Проклятый мастер Гуэй - Александра Сутямова

— Горевать нужно рядом с близкими. — одобрил Гуэй. — Никак не одному.

Отец снова затряс головой:

— Чиновник Ян торопился, потому потребовал привести к нему Мэй Мэй ещё до «Весеннего равноденствия[И1] ».

Гуэй поднялся и вышел к юноше, по-прежнему отстранённому от всего, что происходило в мире. Всегда весёлый или пугливый, и потому забавный взгляд, теперь был пустым. Казалось, жизнь покинула и его.

Мастер попросил оставить их с Сяо Ту наедине. И, подсев к нему на лавку, произнёс как можно мягче и тише:

— Ты спрашивал, была ли у меня возлюбленная. Была.

Сяо Ту на него не смотрел, но может, слышал, поэтому Гуэй перевёл дух и продолжил:

— Моя возлюбленная была смертной, но полюбил я её уже после того как стал мастером и постиг техники долголетия.

— Вы могли бы, — всё так же, не оборачиваясь на сидящего рядом мастера, сухим голосом спросил Сяо Ту, — отказаться от совершенства ради неё?

— Нет. — коротко ответил мастер. — Я люблю её и сейчас. Но я уже сказал, мы друг друга полюбили, когда я уже стал мастером, потому, никто не знает, полюбила бы она меня, будь я простым человеком, взглянула бы?..

— Меня Мэй Мэй любила простого. Трусливого, — заплакал Сяо Ту.

— Но и ты её любил, когда был простым. Может, я бы тоже не полюбил, если бы оставался прежним. Ведь, мастерство - это далеко не только магия. Это изменение своего духа и мыслей… — он какое-то время помолчал. — Знаешь, — Гуэй поглаживал по спине, содрогающегося в слезах Сяо Ту, — Я жалею о том, что побоялся доверить тебе освоить мою ци… Нет, ты не смог бы спасти Мэй Мэй, ведь она умерла ещё до нашего знакомства. Однако, тебе было бы легче.

— Значит, такова Судьба, — опустился по другую сторону от юноши Ми Хоу.

— Как и то, что ты должен взрастить в себе собственную ци. — подтвердил Гуэй. — Я знаю чувство утраты. За две сотни лет я потерял немало дорогих мне людей, даже себя. Но как бы ни было больно, запомни, Сяо Ту, ты можешь любить кого угодно, но никогда не должен любить его, жертвуя собой. Любовь проходит, а ты останешься навсегда.

Вряд ли Сяо Ту сейчас мог бы это понять и запомнить, но Гуэй очень надеялся, что его слова отпечатаются где-то глубоко в душе страдающего юноши.

— Вы говорили, — в отчаянии вспомнил Сяо Ту, — что всё будет хорошо! И надо только ждать!

— Я говорил, что надо ждать. — согласился Гуэй, — Но никогда не говорил, и не скажу, что всё будет хорошо.

— А как же гадание?! Ведь это было в толковании гексаграммы! Двадцать шестая, «Исполнение желаний», «Воспитание великим»! Я помню!

— И я помню, — подтвердил Ми Хоу.

— Двадцать шестая, — принялся выводить линии на земле Гуэй, — действительно предсказывает благополучие, и тоже говорит о том, что нужно следовать Пути и не предпринимать активных действий. Но то же самое говорит и двадцать пятая. — он начертил и её: — Как видите, они схожи.

— Двадцать пятая, — заметил Ми Хоу, — это перевёрнутая двадцать шестая!

— Конечно, — похвалил его замечание мастер, — Ведь инь противопоставлен ян, а там, где нет тьмы – есть свет.

— Значит, Сяо Ту неправильно нашёл гексаграмму?

— Я понял это, когда увидел, что он читает двадцать шестую. Ми Хоу, ты заметил, как я чертил линии?

— Снизу-вверх.

— А как чертил Сяо Ту?

— Сверху-вниз. — догадался обезьяна.

— Во время гадания я сидел напротив. Потому, когда я чертил полученную гексаграмму, её нижнюю часть Сяо Ту видел верхней.

— И что же в двадцать пятой? — зло потребовал ответа юноша.

— Гексаграмма У-ван, «Непорочный», сочетание триграммы Грома внизу и Неба наверху. Время активных действия Неба. Человеку, которому выпала эта гексаграмма надлежит жить с природой в гармонии. — поведал Гуэй, — Он должен отказаться от своих желаний, ибо для Неба, для природы наши желания порочны. Природа беспощадна, а карта же лишь предостерегает. Если крестьянин привяжет на поле вола, и уйдёт, не желая оставаться, река выйдет из берегов, и лишит крестьянина единственного вола. Тех же, кто не внемлет предостережению, ждут болезни, великие несчастья и, даже, смерть.

— Но, ведь, сестрица Мэй уже была… — старался подобрать слова Ми Хоу.

— Вопрос, что Сяо Ту задавал картам, связывал их судьбы. — пояснил мастер, — Потому, ответ был для них обоих. Если я верно понимаю, ни Мэй Мэй, ни Сяо Ту не желали, чтобы она вышла замуж за чиновника Яна. Возможно, Мэй Мэй отправилась с другими вовсе не в деревню, а желала сбежать, или, даже, отыскать Сяо Ту, — предположил Гуэй.

Он, в отличии от Ми Хоу, слов не подбирал. А говорил, как есть.

— В первое гадание я ощутил на карте тёмную ци. — продолжил мастер, — Но не понимал, что она значит. Тогда выпала та же, двадцать пятая. Из-за нехватки важной во мне части, моей собственной тёмной ци, я не смог определить, принадлежала ли эта энергия карте, либо же была связана с Судьбой Сяо Ту…

— Если Мэй Мэй шла в деревню к родственникам, она обязательно должна была бы идти дорогой, что и мы! — вспомнил юноша. — Может ли быть, что она встретила того же призрака, что и Пэн? Он мог убить Мэй Мэй! — он вскочил.

— Возможно. — следом поднялся и Гуэй. — Тогда не теряем времени.

Вначале, Сяо Ту всё же потребовал отвести его к могиле Мэй Мэй.

Гуэй отметил, что место выбрано благоприятное, и вокруг ощущается ян. А значит, Мэй Мэй упокоилась с миром. Её смерть, хоть и несправедлива, но, кажется, не была мучительной.

Сяо Ту же, даже стоя напротив именной таблички возлюбленной, не мог поверить, что могила принадлежит Мэй Мэй.

Он не проронил ни слова, а только вытирал злые слёзы…

Вопреки протестам кипящего яростью Сяо Ту, отправиться