Змеиный крест - Энни Вилкс
Войцехт кивнул, засунул тяжелый кошель за пояс и, как ему казалось, незаметно сделал знак Мыши и Клешне, чтобы они подошли к торговцу сзади. Сам он попытался схватить Даора за руку и с удивлением посмотрел на свой пустой кулак.
Даор встал, бросив взгляд на своих новых телохранителей.
— Видишь ли, наш дорогой гость, — прогудел Трубач издевательски. — Ты теперь мой вклад. А я деловой человек, а это значит, я не хочу тебя потерять, чтобы ты слинял, только признав знакомую дорогу! — Он вытер рот рукавом и махнул в направлении двери. — Мои друзья проводят тебя в комфортную повозку, из которой ты никуда не сбежишь.
Мышь и Клешня должны были взять богатенького торговца под руки, но он как-то избежал их прикосновения и молча последовал за ними. Войцехт проводил троих взглядом. В попутчике было что-то странное, слишком свободно он держался для того, кого отчаянное положение заставило присоединиться к каравану черноторговцев. Трубач выпил еще и уставился в окно, подозрительно сузив глаза: его ребята открыли клетку, а мужчина просто залез в нее, не сопротивляясь. «Храбренький, — усмехнулся Войцехт. — И богатенький».
***
Даор легко согласился: его не смущали и не пугали условия, которые любой другой счел бы невыносимыми. Как только Войцехт отвернулся, черный герцог проложил в углу клетки слой теплого и мягкого воздуха и удобно расположился на нем сидя, вытянув ноги, а затем окружил себя прозрачным коконом, отрезавшим его от окружавшего зловония. Он легко тронул сердце коноплянки, и то ощутимо запульсировало на его запястье. Войцехт, как, впрочем, и другие головорезы из его банды, мигом потерял к незнакомцу любой интерес, и герцог Даор оказался предоставленным сам себе. Он достал книгу и углубился в чтение, не вступая в разговоры с другими заточенными в клетке людьми.
Ему предстояло проделать в этой сомнительной компании полуторадневный путь к алтарю. Интересовавший его древний артефакт, появлявшийся раз в тысячу лет только в месте ритуала и при соблюдении соответствующих условий, представлял собой большую как исследовательскую, так и политическую ценность, давая своему обладателю власть над умами тех, кто стоял выше в признаваемой им иерархии.
Трубач, получивший описание ритуала от своего отца и деда и волею судьбы оказавшийся ключом к правильному его проведению, думал, что найденный кровавый камень поможет ему победить других главарей банд и стать уважаемым человеком. Конечно, артефакт умел и не такое. Чего Войцехт не мог знать, так это того, что кровавый камень подчинится первому, кто прикоснется к нему после принесения жертвы, и этим первым собирался стать Даор. Конечно, поначалу он рассматривал возможность переместиться к алтарю самостоятельно, однако нахождение в круге любого, присутствие кого не одобрил бы Войцехт, привело бы к мощному взрыву, тогда появления камня пришлось бы ждать еще тысячу лет. Ближе к месту ритуала присоединяться к каравану также было рискованно: Войцехт славился своей паранойей, он вряд ли взял бы попутчика, уже начав движение. Со свойственной ему подозрительностью бандит и так убедил всех, будто едет в Туманную гавань, и никому бы и в голову не пришло, что по пути к Мглистым утесам он свернет на каменистую дорогу к вершинам и проведет там ночь.
Герцог Даор рассчитывал забрать появившийся артефакт и сразу вернуться в Зеленую землю, выслушать объяснения провала своей глупой племянницы, а потом отправиться в столицу к императору, в который раз умолявшему семью Карион навести порядок в Северном регионе. Сейчас же он смотрел на отвратительных своих попутчиков, то и дело от скуки бьющих дубинами по деревянным прутьям клетки, и раздумывал, не усыпить ли их лошадей в пути, чтобы они отстали и достались диким зверям. Впрочем, потеряв часть своей команды, Войцехт мог побояться идти к алтарю, так что и с этим стоило повременить.
Кроме него, в клетке находились четверо: две изредка сладко стонавшие в фатиумном сне красивые юные женщины, явно предназначенные для продажи в рабство в Пар-оол, и немолодая сероземлянка с маленьким ребенком на руках, которого Трубач, скорее всего, взял в качестве жертвы для ритуала. Разумеется, мать его ничего не могла знать, иначе бы не была такой спокойной. Она думала, будто едет домой, в Туманную гавань, и радовалась, что цена оказалась небольшой; когда же ее силой посадили в клетку, было уже поздно. Чтобы не слушать криков всю дорогу, Войцехт лично успокоил ее, сказав, что всех пассажиров везут именно в клетке и что ей никто не причинит зла. Женщина тихо плакала от страха, качая беззаботно сопящего младенца, и шепотом просила Свет и Тьму, чтобы слова Войцехта оказались правдой.
Когда они покидали город, импровизированный караван ненадолго остановился и в клетку закинули ковер, в который, судя по торчащей наружу русой косе, была неплотно завернута девушка без сознания. Войцехт что-то долго обсуждал с Мышью и Клешней, своими доверенными громилами, а потом направил коня к пленникам. Ударив топорищем несколько раз по крыше и тем разбудив спящих, он недобро предупредил всех, что девушку трогать нельзя и на ней не должно быть ни царапинки. Одна из молодых красавиц осведомилась, почему же он не велит не трогать и их, но Войцехт только смачно харкнул под копыта своей лошади и сказал девице заткнуться.
Пленница очнулась скоро. Она вылезла из ковра, распутав его, огляделась с какой-то обреченностью и пробормотала: «Ясно». Даор, только что закончивший чтение главы, лениво наблюдал за ней. Она явно была не из Серых земель, скорее такие лица можно было увидеть в Белых. Молодая, красивая какой-то неброской красотой, миниатюрная, с толстой косой ниже пояса. Пленница вела себя тихо и совсем не суетливо, а значит, понимала, почему ее заперли в клетке и куда-то везут. Вот она подошла к девушкам и о чем-то поговорила с ними, вот пошепталась с женщиной, очевидно предложив той устроиться на расстеленном ковре. Даор усмехнулся: самой девчонке места там не хватило, но ее это как будто и не очень волновало. Она пропела что-то младенцу, повернулась…
И посмотрела прямо на него, в упор. А потом подошла и представилась:
— Здравствуй. Меня зовут Алана. А тебя?
— Это не твое дело, — ответил он.
— Приятно познакомиться, Это Не Твое Дело, — грустно улыбнулась девушка. — Ты плохо выглядишь. Тебе нужна какая-нибудь помощь? Ты сидишь как-то
