Повесть о кольце - Джон Рональд Руэл Толкин
У края воды Арагорн остался с носилками, а Леголас и Гимли поспешили по берегу к Парт Галену. Туда было около мили, и через некоторое время они вернулись, плывя в лодках вдоль берега.
— Странное дело! — сказал Леголас. — На берегу было только две лодки.
Третья исчезла.
— Были ли там Орки? — спросил Арагорн.
— Даже следов не было, — ответил Гимли. — И Орки забрали бы или уничтожили все лодки, да и поклажу тоже.
— Я посмотрю следы, когда мы вернемся туда, — сказал Арагорн.
Они уложили Боромира в одну из лодок, а серый плащ свернули и положили ему под голову. Они расчесали его длинные, темные кудри и уложили их ему по плечам. Они поправили золотой пояс из Лориена, блестевший у него вокруг стана. Рядом с ним они положили его шлем, поперек колен — разрубленный рог и рукоять его меча, а под ноги ему — мечи его врагов. Потом, привязав нос этой лодки к корме другой, они поплыли вдоль берега и, войдя в струю течения, миновали зеленый луг Парт Галена. Солнце клонилось уже к закату; склоны холмов сияли, а над водопадом Рауроса стояла сверкающая золотая дымка.
Скорбно отвязали они погребальную ладью: Боромир лежал в ней спокойный и тихий. Река уносила его, пока они удерживали веслами свою лодку на месте.
Он проплыл мимо, и его лодка удалилась, превратись в черное пятнышко на фоне золотого света, и вдруг исчезла. Раурос продолжал шуметь, не умолкая. Река унесла Боромира, сына Денетора, и никто больше не видел его стоящим, как всегда, на Белой башне. Но долгое время после того в Гондоре рассказывали, что ладья Эльфов спустилась по водопаду и миновала Осгилиат и мосты на Андуине и уплыла в Великое Море, в которое звезды смотрятся по ночам.
5.
Некоторое время все трое смотрели ему вслед. Потом Арагорн сказал: — Его будут высматривать с Белой башни, но он не вернется ни с гор, ни с моря.
И они сложили о нем погребальную песнь и пели ее поочередно; а потом повернули лодку и поскорее поплыли против течения к Парт Галену.
Выйдя там на берег, Арагорн осмотрел зеленый луг; он смотрел внимательно и часто нагибался к земле. — Орков здесь не было, — сказал он.
- Другого ничего нельзя сказать наверняка. Здесь только наши следы по всем направлениям, и я не могу сказать, был ли здесь кто-либо из Хоббитов с тех пор, как мы начали искать Фродо. — Он вернулся к берегу, где в Реку впадал ручеек, струившийся с холма. — Вот здесь есть более ясные следы, — сказал он. — Один Хоббит входил в воду и обратно; но я не могу сказать, давно ли это было.
— Что же вы скажете об этой загадке? — спросил Гимли. Арагорн ответил не сразу, но вернулся к месту стоянки и осмотрел поклажу. — Двух сумок нет, — сказал он, — и одна, вероятно, принадлежала Сэму: она была большая и тяжелая. Вот вам и ответ: Фродо уплыл в лодке, и вместе с ним уплыл Сэм.
Фродо, вероятно, вернулся, пока никого из нас не было. Я встретил Сэма на холме и велел ему идти со мною, но он, как видно, не послушался. Он догадался о намерениях Фродо и вернулся сюда раньше, чем тот успел отплыть.
Нелегко ему было бы отделаться от Сэма!
— Но почему же он бросил нас, не сказав ни слова? — спросил Гимли. Это очень странный поступок!
— И очень отважный, — возразил Арагорн. — Сэм был трав, я думаю. Фродо не захотел вести никого из друзей на гибель, в Мордор. Но сам он знал, что должен идти. После того, как он ушел от нас, случилось что-то, что пересилило все его сомнения и страх.
— Может быть, за ним погнались Орки, и он бежал? — предположил Леголас.
— Он бежал, конечно, — ответил Арагорн, — но не от Орков. — Но он не высказал того, что думал о причинах внезапного решения и бегства Фродо.
Последние слова Боромира он долго хранил в тайне.
— Ну, по крайней мере, вот что ясно теперь, — сказал Леголас. — По эту сторону Реки Фродо больше нет; только он мог взять лодку. И с ним ушел Сэм: только он мог бы взять свою сумку.
— Значит, — добавил Гимли, — мы должны либо взять оставшуюся лодку и догонять Фродо, либо гнаться за Орками пешком. Так или так — надежды мало.
Мы уже потеряли много драгоценных часов.
— Дайте мне подумать! — произнес Арагорн. — И пусть теперь я сделаю правильный выбор и преодолею злой рок этого дня! — Он помолчал некоторое время, потом сказал: — Я погонюсь за Орками. Я бы последовал за Фродо и прошел с ним до конца пути; но если сейчас я буду искать его в пустыне, то должен буду покинуть пленников на мучения и смерть. Мое сердце говорит, наконец, ясно: судьба Кольценосца не в моих руках больше! Отряд сделал свое дело. Но мы, оставшиеся, не покинем своих друзей, пока у нас есть силы.
Идемте же теперь! Оставим все, без чего можем обойтись. Мы будем опешить днем и ночью.
6.
Они вытащили последнюю лодку и унесли к деревьям. Они сложили под нею все, что не было им нужно и чего они не могли нести.
Начинало уже вечереть, когда они вернулись на поляну, где погиб Боромир, и нашли начало следов Орков. Это было нетрудно.
— Никто больше не вытаптывает так землю, — сказал Леголас. — Им словно нравится топтать и ломать даже то, что не растет у них на пути.
— Но все же они могут идти очень быстро, — возразил Арагорн, — и без устали. А позже нам придется, быть может, искать их следы на голой земле.
— Ну, так за ними! — вскричал Гимли. — Карлики тоже ходят быстро, а устают не скорее Орков. Но гнаться нам придется долго: они ушли уже далеко.
— Да, — сказал Арагорн, — нам всем понадобится выносливость Карликов.
Но в путь! С надеждой или без нее — выследим врагов! И горе им, если мы окажемся быстрее! Мы устроим такую охоту, которой будут удивляться все три племени: Эльфы, Карлики и Люди. Вперед, Три Охотника!
Он ринулся вперед, как олень, а они — вслед за ним. Вперед и вперед он вел их, неутомимый и быстрый, ибо решение было, наконец, принято. Рощи над озером остались позади. Они поднялись по длинным склонам,
