от волнения даже приоткрыл рот.
– Вот это прохиндей, я вам скажу! Как в голову-то пришло? – только и сумел выдавить начальник.
– Хитрец. – Афанасий усмехнулся в усы. – Да только со всей своей хитростью князь попал-таки впросак. Мы с Владимиром и Резников с Иннокентием на приеме оказались. Так-то чертей обычно внизу держат, в залу к господам не пускают. А тут незадача образовалась. Но чертовка, видимо, решила, что успеет. Хех, не тут-то было. Выдала она себя, сама того не зная. И мы ее за хвост прихватили.
– Ох, – вздохнул Шувалов, – не иначе Господь меня надоумил наградить двух колдунов совместно с чертями. Думал еще: «Покажу всем гостям, какие бравые и грозные молодцы у нас в Канцелярии служат». И не ошибся. Вот только кончилось ли это дело? Надо же
