Судьба бастарда - Евгений Владимирович Панов
Я рассказал маме о своём замысле и заручился её поддержкой.
– Мам, я хочу оформить патент на эту ручку и чернила, – сказал я, подбирая слова, чтобы объяснить, как серьёзен мой настрой.
– Патент? – Она удивлённо подняла брови, а потом улыбнулась. – Ты, как всегда, удивляешь меня, сынок. И как ты собираешься этим заниматься?
– Ну, для начала мне нужен поручитель, чтобы официально оформить документы, – начал я осторожно. – И я думал, что ты могла бы мне помочь…
Она замолчала на мгновение, а затем взяла ручку у меня из рук, внимательно осмотрев её.
– Конечно, помогу, – сказала она наконец с мягкой улыбкой. – Ты, видимо, очень серьёзно к этому относишься, раз так всё продумал. Значит, действуем.
Мы обратились к поверенному, который оказался человеком солидным и деловым. Он поначалу слегка удивился, увидев меня в качестве инициатора, но быстро оценил серьёзность наших намерений. Он бегло просмотрел черновики и задумался.
– Значит, авторучка, которая не нуждается в чернильнице? Могу сказать одно – это будущее. Уверен, что ваша идея окажется успешной, – сказал он, быстро пробегая глазами по наброскам, подробному описанию и чертежам.
– Так что, как скоро смогу продавать? – не удержался я, ощущая азарт.
Он рассмеялся, покачивая головой.
– Юный изобретатель, не торопитесь. Придётся немного подождать – все документы должны пройти через соответствующие инстанции, но, как только всё будет готово, считайте, что ваш счёт начнёт пополняться.
Я едва сдержал ликование, и мама с улыбкой положила руку мне на плечо.
Через несколько недель я получили подтверждение на оформление патента. Теперь с каждой проданной авторучки и тюбика чернил мне на счёт в банке капала небольшая сумма. Это были сущие гроши, но они показались мне целым состоянием.
«Только представь, – думал я с улыбкой, разглядывая квитанции с первым доходом, – когда народ распробует новинку, это станет чем-то большим, чем просто идея».
Ювелир и химик, воодушевлённые успехом и перспективами, решили объединить свои усилия и, предварительно спросив у меня письменное разрешение, организовать небольшое предприятие по производству авторучек. Это была совершенно новая для них идея, но, судя по первым результатам, блестящая. На каждой ручке красовались две буквы «ПВ» – знак «патент Вайса». Таким образом мой патент стал не просто документом, а настоящим символом нового времени.
Первые образцы, которые ювелир создал, больше походили на произведения искусства. Корпус каждой ручки был покрыт тончайшими узорами из золота, сверкающими завитками, а некоторые ручки инкрустировали мелкими драгоценными камнями. Когда я увидел одну из них, стоя рядом с мастером, не удержался от вопроса:
– Это что, для особого случая? – с улыбкой спросил я, разглядывая сверкающие рубины на ручке.
Ювелир рассмеялся, любуясь своим творением.
– Нет, мой юный друг, это для того, кто готов заплатить за уникальность. Видишь ли, – он показал на тонкие линии и завитки на корпусе, – когда твоя авторучка становится символом статуса, в дело вступает искусство.
Я удивлённо вздёрнул бровь, а он добавил:
– Настоящая роскошь. С такой ручкой хоть сразу на бал, под руку с дамой.
– Но не все могут позволить себе такое… – осторожно заметил я, не отрывая взгляда от сверкающего корпуса.
– Эрвин, ты планируешь сделать свою авторучку массовой и доступной многим? – спросил Вельден.
– Верно, господа. Если мы хотим, чтобы авторучка стала действительно популярной, нам нужны модели подешевле, – предложил я, обращаясь к ювелиру. – Сделайте несколько без украшений, из обычного металла, без инкрустаций. Главное – чтобы каждый мог позволить себе такую.
Ювелир нахмурился, глядя на свою шикарную работу, но, видимо, идея ему всё-таки приглянулась.
– Ладно, попробуем, – ответил он. – Это будет просто, но со вкусом. Пусть ручка останется стильной, но без драгоценностей.
Через некоторое время первые образцы «простых» ручек были готовы. Они были выполнены из полированного металла, серебристые и гладкие, с гравировкой «ПВ» на корпусе, но без украшений и узоров. Лаконичные, удобные и в то же время такие, что держать в руке было приятно.
– Вот, Эрвин, это и есть твой новый народный продукт для широкого пользования, – с усмешкой сказал ювелир, вручая мне одну из таких ручек. – Не думал, что буду работать с таким простым металлом, но знаешь, эта вещица смотрится ничуть не хуже.
– Да, мне тоже нравится, – ответил я, пробуя писать ручкой на бумаге. – Главное, что теперь каждый сможет позволить себе такую.
Спустя короткое время новинка попала и в столицу, и вскоре владеть авторучкой стало не просто удобством, а символом престижа. Те, кто мог позволить себе дорогую, украшенную ручку, приобрели их, как символ статуса, а те, кто был поскромнее, становились обладателями простой и лаконичной версии.
А мой банковский счёт тем временем начал пополняться с удивительной скоростью, и каждый раз, проверяя его, я лишь улыбался, думая: «То ли ещё будет, когда авторучка действительно завоюет всех».
Полевые занятия в предпоследний год обучения обещали быть настоящим испытанием. Обычно нас отправляли на учения летом или ранней осенью, когда было тепло, но в этот раз, в декабре, нам предстояло провести три недели в учебном центре за городом, в палатках и прямо среди зимы. В день отправки нас снабдили тёплым обмундированием, парой тёплых одеял и заверили, что всё предусмотрено и о нас позаботились.
Когда наступила первая ночь, наши иллюзии быстро рассеялись. Мороз пробирал до костей, и ни тёплая форма, ни одеяла не спасали от холода. Кадеты ёжились на узких койках, заворачиваясь в одеяла, как в коконы, но всё равно не могли уснуть. Лёгкие начали гореть от ледяного воздуха, и к утру все выглядели так, будто провели ночь не в палатке, а на открытом ветру.
– Черт, ну и ночь! – пробормотал Саймон, кутаясь в своё одеяло и едва открывая глаза. – Чувствую себя, как замороженный тюлень.
– Да уж, неслабо, – поддакнул я, шевеля онемевшими пальцами. – Как, интересно, они рассчитывают нас обучать, если мы тут заболеем все до одного?
Не сказать, что палатки совсем не отапливались. Какое-то подобие печки всё же было, вот только система эта работала, мягко говоря, не идеально. В центре палатки находилась подвешенная на треноге металлическая жаровня, по краям обложенная камнями для сохранения тепла. В ней жгли уголь и дрова. Сверху, прямо на треногу, устанавливался конус с небольшой трубой в верхней части. В теории это должно было согревать палатку и отводить дым, но на деле большая часть тепла уходила в дымовое
