Истина лисицы - Юлия Июльская
Не нравилось Кайто, куда этот однохвостый себя загонял, но дело его. Если связался с Тикао и взял у того в долг, не один век будет расхлёбывать. Но, может, это его чему-то научит.
– Кайто, дружочек, – голос звучал за добрых три десятка шагов от него, а всё же он услышал.
– Норико. – Когда Кайто обернулся, она уже подошла почти вплотную. – Долго же вы гостили у кицунэ. Как успехи?
– Не так хорошо, как хотелось бы, – призналась она, чуть поморщившись. – Но нам пора домой. Ёкаи не ждут, сам понимаешь. Когда намереваешься снова посетить великолепный остров?
– Вообще-то, мы в Новом месяце, как правило, никуда не плаваем.
– Как правило?
– В этот раз тебе повезло.
– Ну и славно. Когда отчаливаем?
– И ты снова идеально выбрала время, потому что завтра на рассвете.
– Ты шутишь?
– Никаких шуток. Появилась бы завтра – и пришлось бы договариваться с другим ногицунэ.
Её передёрнуло. Да уж, Норико и умение заводить знакомства явно не ходят рядом.
– Нас будет…
– Пятеро?
– Вообще-то, уже шестеро.
– Кому-то надоел этот лес? – Быть не может. Ни один кицунэ в здравом уме не отправится в Шинджу.
– Ёширо будет с нами.
– Ёширо, который мой брат?
– Других я не знаю.
– Ты шутишь?
– Никаких шуток, – прищурилась она.
– Вы его связали и насильно за собой тащите? Он же в монастыре живёт.
– Жил.
– Что вы с ним сделали?
– Мы – ничего.
Если бы он не знал Норико, он бы ничего не заподозрил. Но он её знал. В общей сложности совсем недолго, но достаточно, чтобы понять, что она немного нервничает. И точно что-то скрывает.
– Чего ты недоговариваешь, бакэнэко? – прямо спросил он.
– Лучше ты сам всё увидишь, – уклончиво ответила она.
– Мне это не нравится.
– Поверь, это никому не нравится…
– С вас дюжина монет.
– Сколько? – вскрикнула она, и её глаза округлились так, что Кайто всерьёз забеспокоился, не расцарапает ли она ему лицо прямо здесь.
На всякий случай он сделал шаг назад и поднял руки.
– Таковы мои условия.
– Это вдвое больше за каждого, чем ты требовал в прошлый раз!
– Так и ситуация непростая.
– И что это значит?
– В этот раз мы не единственные, кто будет пересекать море ради того, чтобы набить трюм рыбой. И нам нужно успеть раньше остальных, поэтому я буду брать ооми поменьше.
– Мы не настолько крупные, чтобы замедлить твой корабль, – возразила Норико.
– Но достаточно, чтобы мешаться под ногами на небольшой площади.
– Я не знаю, есть ли у нас столько денег, – призналась она.
– У тебя есть время узнать – и достать их, если нет.
– Ничего другого от тебя и не ожидала, – фыркнула она.
Кайто улыбнулся:
– И не должна была.
Они явились к ооми, который Кайто указал Норико, за коку до рассвета. Только вот не совсем в том составе, который Кайто ожидал увидеть.
– Ёширо?
Лис фыркнул, ткнувшись носом ему в ладонь.
– Ты с каких пор предпочитаешь эту ки второй?
– С тех пор как вторую у него отобрали, – отозвалась Киоко-хэика.
– Что? – Кайто посмотрел на неё, пытаясь понять, насмешка это или нет. Нет, не насмешка. – Кто отобрал?
– Инари, – ответила Норико.
– Дюжина монет, – Хотэку протянул связку, и Кайто спрятал её в рукав, даже не пересчитав. Он всё смотрел на Ёширо и не понимал, кого винить в случившемся с ним.
– Ты что, даже не говоришь?
– Но он остался разумен, – заверила Норико. – Всё понимает, просто бо́льшую часть времени лежит и, видимо, грустит о прошлой жизни.
– Какой прошлой? Это… Что это за чушь? Что вообще происходит?! Кто из вас это сделал? Что вообще произошло?
– Инари потребовала…
– Киоко, – перебила её Норико. – Ты не обязана объяснять.
– Нет, обязана, – возразила она и посмотрела на Кайто, встретив его взгляд твёрдо и прямо. – Инари потребовала от меня смерти ногицунэ. Ёширо вступился за того, кого я едва не убила, и за это богиня лишила его второй ки, сказав, что вернёт, когда я сделаю что должна.
– Инари, значит. – Он сплюнул на землю. От злости зачесались зубы. Хотелось немедленно кому-нибудь отгрызть голову. Желательно, треклятой богине, которой Ёширо посвятил свою жизнь и которая так с ним обошлась.
– Мне очень жаль, – заверила Киоко. – В этом и моя вина.
Но Ёширо только покачал головой.
– Нет уж. Требовать убийства от ребёнка? Какая ваша вина? Уж извините, Киоко-хэика, но вам сколько лет? Вы и жизни-то не знаете. С чего вдруг она решила вашими руками избавляться от неугодных? А я ему говорил, что эта богиня не так уж прекрасна, какой они её мнят. Я говорил, что она жестока. Как и все боги. Всем им плевать на нас. Но нет, он верил… И вот к чему это привело.
Ёширо внезапно схватил зубами полу его плаща и с рыком потянул на себя.
– Не нравится? А что, я неправ? – прикрикнул на него Кайто. – Посмотри на себя! Лис! Простой лис! Что мне с тобой делать, а? – он присел перед ним и силой вытащил из пасти свою одежду. – Глупый младший братец. Говорил я тебе: от этой богини одни проблемы.
Он поднял голову, обвёл взглядом остальных и задержался на Киоко-хэике.
– Я могу убить ногицунэ вместо вас?
– Нет, – сказала она с сожалением.
– А зачем вы тащите его с собой? Оставили бы в монастыре.
– Там ему в таком виде были не рады, – Норико поджала губы.
Киоко-хэика согласно кивнула и добавила:
– К тому же он сам хочет с нами.
– Сам хочет? А вы мысли читать умеете?
– Нет, но могу чувствовать его ки.
– Не врёте? – он смотрел с сомнением. Так чувствовать ки… Такое даже осё не под силу. – Что я чувствую?
– Вы уверены, что хотите?..
– Что. Я. Чувствую?
Она вздохнула, замерла на короткий миг, а затем без тени сомнения заявила:
– Ваша ки пахнет солёным ветром свободы и магнолией.
– Магнолией? Я что, похож на цветочек? – Он едва не смеялся – такой глупостью это казалось.
– Это лишь аромат, это ваше естество. Потому что вы открыты и чисты, вы не притворяетесь ничем иным. Ни перед другими, ни перед собой. Чистота и свобода.
– Но сейчас я зол, – возмутился он. – Сейчас я не чувствую того, о чём ты говоришь.
– Я знаю, – Киоко-хэика
