Судьба бастарда - Евгений Владимирович Панов
Теперь, когда я получил разрешение, мне оставалось только приспособиться к новым условиям. Ребята, как только узнали, стали мне завидовать, но я продолжал проводить с ними время, помогая выполнять задания и объясняя сложные моменты.
– Эй, старшина, теперь ты у нас главный знаток, – сказал как-то Дэниел, когда мы сидели в казарме, и он просил меня объяснить одну из задач.
– Не знаток, – улыбнулся я, – просто чуть больше времени уделяю занятиям. Так что давайте решим это вместе. Я объясню, как проще решить эту задачку.
Эти изменения в расписании позволили мне не только развиваться в том, что меня действительно интересовало, но и сблизиться с остальными кадетами.
В библиотеке я всё чаще оказывался за большим столом с разложенными передо мной картами и книгами по географии. На страницах этих книг открывался мир, который до этого мне был почти неизвестен. Политическая карта, карты торговых путей, границы – я изучал их с пристальным вниманием, словно пытался выучить каждую линию и каждое название.
Меня особенно заинтересовали земли на западе, с которыми граничила наша империя. Сразу за границей раскинулось крупное государство под названием Калдарийский Союз. Судя по описаниям, это была мощная страна с сильной армией, развитой промышленностью и системой образования, не уступающей нашей. Я невольно задумался: почему империя всегда держала этот регион под особым наблюдением, и почему столько дипломатических усилий тратится на поддержание нейтралитета с Калдарией. В книгах не было прямых ответов, но можно было предположить, что Союз представляет собой не просто соседа, а потенциального соперника.
Калдария была и тем местом, куда уехала учиться Лиза. Я не раз вспоминал, как она говорила о возможностях за границей, о том, как она стремилась узнать и увидеть что-то новое. Неожиданно для себя я почувствовал лёгкую зависть. Она сейчас живёт в одном из самых развитых и технологически продвинутых мест этого мира, окружённая людьми, которые, возможно, уже успели побывать на нескольких континентах и выучить с десяток языков. Я видел её письма, в которых она делилась впечатлениями от концертов, от выступлений и знакомств. Оказавшись в Калдарии, она, похоже, нашла своё место.
«Интересно, как я бы себя чувствовал в Калдарии? – думал я, переворачивая страницу книги, где шла речь о культурных и научных достижениях Союза. – Смог бы я найти там что-то своё, не только учебу, но и, возможно, ответ на вопросы, которые давно тревожат?»
Меня поразило, как много государств и регионов мне предстояло ещё изучить.
Калдарийский Союз, несмотря на свою показную демократию, был страной, где власть находилась в руках немногих. Хотя правительство заявляло о народном праве и свободе, всем было ясно, что на деле вся «демократия» сводилась к контролю со стороны крупных промышленников и банкиров. Эти магнаты управляли страной в своих интересах, используя законы, которые сами же писали и утверждали. Министры, которых официально назначало правительство, фактически служили тем, кто платил им зарплату. Вся эта система функционировала с единственной целью – обогащение небольшой группы людей, которые контролировали основные отрасли промышленности и финансовую систему.
Именно калдарийский язык я начал изучать, считая его важным для понимания того, что происходит по ту сторону границы. С каждым новым уроком я всё больше задумывался о сути этой страны. Калдария, казалось, была как огромный механизм, работающий ради того, чтобы выбивать из своих людей максимум сил и средств, превращая их труды в золотые горы для элиты. Людям постоянно внушали, что они живут в свободной стране, где каждый может сделать карьеру и добиться успеха, но фактически путь наверх был открыт лишь немногим, кто был достаточно близок к богатым кругам.
Я знал, что наши отношения с Калдарией всегда были напряжёнными, как и с другими соседями. Империя, которой я теперь принадлежал, обладала огромными природными ресурсами, и за их счёт процветала. Эти запасы привлекали внимание многих стран, особенно тех, кто не мог похвастаться собственной добычей или промышленностью. В богатой ресурсами империи было всё – и уголь, и редкие металлы, и леса. Этим запасам завидовали и стремились получить их как можно дешевле. Из-за этого происходили постоянные трения на уровне экономики и дипломатии. Соседние страны жаждали получить доступ к ресурсам империи, причём на таких условиях, которые были выгодны исключительно им.
Иногда дипломатические напряжения достигали такого уровня, что начинались так называемые экономические войны. Это было похоже на шахматную партию, где каждый ход продумывался заранее: Калдария и другие соседи могли ввести запрет на импорт определённых товаров из империи, тем самым пытаясь подорвать её экспорт. Они требовали снизить цены на ресурсы, заявляя, что это – единственный путь к снятию санкций. Всё это превращалось в замкнутый круг, где империя защищала свои экономические интересы, а соседи использовали все возможные политические рычаги, чтобы вынудить её уступить.
Эти санкции иногда заходили так далеко, что калдарийские компании и банки угрожали отказаться от сотрудничества, требуя снизить стоимость ресурсов империи до неприличных низких уровней. Читая о прошлых конфликтах, я не мог не удивляться, насколько тесно переплетены политика и деньги. Калдарийские магнаты давили на своё правительство, продвигая законопроекты, которые, по сути, ограничивали доступ товаров и капиталов из империи. Эти экономические войны были своеобразным способом показать свою силу и напомнить, что не вся торговля в руках империи.
Но несмотря на эти санкции и угрозы, империя не уступала. В книгах говорилось о хитроумных экономических контрмерах, которые вводились нашим правительством в ответ. Меры эти, как правило, также касались ресурсов, торговли и экспортных квот. И каждый раз, когда соседи пытались надавить, они сталкивались с жёстким ответом, который показывал, что империя не позволит обращаться с собой, как с мелкой третьесортной страной.
Когда пришло время сдачи экзаменов, я старался, как мог, чтобы справиться с ними достойно. Год пролетел быстро, и вот все экзамены успешно сданы, и впереди – первый долгожданный отпуск на целых два месяца. Родители и родственники приезжали, забирая кадетов домой, и не прошло и дня, как за мной тоже прибыл Алан.
– Ну что, готов к отпуску, кадет Вайс? – подмигнул он, глядя на меня с лёгкой улыбкой.
– Как никогда, господин гвардеец, – отозвался я, улыбаясь в ответ на его шутку.
Мы направились на поезд, и, сидя в купе, я уже мысленно возвращался домой, предвкушая отдых
