Проклятый мастер Гуэй - Александра Сутямова

— Три дня… — повторил Сяо Ту.

Его сердце было наполнено смятением. Он очень хотел поскорее вернуться домой! И непременно отправился бы один, здесь же сравнительно недалеко! Но мастер не отпустит его, ведь внутри Сяо Ту по-прежнему сохраняется ци Тёмного заклинателя...

— Три дня…

Сяо Ту вспомнил Мэй Мэй. Почему-то в последнее время её образ таял в воспоминаниях. Неужели он стал любить её меньше? Нет. Скорее, он боится её любить, боится, что если её потеряет, то не сможет стерпеть эту боль. Подобно тому, как не смог её вынести брат Луо Син. Но он любит. Любил, и будет! Никакой чиновник не сможет у Сяо Ту её украсть! Тем более, если на его стороне останутся Тёмный мастер, Владыка огня и сам легендарный герой Юн Шэн! Уж если за него заступится один из северных героев, тогда всего лишь мелкий чиновник Ян, не смоет ничего возразить!

Гуэй говорил верно! Жизнь – это карта, и кажется, Сяо Ту нашёл решение!

— Три дня. — решительно дозволил юноша.

[И1]Сезон Цинмин (清明 - чистый свет, ясная погода) приходится на 4-6 апреля, и рассчитан в соответствии с солнечным календарём, является пятым солнечным периодом.

[И2]Чжи рен (纸人- "бумажный человек") – бумажные куклы в виде человечков, которые сжигают в качестве подношения мёртвым, им в услужение. Обычно это женская и мужская фигурки – «золотой мальчик и нефритовая девочка».

[И3]Значение имени Юн Шэн 永生 можно перевести как «вечно жтвущий».

[И4]Гора Хуашань - одна из 5 даосских гор, западный пик в провинции Шэньси, 2154 м.

[И5]Цинмин清明節- праздник поминовения усопших, схожий с нашей «Родительской субботой». В этот день родные посещают могилы умерших, убираются на них и совершают ритуалы. Отмечается на 104-й день после зимнего солнцестояния (15-й день после весеннего равноденствия). Приходится на тот же сезон цинмин.

Глава 23

Времени решили не терять, и сразу же отправиться на могилу покойной. Однако, сам осмотр, по мнению Гуэя, не занял бы столько времени, сколько уговоры родных.

— Наместник, — сидя в приёмном зале на коленях, упрашивал герой Юн Шэн, — прошу, разрешите осмотреть тело!

— Я сказал, этому не бывать! — опершись на низенький стол перед собой, в отрицании полоснул воздух рукой отец покойной. — Однажды вы с мастером У уже просили меня. Не помнишь? Я дозволил. И что в итоге? Вы лишь потревожили мою дочь! И ничего не нашли!

— Я помню, наместник. Но позвольте взглянуть на неё ещё раз.

— Взглянуть? — напирая протянул наместник. — Она тебе что, разгульная девка? Она моя дочь и жена генерала! Пятая госпожа рода Нань!

— Наместник…

— Наместник! — кланяясь, позвал его Гуэй, сидящий поодаль от героя, — Позвольте мне сказать, что я не считаю смерть пятой госпожи простой волей Небес. Вам представили меня как мастера, но это не совсем так.

— И кто же Вы? — с прищуром спросил наместник.

— Моё имя Ди Юн Чжи, — нагло врал Гуэй, — я являюсь одним из сыщиков тайной стражи.

— Тайная стража? — скептически переспросил наместник.

— Именно. Потому и тайная.

— И что же вы здесь расследуете, господин Ди? А? — всё с той же смесью недоверия, недовольства и лёгкой издёвки спросил получше устроивший локоть на столике, и лёгший на руку наместник.

— Я расследую смерть первой супруги и первенца генерала Луо Сина. Однако, поскольку, самого его здесь нет, я вынужден обратиться к Вам, её отцу.

— Я сказал, что не позволю больше тревожить мою дочь. — угрожающе повторил наместник. — Вы можете расследовать как пожелаете. Я отдам Вам в пользование всю стражу и прикажу пытать любого горожанина, если только у Вас появятся хоть малейшие на то подозрения. Но мою дочь…!

— Императорский писарь! — с раздражением в голосе официально обратился Гуэй к Сяо Ту. — Передайте мне указ Его Величества.

— Указ? — шепча, в недоумении посмотрел Сяо Ту на Гуэя.

— Указ. Он лежит в Вашей сумке. Вы не могли его потерять.

— Не-ет, не потерял, — совсем сгорбившись, принялся копошиться в своей сумке Сяо Ту. — он снова взглянул на Гуэя и с лицом, как будто съел что-то кислое, отрицательно покачал головой, доставая лишь исписанный изучаемыми иероглифами лист.

Гуэй схватил его и, встав с колен, вытянул лист вперёд, торжественно зачитав:

«Мы»!..[И1]

Наместник сразу же спустился со своей ступени и упал на колени, склонив голову.

…«узнали о том, что наш верный слуга, отважный и доблестный генерал Луо Син претерпел небывалое горе, в один день потеряв жену и сына. Потому, за его великие заслуги на поле брани, повелеваю расследовать!

Быть по сему!».

— Наместник, — скомандовал Гуэй, — примите указ.

Наместник протянул руки вверх, чтобы Гуэй положил на них императорский указ:

— Слуга повинуется, — ответил наместник. После чего, придерживая, чтобы не упасть свой подол, поднялся и начал рассматривать указ. На котором он действительно увидел печать императора.

Снова склонившись, он пригласил «сыщика», «императорского писаря» и героя пройти к паланкинам.

Усыпальница находилась в уединённом месте, в горе. Гуэй сразу же оценил место захоронения. Всё соответствовало правилам.

Над обрывом стояла плакучая ива, ветви которой украшали белые ленты.

— Прошу, — пригласил наместник сыщика в отпертую гробницу.

Внутри и снаружи выстроенное в горе здание было богато украшено. Но не богатство рассматривал Гуэй, а наличие посторонние символов. И этого здесь не было.

Он прошёл зал, в котором стоял гроб, вдоль и поперёк, но так и не смог что-либо заметить. Следов инь тоже не было. Только лёгкое ощущение мёртвой ци, совершенно обычное для гробницы.

В целом, ничего ничего, что могла бы его заинтересовать или смутить.

Под пристальным надзором наместника, мастер подошёл к гробу. Огромный каменный саркофаг под собой хранил второй – деревянный, в котором и покоилась пятая госпожа.

— Скажите, господин Ди, — обратился к нему наместник, — могло ли хоть что-то сохраниться, чтобы мы смогли поймать преступника? Её тело же, — не договорил наместник. В его голосе звучало много боли отца, потерявшего любимое дитя.

— Если я не найду что-то сам, то непременно это смогут найти императорские лекари. — заверил безутешного отца сыщик.

Получив удовлетворивший его ответ, наместник поджал губы и кивнул, позволяя слугам сдвинуть гробовую плиту.

— Я всех прошу выйти, — доставая платок из рукава,