За что наказывают учеников - Наталья Сергеевна Корнева
Опираясь на локти и колени, Элиар завис над кажущимся таким хрупким новым телом Учителя, беззащитно разметавшимся по камням, расслабленно, словно во сне. Черный жрец опасался давить на него своим весом и в то же время желал защитить от осыпающихся мелких камней, которые по-прежнему просачивались сквозь возникающие тут и там бреши в барьере. Но не только от них — он желал укрыть, уберечь наставника от любой возможной опасности.
Поняв, что произошло, Элиар почувствовал острые угрызения совести: не следовало Учителю перенапрягаться, участвуя в формировании барьера. С другой стороны, не сделай наставник этого, его собственных сил определенно не хватило бы, чтобы справиться. И без того барьер едва сохранил им жизни, а что делать дальше, пока неясно — над ними многие и многие слои горных пород, тяжелых, придавленных вдобавок двойным гнетом запретного заклятия. Сила крови постепенно восстанавливалась, но Элиар немедленно пускал ее всю на поддержание спасительного экрана. Сделать ничего больше он не мог. Оставалось только ждать и стараться, насколько это возможно, экономить заветный запас воздуха.
Когда-то давно, спасая Второго ученика от неминуемой смерти в пучине океана, Учитель бескорыстно разделил с ним священное лотосное дыхание. Если бы сейчас Элиар мог сделать то же! Но единственное, что он мог, — погрузиться в медитацию и, замедлив биение сердца, снизив до предела частоту вдохов, понемногу набираться сил. При этом нужно было сохранять баланс внешнего и внутреннего внимания, оставаясь достаточно близко к поверхности, чтобы в любое мгновенье поправить разрушающийся защитный контур, влив в него немного цвета.
Окажись на месте Элиара обладающий чудесными целительскими способностями Яниэр, тот непременно знал бы, что делать и как помочь Учителю… но сам Элиар умел лишь отнимать энергию и жизнь, а не давать. К несчастью, такова была природа черного солнца: в противоположность белому цвету, способному отражать любое направленное на него воздействие, черный цвет поглощал, вытягивал, вбирал в себя все, чего коснется.
Увы, не только толща обрушившегося камня вкупе с мощным заклятием давила сейчас на Элиара. Не только под массой огромных скал задыхался он сейчас — под грузом навалившихся разом мучительных событий своей жизни, под грузом сменявших друг друга великих эпох, в которых он сыграл не последнюю роль. Хорошую или дурную — то было решать не ему.
Не менее ошибок прошлого давило на Элиара и разочарование настоящего. Выходит, лицемерный Яниэр, которому он великодушно позволил покинуть Бенну и явиться в Ром-Белиат для переговоров, только делал вид, что в ссоре с Учителем. Надо признать, поначалу они и вправду были в ссоре… но за его спиной скоро отыскали общий язык. И теперь ссора обратилась сговором под прикрытием притворного разлада. И подлый Игнаций тоже замешан в нем: Элиар отчетливо чувствовал характерную силу Золотой Саламандры, сокрушительную силу Первородного.
В тяжелой ярости Элиар сжал кулаки. Давно нужно было найти и придавить сапогом эту хитрую живучую ящерицу! Да так, чтобы та не сумела снова сбежать и отрастить себе новый хвост. Злая ирония судьбы: жреца Черного Солнца так много обвиняли в жестокости, но погубят его, как выяснилось, великодушие и милосердие. Самые опасные вещи на свете… хуже них — только любовь. Воистину, душа, отравленная любовью, никогда не найдет покой.
Элиар едва сдержался, чтобы не зарычать от бессилия. Прямо сейчас в гневе не было никакого толку, а потому не стоило предаваться ему понапрасну.
Цвет крови прибывал, восстанавливаясь в медитации, но не с той быстротой, с какой хотелось бы, и немедленно уходил на поддержание барьера. Бесконечный, изматывающий, непрерывный процесс, в котором Элиар уже ощущал, как утрачивает чувство реальности. Сколько времени прошло с момента наложения заклятия? Элиар не мог понять даже приблизительно: казалось, время загустело и еле текло здесь, в этом кошмарном сне, который не мог прерваться. Дышать становилось все труднее, каменные стены давили. Как скоро он дойдет до полного истощения, исчерпает духовные ресурсы? Раньше, чем кончится воздух в образовавшемся подземном пузыре, или нет? Раньше, чем ослабнет и полностью исчезнет барьер?
Нет, ни в коем случае нельзя задумываться, нельзя задавать себе эти страшные вопросы. Терпеть, терпеть и терпеть. Больше не оставалось ничего. Нельзя давать волю отчаянию и гневу, нельзя терять концентрацию, нельзя тратить бесценные ресурсы на лишние, бесполезные сейчас эмоции.
Да, он был уловлен в холодный каменный мешок, но будь он трижды проклят, если эти невозмутимые камни не позавидуют его упрямству!
Вдвоем с Учителем они тонули в застывшем водовороте осыпающегося камня, и не было никого, кто способен помочь. Шеата вряд ли сможет достаточно быстро отыскать их, крохотную песчинку в сомкнувшемся над ними огромном океане зачарованных Красных скал. Хоть между ними и тянулась нить крепкой связи наставничества, которая позволила бы приближенной найти своего господина, Яниэр и Игнаций не позволят ей даже приблизиться к месту его живого захоронения. Нельзя не признать: эти двое подготовили отличную западню и действительно сумели поймать его, великого жреца Черного Солнца. Всю свою жизнь Элиар привык полагаться только на себя и свою почти беспредельную силу, но сейчас ее оказалось недостаточно.
Для жреца Черного Солнца была организована превосходная ловушка, только в последний момент Учитель зачем-то ступил в нее вслед за ним. Этот необъяснимый поступок выходил из ряда вон даже для капризного и непредсказуемого Красного Феникса. Неожиданный поворот событий смущал Элиара, вызывал неверие и недоумение. Он совершенно не представлял, почему Учитель вдруг сделал это… меж тем как разумно было бы понимать мотивы того, кто имел на него столь сильное влияние. Все это было слишком не похоже на всегда надменного, строгого и хладнокровного наместника небожителей. Учитель был слишком хорошо знаком ему, так знаком, что болела душа, а потому столь самоотверженный и нелогичный шаг совершенно поразил Элиара. Может быть, произошла ошибка, заговорщики не пришли к согласию и наставник попросту не знал, что скалы обрушатся так скоро?
Конечно, в глубине души Элиару было радостно, очень радостно, что Учитель пришел сюда ради него, — словно солнце вновь просияло после грозы! Однако одновременно с этой беспредельной радостью душу словно бы разрывало надвое от стыда и боли… ведь Элиар отчетливо осознавал последствия благородного выбора наставника.
Почему Красный Феникс поступил так? Элиар искал и не находил ответа на этот важный, мучающий его вопрос. Увы, они с Учителем не успели поговорить… и, возможно, более уже никогда не поговорят… Элиара охватила крупная дрожь — то ли от холода, тянувшегося из камня, то ли от холода, тянувшегося из
